Должен ли священник спрашивать человека, почему он хочет креститься?
иеромонах Иов (Гумеров)
Крещение является таинством, в котором душа освящается и возрождается для духовной жизни. Происходит это тогда, когда человек приступает к нему осознанно, с верой и решимостью трудиться для своего спасения. Поэтому с древности священник не только спрашивал об этом, но и должен был приготовить человека к таинству крещения. Будущие восприемники (члены христианской общины) приводили взрослого человека, имевшего желание принять крещение, к местному епископу и свидетельствовали о серьезности и искренности его обращения к вере. Получив такие заверения, епископ вносил его имя в список оглашенных (катехуменов). Священник испытывал его веру. Задавая вопросы, он должен был убедиться, что в его желании креститься нет суеверных причин или каких-либо мирских соображений. Нужно было удостовериться и в том, что христианскую веру он понимает правильно, что нет у него ложных, еретических представлений. Поэтому желающий креститься должен был три раза прочитать Символ веры. После наставления в вере оглашенный в знак послушания и смирения развязывал на себе пояс и снимал верхние одежды, отрешаясь от мирской гордости и тщеславия, и босыми ногами становился на разостланную власяницу. Лицо его было обращено на восток, к Христу — Солнцу Правды.
Что символизирует семисвечник?
иеромонах Иов (Гумеров)
Семисвечник (евр. менора) был важнейшей принадлежностью скинии, а позже — Иерусалимского храма. Господь повелел пророку Моисею: И сделай светильник из золота чистого (Исх. 25: 31). Семисвечник имел вид стебля, утвержденного на подставке. На его ветвях располагались семь лампад, наполненных чистым оливковым маслом. Лампады зажигались каждый вечер и горели всю ночь: от вечера до утра (Лев. 24: 3). Семисвечник был символом присутствия среди людей Бога, Который одевается светом, как ризою (Пс. 103: 2). В Священном Писании часто говорится, что именно Бог является светом всем живущим. Пророк Давид молитвенно восклицает: Ты, Господи, светильник мой; Господь просвещает тьму мою (2 Цар. 22: 29).
В иудаизме с его переориентацией с духовного на национальное произошло умаление Божественной символики семисвечника. Менора из символа просвещающей Божественной истины превращается в национально-религиозный знак Израиля: «В противовес кресту как символу христианства, менора становится символом иудаизма» (Краткая еврейская энциклопедия. Т. 5). Божественное подменяется национальным.
Новозаветная Христова Церковь, как истинная наследница Богооткровенной ветхозаветной религии, восприняла семисвечник как священный символ благодатных даров Святого Духа: И от престола исходили молнии и громы и гласы, и семь светильников огненных горели перед престолом, которые суть семь духов Божиих (Откр. 4: 5). Поскольку таинства в Церкви совершаются Духом Святым, то семисвечник, поставленный между престолом и горним местом, указывает также на семь церковных таинств. Число семь знаменует полноту и совершенство. Семь ветвей светильника обозначают богатство Божественной благодати.
Семисвечник в алтарях новозаветных храмов означает, что каждый, желающий иметь необходимую для спасения благодать, должен быть участником молитвенной жизни Церкви. Господь наш Спаситель призывает следовать за Ним, чтобы не остаться во тьме: Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни (Ин. 8: 12). Когда наступит полнота времен и кончится история, в небесном Иерусалиме единственным источником света будет слава Божия: И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его — Агнец (Откр. 21: 23).
Почему в воскресные и праздничные дни после Литургии монахи совершают шествие?
иеромонах Иов (Гумеров)
По окончании Божественной Литургии братия попарно исходит из храма на трапезу, неся впереди богослужебную просфору, из которой на проскомидии была вынута частица в честь Божией Матери. В Уставе это называется Чин о панагии. Словом Панагия (греч. — Всесвятая) христиане с древности называют Божию Матерь. В совершаемом чине оно применяется к Богородничной просфоре, поскольку она символически представляет Царицу Небесную. Сосуд, в который помещается просфора, называется панагиаром.
Чин этот содержится в Псалтири следованной (ч. 2 «О возвышении панагии»). Там же объясняется происхождение его. По древнему преданию, апостолы, после сошествия на них Святого Духа, собираясь на общую трапезу, оставляли за столом незанятое место для Иисуса Христа, полагая там хлеб. По окончании трапезы и после благодарственной молитвы они этот кусок (укрух) подымали со словами: «Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе. Слава Отцу и Сыну и Святому Духу. Велико имя Святыя Троицы. Господи Иисусе Христе, помогай нам». В пасхальные дни вместо двух последних возгласов произносили «Христос Воскресе». Даже разойдясь в разные страны на проповедь, они продолжали сохранять этот обычай. Когда по блаженном успении Божией Матери апостолы были чудесно собраны в Иерусалиме и совершили Ее погребение, в третий день они сидели вместе за трапезой. Когда во время возношения хлеба в память Христа, они произнесли: «Велико имя…», то увидели на воздухе Пресвятую Богородицу, окруженную Ангелами. Она обещала пребыть с ними всегда. Обрадованные ученики Христовы от неожиданности воскликнули вместо «Господи Иисусе Христе, помогай нам» — «Пресвятая Богородице, помогай нам». Отправившись после этого ко гробу Богоматери и открывши его, апостолы не нашли там пречистого тела Ее и уверились, что Она вознесена на небо к Божественному Сыну Своему.
Это предание получило письменное закрепление в августовской книге Четьи-Минеи (праздник Успения Пресвятой Богородицы).
Шествие братии в трапезную сопровождается под звон колокола с пением 144-го псалма, который содержит восторженную хвалу величию и благости Бога. Просфора ставится в центре стола. По окончании трапезы Панагия возносится перед иконами с прославлением Святой Троицы и молитвою к Пресвятой Богородице. Затем братия вкушает от нее. «Смысл чина, пишет выдающийся литургист профессор М.М. Скабаланович, очевиден, — живо представить присутствие за трапезой Самого Бога и Пресвятой. Богородицы. На такое знаменование чина указывает и предание о возникновении его […] Ближайшая цель чина — настолько тесно соединить трапезу с только что окончившейся литургией, чтобы та и другая явились одним богослужением и первая сообщила свою благодать второй. Благодаря чину о панагии, действительно, монастырский обед превращается в настоящее богослужение типа изобразительных и повечерия с кондаком и задостойником вместо канона (на Пасху и с целою песнью канона)» (Толковый Типикон, М., 2003, выпуск II, с. 50–51).
Откуда пошла традиция на Троицу служить в зелёных облачениях?
