1115 вопросов священнику

Согласно различным откровениям, существует двадцать таких препятствий, так называемых «мытарств», на каждом из которых истязует-ся тот или иной грех; пройдя одно мытарство, душа приходит на следующее. И только успешно пройдя все их, может душа продолжить свой путь, не будучи немедленно ввергнутой в геенну. Как ужасны эти бесы и мытарства, можно видеть из того факта, что Сама Матерь Божия, когда Архангел Гавриил сообщил Ей о приближении смерти, молила Сына Своего избавить душу Ее от этих бесов, и в ответ на Ее молитвы Сам Господь Иисус Христос явился с небес принять душу Пречистой Своей Матери и отвести Ее на небеса. (Это зримо изображено на традиционной православной иконе Успения.) Воистину ужасен третий день для души усопшего, и по этой причине ей особенно нужны молитвы» (Блаженный Святитель Иоанн Чудотворец, М., 2003, с. 793). Страшный Суд совершится после кончины мира. На нем Сын Божий окончательно определит участь всех людей.

Что означали слова Иисуса Христа, распятого на кресте: «Или, Или! Лама савахфани?»?

иеромонах Иов (Гумеров)

Господь наш Иисус Христос произнес стих из 21 псалма (21:2), заменив еврейское слово азабтани (от глагола азаб — оставлять, покидать) на равное по значению арамейское савахфани. Поскольку псалом этот содержит пророчество о Мессии, то Спаситель хотел впавшим в слепоту иудеям, продолжавшим хулить Его даже на Кресте, еще раз показать, что Он есть именно предреченный пророками Христос. Все, что происходило тогда на Голгофе с впечатляющими подробностями предсказано в этом псалме пророком Давидом: Все, видящие меня, ругаются надо мною, говорят устами, кивая головою: «он уповал на Господа; пусть избавит его, пусть спасет, если он угоден Ему» (21:8–9). Св. евангелист рассказывает, что собравшиеся на казнь иудеи злословили Распятого теми же словами: уповал на Бога; пусть теперь избавит Его, если Он угоден Ему (Мф.27:43). Псалмопевец пророчествует и о том, что Мессия будет распят озлобленными людьми, восставшими на Него: Ибо псы окружили меня, скопище злых обступило меня, пронзили руки мои и ноги мои. Можно было бы перечесть все кости мои; а они смотрят и делают из меня зрелище (21:17–18). Изумляет еще одна точность пророческого видения: делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жребий (21:19). По свидетельству Евангелия: Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху. Итак сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий (Ин.19:23–24).

Произнесенные на Кресте слова не дают основание говорить о чувстве одиночества и Богооставленности Распятого. В момент величайшего события всемирной истории — Искупления — Спаситель, взявший на себя грехи мира, произносит эти слова от лица всего человечества. Так изъясняют этот стих святые отцы. «Это говорит Спаситель от лица человечества, и, чтобы положить конец клятве и обратить Отчее лице к нам, просит Отца призреть, к Себе приложив нашу нужду; потому что мы были отвержены и оставлены за преступление Адама, ныне же восприняты и спасены» (Святитель Афанасий Великий).

Какая разница между страстью и чувством?

иеромонах Иов (Гумеров)

Чувства являются естественными свойствами человека. С помощью них человек воспринимает собственные внутренние состояния и внешние воздействия. Они составляют психофизическую основу всей душевной и интеллектуальной жизни человека. Проявление чувств может быть и греховным: чувство неприязни, раздражительность, чувство зависти. Однако в отличие от страсти чаще всего это не бывает устойчивым.

Страсть — чувство, доминирующее над другими побуждениями человека, подчиняющее все его мысли, чувства и желания. В святоотеческой аскетической литературе страсть определяется как сильное и длительное желание, господствующая потребность, укоренившаяся в результате прежних опытов ее удовлетворения. Страсть есть гипертрофическое, уродливое расширение естественной потребности, удовлетворение которой властно подчиняет человека, деформируя весь строй эмоциональной, интеллектуальной и духовной жизни. Воля оказывается не только искаженной, но фактически плененной. Страсть напоминает жестокого тирана, который вселился в человека и мучает его. На это указывает и этимология слова страсть (от славянского глагола страдать). Человек одержимый страстью страдает, потому что его естественные потребности болезненно и противоестественно расширены. Злом является не пища, а чревоугодие, не деторождение, а блуд, не деньги, а сребролюбие, не слава, а тщеславие. «Зла и страстей по естеству нет в человеке; ибо Бог не творец страстей» (Преп. Иоанн Лествичник. Лествица. 26:67).

Святые отцы указывают, что центр тяжести всех страстей (включая плотские) находится в области человеческого духа, в его поврежденности. Они являются результатом удаления человека от Бога и проистекающей от этого греховной развращенности. Поэтому страсть определяется как вид духовной болезни. Страсть и грех генетически связаны: первая есть хроническое состояние души, а грех его актуализация. Св. Никита Стифат пишет: страсть в душе движется, а деяние греховное телом видимо совершается (Добротолюбие. Свято-Троицкая Сергиева лавра, 1993.т.5, с.92).

Началом страсти является греховный помысел. Это как бы семя, из которого страсть произрастает. Поэтому борьба с худыми (нечистыми, вредными) помыслами составляет один из самых существенных разделов святоотеческой аскетики. «Человеку надобно все усилие свое обращать на помыслы, и что служит пищею лукавым помыслам, то отсекать, а устремляться мыслию к Богу, и хотения помыслов не исполнять, но кружащиеся помыслы собирать отовсюду воедино, различая естественные помыслы от лукавых. Душа под грехом уподобляется как бы большому лесу на горе, или тростнику в реке, или какой-нибудь чаще терний и деревьев; посему, намеревающиеся проходить сим местом должны протягивать вперед руки и с усилием и трудом раздвигать пред собою ветви. Так и душу окружает целый лес помыслов, внушаемых сопротивной силою; почему, потребны великая рачительность и внимательность ума, чтобы человеку отличать чуждые помыслы, внушаемые сопротивной силою» (Преп. Макарий Великий. Духовные беседы. 6:1). Противление лукавым помыслом составляет средоточие духовного подвига. Ход постепенного развития в человеке страсти определяется степенью успешности борьбы с греховным помыслом как семенем ядовитого растения, которое может со временем заглушить ростки любой добродетели.

Святые отцы-аскеты говорят о стадиях постепенного образования страсти. Первый импульс, который может стать началом этого процесса, они называют прилогом или приражением (слав. приразитися — столкнуться с кем- либо). Это греховные впечатления или представления, которые возникают в сознании помимо воли человека и без всякого его свободного участия. Если душа здорова, то прилог умрет сам собой, ибо не сможет пустить внутри человека никакого корня. Потому прилоги не считаются грехом и не вменяются в вину человеку. В душе порочного человека прилог найдет благоприятную почву. На прилог, вторгшийся в сознание, человек отвечает или отвращением, или сочувствием. Все зависит от нравственного устроения души. Если прилог встретил сначала интерес к себе, а потом сочувствие, то он превратится в помысел. Это собственно первая стадия страсти. Прилог началом страсти еще не является. Помысел является пробным камнем для воли. Она либо отвергнет его, либо примет. Последнее означает, что помысел родился не случайно. Он не является для души чем-то чужеродным. Вслед за этим к помыслу приковывается внимание, благодаря чему происходит его дальнейший рост. Помысел принимает характер мечтательного образа, который