Пригожина Мария
Стажировка юной магини
Большой Взрыв породил Вселенную. Что это было? И что было до? Может быть, то же самое: непрекращающаяся борьба, кипение страстей, всепоглощающая любовь? Но ненависть захлестнула через незримый край, и мир рухнул. И вот мы начинаем все сначала. И снова любим, ненавидим, созидаем, разрушаем. Куда мы придем?..
Предисловие
Уже темнело, когда мы с Ризэллой, наконец, вышли из избушки. Накрапывал дождик, и с растопыренных ветвей высоченных деревьев на нас порой стекали целые струи воды. Вряд ли прохладный душ нравился голубкам, но они смиренно сидели в своей клетке и выглядели такими же невозмутимо спокойными и счастливыми, какими мы впервые увидели их в магазине. Зато золотая рыбка то и дело ныряла в банку и тут же снова всплывала, чтобы выразить нам свое недовольство. При этом она вопила так громко, что ее звонкий властный голосок разносился, казалось, по всему лесу:
— Ну вот, опять куда-то тащат! Нравится же некоторым шататься невесть где в самую скверную погоду! И чего людям не сидится на месте?
Запыхавшись больше от справедливого возмущения, чем от беспрерывного ныряния и всплывания, она вновь опустилась на дно дорожного аквариума, но задержалась там ненадолго, торопливо поднялась на поверхность и немедленно продолжила перечислять людские пороки:
— Молчите? Конечно, конечно, сказать-то нечего! Людям всегда нечего сказать. Небось, желания заготовили! Каждому человеку непременно надо, чтобы исполнялись какие-то его желания. Неважно, какие, лишь бы что-нибудь заполучить, ничего не делая. Делает пусть, мол, кто-то другой. А подумать об этом другом? Например, такая обыденная вещь как корм. Почему бы вовремя не позаботиться о запасах питания? Ну, разумеется, зачем беспокоиться о столь маловажном предмете!
Как нужно отвечать в подобных случаях, я не знала. Не хотелось ссориться с дотошной рыбкой в первый же день знакомства, да и тяжеловато было. Мы волокли тюки с покупками по не очень удобной лесной тропинке, а тут еще дождь начался, и теплый летний день сменился на сумрачный вечер.
— Она что, забыла? — спросила я шепотом, когда разговорчивая рыба в очередной раз скрылась под водой. — Мы же показали ей все, что для нее купили! И вроде бы она была довольна…
— Не нервничай и не отвечай, а то замучаешься спорить, — так же тихо ответила Ризэлла. — Привыкай, у всех волшебных животных и вещей своеобразные характеры.
Ризэлла — моя старшая сестра. Живет она очень далеко, в волшебной галактике, а на Землю прилетела, чтобы помочь мне собраться в дорогу. Очередной Совет Гильдии Волшебников постановил отправить меня на стажировку в одно из чудесных мест, где готовили великих магов и магинь. Что ж, я не возражала, надо, так надо. Даже интересно, чему там учат. И все бы хорошо — люблю дорожные сборы с присущим им щемящим предвкушением неизвестности, — но впечатление напрочь испортило вмешательство вездесущих родственников. Как они переполошились, как серьезно взялись за свои надуманные обязанности! Потому Ризэлла и примчалась.
Путешествие мне предстояло неопасное, но дальнее, и кое-какие приспособления иметь не мешало. У нас дома чердак ломился от всевозможных волшебных вещей. Кроме самых главных. И сестра повела меня в Домик На Курьих Ножках за покупками.
В сказочной избе мы набрали столько всего, что еле унесли, хоть поначалу собирались взять совсем немного. Волшебная палочка да воздушный змей, больше ничего и не требовалось, к тому же столь полезные вещи не обременили бы и самого взыскательного мага. Мой летательный аппарат складывался в тонкую пластинку, которая умещалась на ладони, а волшебная палочка оказалась легкой как пушинка. Ну о чем еще мечтать? Эх, если бы, если бы… Если бы все остальное осталось на полках! Но нет, приспичило же!
О золотой рыбке, исполнявшей желания, я и сама мечтала, но о пернатых спутницах, да еще в таких количествах, даже не помышляла. Уж не знаю, зачем Ризэлле понадобилось дарить мне белую почтовую голубку. Едва сестра о том заикнулась, сразу выяснилось, что птичка продавалась не одна, а с подружкой, такой же белоснежной почтальоншей, да к ним прилагался еще целый комплект — клетка, кормушка, поилка, жердочка и прочая чепуха. Все известные мне великие маги уже давным-давно перешли на телепатию, что гораздо надежнее и удобнее. Ведь содержать крылатых письмоносцев дело хлопотное, а в дороге и подавно почти невыполнимое. Куда проще переговорить мысленно, и никаких проблем с кормежкой и уборкой. Но пришлось уступить, мою сестру не переспоришь… Потом меня убедили, будто без волшебной птицы ну никак не обойтись. Ее мы тоже забрали и, понятно, с жилищем. Непонятно, правда, зачем. Корзина, заботливо устланная тростниковыми стеблями, которые высовывались в зазоры между прутьями и за короткое время успели исколоть нам все руки, была пуста!
Самая большая наша пернатая покупка с неблагозвучным именем Зюзя оказалась слишком самостоятельной особой. Как только мы вышли из лесного магазина, она взвилась в сумеречные выси и мгновенно исчезла за вершинами елей-великанш. Обидно… Все-таки ее мне купили, но гордячка как будто о том и знать не желала. У нее, видать, были свои планы на будущее, отдельные от моих. В общем-то, не очень и надо! Подумаешь, не феникс и не павлин даже, а какая-то выпь, болотная птица! Ни золотых перьев, ни чудесного голоса, вообще ничего примечательного, что могло бы приблизить ее к достойным представителям птичьего рода. Невзрачное и неуклюжее существо, странно, что летать умела. Интересно, кому пришло в голову назвать это чудо волшебной птицей? Когда я услышала, с трудом сдержалась, чтоб не расхохотаться.
— Не переживай, прилетит, — стряхнув с волос сосновые иголки, Ризэлла улыбнулась. — Опять же, волшебный характер. Но птица она мудрая и знает, что делает.
Сестра торопилась, ей пора было возвращаться, а она со мной возилась. И что я расстроилась? Да какая мне разница, пусть себе летает, где хочет, никакие птицы мне не нужны, ни почтовые, ни волшебные. Ризэлле захотелось, чтоб были? Так пусть будут — и все счастливы! Главное, у меня воздушный змей теперь был. И волшебная палочка. И куртка с потайными карманами. И два клубочка, вместо одного. Явное излишество… Но об этом позже.
— Знаешь, а голубки просто чудесные! — сказала я искренне. — Такие они добродушные, такие милые! И неразлучные…
— Как вы с Силоной.
Ах да, Силона… Совсем я про нее забыла. Как занялась сборами, так почти и не вспоминала, потому что мысленно уж была в дороге — высоко в небе, на своем новом воздушном змее — и стремительно неслась навстречу мечте, позабыв обо всем на свете. Даже о Силоне. И моя бедная подруга переживала в одиночестве, чего, конечно, нельзя было допускать. Маленькие глупые пташки, и те не захотели расстаться, а мы… Мы расставались на все лето, и ничего с тем нельзя было поделать.
— Придумала! — сказала я, отбросив грустные мысли. — Голубок нельзя разделять, ведь они подруги. Как мы с Силоной, правильно? Так пусть же у них будет одно имя на двоих. Назову их обеих… скажем, Маргаритками. Как тебе?
— Не совсем. Запутаешься. Лучше раздели имя на двоих.
— Отлично придумано! Так и сделаю. Марго и Ритка — две неразлучные подружки, а значит, должны полететь вместе.
Дождь пошел сильнее, застучал по веткам, защелкал крупными каплями по земле, и я накрыла клетку с голубками своей новой курткой. Ничего, не сахарная, не растаю! Ризэлла остановилась на секунду и внимательно на меня посмотрела:
— Пожалуй, так все и произойдет. Ведь ты получила не просто птичек, а зашифрованное предсказание…
