Вскоре мы уже сидели в просторной бревенчатой сторожке и пили горячий чай, приправленный ароматными дикими травами. Слава богу, на сей раз лесной сторож предстал перед нами в облике человека, а не леопарда, волка или какого-нибудь жуткого чудища. С него станется! Потому-то полностью избавиться от навязчивых повадок он не мог, слишком уж часто приходилось ему возвращаться в одну из звериных или еще похуже шкур. Излюбленный образ — упырь с клыкастой пастью и кровавыми глазами навыкате. Такова работа в лесу. Но Серж старался. Понимал, что Силона не привыкла ко всяким жутким превращениям. То есть, общаясь со мной, она, конечно, много чего слышала, но одно дело просто знать, и совсем иное — видеть воочию.
На столе перед нами стоял большой стеклянный террариум. В его прозрачные стенки тыкались тупыми мордами какие-то тонкие длинные существа, извивавшиеся подобно гадюкам. Впрочем, на том сходство и заканчивалось. Пленников скорее можно было бы сравнить со светящимися неоновыми трубочками, чем со змеями.
— Клубочек не поведет опасным путем, — опять повторил лесник, словно пытаясь вдолбить в мою голову эту радостную истину.
Вероятно вид у меня был не очень нормальный. Решив, что от страха я перестала что-либо воспринимать, Серж очередной раз вернул улыбку на лицо и даже задержал ее дольше обычного.
— Гадюки, как видите, не совсем обычные, — объяснял он, подливая нам чаю. — На Земле такие не водятся. Сразу видно, из космоса прибыли. Да магам они и ни к чему — зачем? Пользы от них никакой, одна морока. Примитивные больно. Правда, юркие, ничего не скажешь. Пришлось побегать. Сначала вокруг сторожки ловил, затем дальше пошел, за остальными. Клубочек привел вас в расчищенное мной место. Ух, выяснить бы, кто набезобразничал, я бы тому не только уши оторвал!
Когда Серж злился, он и без шкуры мог напугать кого угодно, и я тихонечко наступила ему на ногу под столом. Лесник опомнился, смутился и отправился на кухню, якобы наполнять чайник.
— Как же мы с тобой не догадались! — завела я разговор, чтобы отвлечь Силону от созерцания спины хозяина сторожки. — Представляешь, ведь правильно пришли и подошли чуть ли не к самому крыльцу, а ничего не поняли. Деревья — живая изгородь вокруг дома лесничего. Там даже колокольчик есть, помнишь? Цветок такой, прямо у забора торчит. Мне бы сообразить, да за него дернуть. То есть позвонить. Лес-то волшебный, в нем ничего просто так не растет.
Вернулся Серж, с наполненным чайником и уже вполне мирный, улыбающийся. Глядя на него, я подумала, что напрасно испугалась там, у деревянной стены. Лесной сторож всегда начеку, и ничто не смогло бы спрятаться от его зорких глаз.
Однако Силона так и не успокоилась и без конца с опаской поглядывала на хозяина дома. Улучив момент, когда он снова вспылил и ретировался на кухню, заслонив лицо чайником, она взволнованно зашептала мне в самое ухо:
— Я его узнала! Это он, тот продавец… Ну, который горшочек подарил.
— Не может быть! — изумилась я. — Наверное, просто похож.
— Да нет, наоборот, совсем не похож. Уж и не пойму, как, но я его узнала. Кое-что, видно, и волшебникам неподвластно. Манеры что ли, взгляд, походка… Точно-точно, он в той лавке был!
Так я ей и поверила! Стал бы Серж торговать глиняными горшками, пусть даже и волшебными! А отдавать товар даром? Да ему такое и в голову не пришло бы — тот еще махинатор, если что, своего не упустит. Правда, меня несколько смущала уверенность подруги, но ошибиться ведь всякий мог.
Гл. 6. Непредвиденное происшествие
После чаепития Серж благополучно вывел нас из леса. Я проводила Силону и пошла домой — посмотреть, как там багаж собирается. Ничего утешительного меня не ожидало. Волшебные вещи запихнули в здоровенный кофр, и он возвышался над кучей сумок помельче, расставив свои широкие длинные ручки, словно победитель на поле битвы над поверженными врагами. Голубки дремали в клетке, а рядом сиротливо ютилась корзина исчезнувшей Зюзи. На самом виду лежала тетрадь, исписанная мелким маминым почерком. То были 'Инструкции по пользованию волшебными принадлежностями', дополненные бесчисленными нравоучениями. Мне следовало их тщательно изучить, чтобы, не дай бог, не перепутать платок с полотенцем или хусточку с гребенкой!
Я открыла сундук, чтобы проверить, на месте ли моя тайная помощница, заштопанная в сорока местах скатерть-самобранка. Да, она никуда не делась и не развернулась, и хоть это меня порадовало. Несмотря на то что волшебные лохмотья втискивали и утрамбовали крупные специалисты, мне удалось незаметно завернуть в нее одну очень ценную фотографию в золоченой рамочке.
Вчера я опрометчиво пообещала маме выучить наизусть все инструкции и теперь с сожалением пролистала несколько первых страниц. Хусточка — кусок холста, многократного пользования. Взмахнул раз, появилось озеро, взмахнул снова — еще одно. Сколько угодно можно озер наделать, хоть миллион. Тоже мне, невидаль! Как будто все только и мечтали о том, чтобы переплывать бесконечные озера. А вот еще одно водопроизводящее устройство — полотенце. Только из него не озеро, а река получалась, и всего- навсего один раз. Платок, наоборот, выстраивал мост, так что путать их, понятно, не стоило. Какая скука! Зачем мне все это запоминать, когда есть простая и единственно необходимая вещь — волшебная палочка? Нет, натолкали целый сундук барахла!
Я знала, почему в нашем доме столько ненужных вещей скопилось, но до последней минуты надеялась, что большая их часть так и останется в закромах. Моя мама, известная перестраховщица, хранила такие древности, о существовании которых все уж давно забыли. Намаявшись с котлами и амулетами, уважающие себя маги и магини перешли на современные средства, то есть, не мудрствуя лукаво, стали пользоваться волшебными палочками. Времена заклинаний и зелий канули в Лету — слишком долго и не очень эффективно. И уж конечно ни одному нормальному волшебнику не пришло бы в голову штопать полуобгоревшее тряпье! Это я о лягушачьей коже, когда-то добытой прямо из печи.
Не собиралась я всем этим пользоваться и рассчитывала, что волшебные древности преспокойно пролежат в каком-нибудь укромном уголочке на моем воздушном змее до окончания стажировки. Волновало лишь одно обстоятельство. До взлетной площадки не так-то просто было добраться. От помощи родственников я наотрез отказалась — в кои веки вырвалась из дому, так еще не хватало и по дороге нотации выслушивать! Согласилась только, чтобы Серж перевез меня через бурную реку.
Силона не могла упустить такой случай и, когда на следующее утро я собралась выходить из дома, подруга напросилась в провожатые.
— И где находится твоя воздушная гавань? — спросила она небрежно, словно речь шла о прогулке в соседний парк.
— Ты даже не представляешь как далеко. Загородом, а там еще на поезде ехать, плыть на плоту и идти пешком по затерянным тропам. И на высоченную гору взбираться. С баулами и клетками…
— На плоту, это интересно! По горе, конечно, не так, но неважно. Что нести?
— Мне лесник поможет. А тебе могу доверить что-нибудь одно. Хочешь, клетку с голубками или банку с золотой рыбкой? На выбор.
Подруга только усмехнулась и выбрала то и другое. И самую маленькую сумочку на плечо. И побольше на другое. Вот так всегда!
Однако жертв не потребовалось, потому что вскоре выяснилось, что до места старта меня собрались сопровождать человек примерно сорок. Явился весь мой класс. Сами пришли, без приглашения. Даже удивительно, ведь не со всеми однокашниками у меня были ровные отношения (не секрет, волшебников не любят). Однако посмотреть, как взлетает воздушный змей, захотели даже мои явные недруги. Я кое-как распределила вещи — по одной на троих-четверых — и наша большая пестрая компания двинулась в путь.
Доехав на электричке до заросшего высокой травой покосившегося перрона, мы спустились к реке. На берегу в облике благообразного старика-паромщика уже ждал Серж. Перетащив вещи на плот, он и нам помог туда перебраться. Далее наше скромное суденышко так быстро понесло в нужном направлении, что я
