Эта позиция предполагаемой нейтральности, конечно, далеко не нейтральна и совсем не безобидна. Говоря о Дейвисе, Брюггеман пишет:
…многие ученые игнорируют религиозный язык (God–speech) Израиля во имя «непредубежденного» исследования, отклоняют богословские вопросы во имя «историчности», хотя сами далеки от непредвзятости… Для плодотворной интеллектульной деятельности не обязательно быть скептиком. На самом деле он выступает за рациональность Просвещения, — очень сомнительную рациональность. См., напр., интересное использование понятия «непредубежденный» в работе: P. R. Davies, Whose Bible is it Anyway? (JSOTSup, 204: Sheffield, Sheffield Academic Press, 1995), p. I»
(Brueggemann, 'Role of Old Testament Theology', p. 80)
P. R. Davies, 'Ethics and the Old Testament', pp. 165, 167.
Это чрезвычайно важный вопрос, требующий серьезного исследования теми, кто более симпатизирует богословской позиции текстов, чем Экзам, и мы не можем коснуться его здесь.
Exum, 'Biblical Violence', p. 264.
P. R. Davies, 'Ethics and the Old Testament', p. 171.
Exum, 'Biblical Violence', p. 264.
Rodd, Glimpses, pp. 323–325.
Е. W. Davies, 'Ethics of the Hebrew Bible', pp. 49–50.
Gottwald, The Tribes of Yahweh, p. 702.
Pleins, Social Visions, p. 517.
Из последней части этой книги должно быть ясно (особенно из девятой главы), что я не думаю, что не существует способа, при помощи которого древние заповеди Ветхого Завета могут быть применимы и авторитетны для нас. Напротив, я утверждаю, что они могут, если обращаться к ним с помощью отстаиваемого мною метода образца. Мой тезис состоит в том, что, с одной стороны, мы не можем связать авторитет с прямым использованием ветхозаветных повелений, как будто они просто адресованы нам в своем изначальном виде. С другой стороны, существенная часть ветхозаветных текстов, по сути, вовсе не имеет формы повеления, но, тем не менее, они обладают авторитетом.
