ОКО ЗА ОКО Этика Ветхого Завета

когда пахарь застанет еще жнеца,

а топчущий виноград — сеятеля;

и горы источать будут виноградный сок,

и все холмы потекут.

(Ам. 9, 13)

И перекуют они мечи свои на орала

и копья свои — на серпы…

Но каждый будет сидеть под своею виноградною лозою

и под своею смоковницею,

и никто не будет устрашать их…

(Mux. 4, 3–4; ср. Ис. 11, 1–9; Ос. 2, 18–23)

Снова мы видим, что новое творение возрождает изначальное предназначение человечества. Эсхатологическое видение наряду с предписанием творения является стимулом для нашей социальной этики, тогда как предписания искупления обеспечивают принципы и модели для настоящего, которые учитывают наше падшее состояние.

Ожидание роста и торговли

Третьим принципом творения было ожидание экономического роста посредством обмена, торговли и увеличения товаров наряду с возрастанием численности населения и разнообразия его владычества над природой. В результате грехопадения желание трудиться стало навязчивым и идолопоклонническим, уровень роста стал чрезмерным для одних за счет других, а средства роста наполнены алчностью, эксплуатацией и несправедливостью. Следовательно, возникла дилемма в вопросе создания законов для роста в экономике Божьего искупленного народа. Как должен учитываться и поощряться экономический рост и товарная производительность в свете Божьих целей творения и очевидного желания даровать изобилие в качестве благословения, хотя в то же самое время необходимо воспрепятствовать и максимально ограничить зло противозаконного роста?

Именно в этой сфере ветхозаветная экономическая этика и законы, на мой взгляд, наиболее радикальны и проницательны. Но также в этом месте они наиболее подвержены неверному истолкованию двух противоположных крайних точек зрения. С одной стороны, некоторые втискивают тексты, говорящие о материальном преуспевании и увеличении благ как о Божьем благословении, в буквальный карт–бланш, благословляющий свободу действий всех форм частного предпринимательства и капиталистической экономики, ориентированной на рост. С другой стороны, их оппоненты расширяют отрицание, которого придерживаются закон и пророки, по поводу чрезмерного и несправедливого накопления богатства до проклятия любой формы частной собственности или обогащения. Оба взгляда ошибочны и несбалансированы в свете представлений Ветхого Завета.

Достаточность

Можно сказать, что основная суть ветхозаветной экономики передана в десятой заповеди: «Не желай». Адресованная во втором лице единственного числа к отдельному человеку и включающая, среди прочего, экономические активы своего ближнего, эта фундаментальная заповедь видит источник всякой греховной формы экономического роста там, откуда он проистекает — алчность человеческих сердец. Пророк Михей видел за социально–экономическим злом своего времени жадность людей, «замышляющих беззаконие и на ложах своих» (Мих. 2, 1). Противоядием «жадности, которая есть идолопоклонство» (Кол. 3, 5; RSV) является «страх Господень», порождающий мудрость довольства. Традиция мудрости, несомненно, принимала рост и преуспевание в качестве божественных даров (ср. Притч. 3, 9–12; 10, 22). Но она в равной степени осознавала как опасности чрезмерного богатства, так искушения крайней нищеты:

нищеты и богатства не давай мне,

питай меня насущным хлебом,

дабы, пресытившись, я не отрекся тебя

и не сказал: «кто Господь?»

и чтобы, обеднев, не стал красть

и употреблять имя Бога моего всуе.

(Притч. 30, 8–9)

Втор. 8 — еще один довольно сбалансированный комментарий в этой связи. Первая часть главы предвосхищает вхождение Израиля в землю, где их ожидает достаток в отличие от пустыни, где они довольствовались малым: «В землю, в которой без скудости будешь есть хлеб твой и ни в чем не будешь иметь недостатка, в землю, в которой камни — железо, и из гор которой будешь высекать медь» (Втор. 8, 9). Такой достаток должен приводить к хвале (Втор. 8, 10).

Однако автор текста вполне осознает, что достаток в конечном счете приведет к избытку, «когда будет у тебя много», а избыток приведет к гордости и забвению Бога (Втор. 8, 12–14). Поворотным моментом главы, судя по всему, является одиннадцатый стих (обратите внимание на выражение «есть и насыщаться» в разных местах текста), с его строгим предостережением против забвения Бога. Только когда Бог должным образом почитается и прославляется, мы сможем устоять на тонкой грани между достатком и хвалой, с одной стороны, и избытком и гордостью, с другой.

Отсутствие рынка земли

Когда мы подходим к действительным законам и институтам, задуманным для воплощения этого принципа, наиболее важными являются установления о неотчуждаемости семейной земли и поддерживающие процедуры выкупа и юбилейного года в Лев. 25. Совокупность этих установлений должна была изъять землю с товарного рынка. Спекуляции землей или накопление огромных частных землевладений посредством постоянного приобретения земли были технически невозможны в Израиле. Земля не могла постоянно продаваться (Лев. 25, 23). Сам продавец мог выкупить свою землю позже, или же продажа могла быть предотвращена и выкуплена родственником (ср. предотвращение Иеремией продажи земли его родственником Анамеилом, Иер. 32, 6–12). В любом случае, даже если этого не происходило, земля возвращалась к ее и значальному владельцу или его потомкам в юбилейный год; то есть не больше, чем через поколение. Следовательно, любой происходивший обмен