трижды вандал?
Она от удивления приоткрыла рот, разглядывая собеседника, и одновременно пытаясь придумать толковый, с юмором, ответ на эту своеобразную шутку. Го Синрен был примерно одного роста с Ламэком, но при этом обычной, даже, пожалуй, чрезмерно худощавой комплекции. В общем – невысокий, улыбчивый японец, на вид немного старше полста лет. Одет, как ни странно, в кимоно. Классическое светло-серое кимоно, только почему-то с карманами. И еще (тоже странно) - в легкие гэта на босу ногу.
- Ну… - произнесла Дженифер, - Быть может, в Японии, остановить самурая, который делает харакири, это все равно, что в Австралии трижды плюнуть в лицо.
- Вы замечательно находчивы! – с восторгом в голосе, объявил доктор Го, - Я бы не додумался до такого элегантного ответа. Но я имел в виду, что только вандал мог не оценить шутку про самурая, и ответить таким серьезным тоном. И только вандал мог обратиться ко мне, «ou» (вы), да еще, прибавив к моему имени «san». Как будто мы на светском рауте! Я уважаю британцев! В XVII веке они убрали церемонии со вторым лицом. Общее «you» сближает людей, и в креольском pidgin-english это должно было остаться! Но они говорят «oe» и «ou», как на языке утафоа! Вандалы!
- Синрен, ты сейчас шокируешь Джени и Орлет, - мягко заметила Пак Хики.
- Кстати, - вмешалась Оками Лэйте, - а откуда всплыла эта тема про харакири?
- Как это откуда!? Я говорил о ерунде с этим флотским олухом, а меня ждали четыре прекрасные девушки. И как я после этого выгляжу?
- По-моему, ты выглядишь, как человек в очень неудобных тапочках, - сказала Орлет.
- Это тебе только кажется, - ответил он, - правильные гэта удобны, они корректируют осанку, массируют стопу и защищают от игл морских ежей и скатов. Последнее очень важно, потому что я хочу пригласить вас всех на пляж в пальмовый парк, чтобы выпить «ханадзакэ», который я привез с острова Йонагуни. Этот напиток делают только там. Ханадзакэ называют рюкю-абсентом, как «зеленуху» - канак- абсентом. Простые люди вроде нас пьют его по-сайберски, из одного общего стакана…
- А адмирала Кияма ты угостил этой рюкюйской водкой-абсентом? - спросил Ламэк.
- Кияма оказался недостоин, - сказал доктор Го, - Он неглупый человек, но он не умеет пользоваться своей головой. Или не хочет. Если это интересно, я расскажу на берегу.
Пальмовый парк занимал весь юго-восток Фалалопа, и продолжался даже в океан. Модифицированная порода кокосовых пальм не только переносила периодическое заливание морской водой (что свойственно обычной породе этих деревьев), но и прорастала на литорали. Полоса темного песка, идущая вдоль всего пляжа, четко показывала, сколько суши парк отобрал у океана за 23 года своего существования…
…Доктор Го, без одежды выглядевший как сравнительно юная, веселая и предельно жизнерадостная мумия, сделал мизерный глоточек и, затем, протягивая Дженифер керамический стаканчик, размером с маленькую кофейную чашечку, пояснил:
- Я начал первым, чтобы показать технику питья. Очень-очень чуть-чуть.
- Ясно, - сказала она, и влила в себя капельку напитка, - Ой, блин!... Жутко крепкий!
- Но очень полезный в маленьких дозах, - сказал доктор Го, - Ну как? Ты готова начать репортерскую вакханалию каверзных вопросов?
- Еще как! – подтвердила Дженифер, передавая стаканчик Орлет, - Первый каверзный вопрос, конечно, о том, что ты обсуждал с адмиралом Кияма Набу.
- Разумеется, мы обсуждали судьбу Ямато, Земли богов. Господин Кияма полагал, что Земля богов это вся географическая область Японские острова. Какое пренебрежение историей культуры! Земля богов это только полуостров Кинки на юге Хонсю. Если же говорить о политической истории, то государство Ямато, это южная половина Хонсю, северная половина Кюсю и остров Сикоку. Такова территория, на которую Нихон, как сложившаяся нация, может справедливо претендовать. Отождествлять Нихон со всей географической Японией, как делает правительство Токио, это абсурд.
- Вы собираетесь урезать Японию примерно вдвое!? – изумилась Дженифер.
- Нихон, или Ямато, а не Японию, - мягко поправил доктор Го, - можно рассматривать дополнения к этой территории, исходя из мнения жителей тех или иных регионов, но в разумных пределах, и при условии добропорядочного поведения правительства Токио.
- По-моему, - заметила Орлет, - они никогда на это не согласятся.
Доктор Го хитро улыбнулся и несколько раз кивнул головой.
- Так высказался и господин Кияма. На это я ответил: если нихонское правительство будет продолжать войну, то о дополнениях можно забыть. Северный Хонсю окажется объединен с Хоккайдо в Республику Айнов, а Южный Кюсю с прилегающими к нему островками получит Синяя Корея, за вычетом западной префектуры Нагасаки, которая отойдет к Соединенным Штатам, исторически имеющим там базу 7-го флота Сасебо.
- А что получит Красная Корея? – поинтересовался Ламэк.
- Красная Корея получит легализацию партии Красных айнов, и миллион коку риса.
- А «коку», это сколько? – спросила Дженифер.
- Коку, - важно произнес доктор Го, - это 10 кубических сяку делить на полтора.
Ламэк, Лэйте и Пак Хики расхохотались хлопая друг друга по плечам и спинам.
- Издеваетесь, да? – возмутилась репортер.
- Просто, это очень забавная история, - сквозь смех, ответила Лэйте, - тебе здорово пригодится, если будешь писать про токийских оффи. Сяку, это японский фут, 303 миллиметра, капельку меньше британского фута. А коку – это древняя мера сыпучих веществ. В античной Японии посчитали, что один фермер в год съедает примерно 10 кубических сяку риса, и эту меру назвали «коку». Коку стал базой для определения пищевого довольствия. В 1891 году, император Мэйдзи, которого западные историки считают прогрессивным, готовился захватить Корею, и решил: люди слишком много жрут. И он уменьшил коку в полтора раза. Типа: особенности прогресса в Японии.
- Но люди же от этого не стали есть в полтора раза меньше, - заметила Орлет.
Лэйте дружески похлопала ее по колену.
- Ты не в курсе обычаев региона. Они стали получать еды в полтора раза меньше. Кто сумел выжить - выжил. А кто нет - нет. Сейчас в Северной Корее рабочему дают 400 граммов риса в день. В год это примерно 1 коку образца Мэйдзи. Но дополнительно полагается еще 200 граммов кукурузы. А моим дайверам - комсомольцам, вообще не давали ничего, я уже рассказывала. Кстати, Синрен, объясни, пожалуйста…
- Все нормально, Лэйте, - минфа улыбнулся и покачал раскрытыми ладонями, будто изображая раритетные аптечные весы, - Две тысячи комсомольцев по твоему списку. Смелые ребята, не струсили лететь на «Pelican-Ultra» китайской сборки.
- Синрен, в моем списке было 1442 человека.
- Да, я помню, - он кивнул, - Но мы вывезли их вместе с оборудованием и персоналом секретной верфи Ткодо. Так получилось удобнее. Сейчас они уже на Минамитори.
- Y polla! – воскликнула Лэйте, - Это островок как Фалалоп! Где они поместятся?!
Го Синрен вздохнул и скромно сообщил.
- Туда заранее завезены жилые ангары, модель для меганезийских резервистов. Это сооружения на ножках, которые легко собираются командой из полдюжины самых обычных молодых людей, по инструкции, за один день. Инструкция переведена на корейский. Я думаю, твои замечательные комсомольцы решат эту задачу.
- Ну… - немного остыв, пробурчала Лэйте, - наверное, решат. Хотя, надо посмотреть.
- Только, пожалуйста, - добавил доктор Го, - не летай туда, пока не кончится война.
- А когда она кончится?
- 15-го октября в полдень, - ответил он, - правительство Токио подпишет акт о мире, о признании Империи Цин-Чао, и о сухопутной и морской демаркации.
- Я видела свежий репортаж «Galaxy Police Flog», - вмешалась Дженифер, - В районе островов Идзу, одна группировка японского флота объявила, что будет сражаться до конца, и рассчитывает на помощь Меганезии. Так ли все гладко, как ты говоришь?
- Ты замечательно следишь за новостями, Джени, - сказал доктор Го, - Именно на эту инициативу
