веселости, и танцевать до отупения и болтать до упаду! Однако после ухода Иры, будто бы разбившего единство пятерых, после короткого, но неприятного разговора с Наташей Соня предложила всем посидеть в буфете. Там тише, меньше несет осточертевшими благовониями и вообще есть где удобно расположиться. Подруги согласились.
И только они уселись вокруг столика в рекреации, как появился пресловутый Ванечка Фирсов с виноватой улыбочкой на алых устах. Света сердито отвернулась, но Ваня, вежливо принес свои извинения за доставленное пятерым неудобство и попросил ее о приватной беседе. Света еще немного поломалась, ссылаясь на то, что пора отвести Федора домой, и согласилась. Молодые люди растворились в толпе и больше подруги в этот вечер Свету не видели. А она благополучно позволила поймать себя в западню.
Минут через пять, опрокинув маленькую пластиковую рюмочку водки и смешно помахав в воздухе перед носом ладошками, Наташка тоже исчезла. Она хотела танцевать, алкоголь укрепил ее в этом намерении. Соня и Геля лишь несколько раз заметили хвост ее ведьминской красной юбки, мелькавший в толпе. Ната нашла себе союзников по интересам.
Осиротевшие подруги остались скучать за столиком. Им было тоскливо. Вскоре к ним подсели знакомые, начался обычный треп о предстоящей защите диплома, о госах, о работе, которую надо было искать. Пятый курс — сложное время. Ты привык быть студентом, ребенком, но с расширенной статьей прав, часто переход к настоящей взрослой жизнью оказывается сложным и болезненным. Особенно для тех, кто в студенчестве был так невозможно счастлив, как пятеро. Геля посмотрела на Соню, та ответила взглядом, полным отраженной тревоги. Они будто чувствовали, как утекает драгоценнейшее время их жизни. Соня подняла стаканчик с водкой и смело выпила его. Геля, закрыв нос, последовала ее примеру.
Каждая из пятерых закончила этот вечер в слезах. Ира — у постели больной матери. Света — в объятиях Ванечки, в ужасе от непоправимости происшедшего. Соня и Геля — в общежитии над вонючей фарфоровой вазой в пьяных терзаниях. Наташа — в квартире приятеля, рыдая от непонятных ей самой ощущений тоски по прошедшим счастливым дням.
И хорошо, что нам не дано знать своей судьбы. Пятерым девушкам, начиная с этого дня осталось жизни всего по десять лет каждой, а они думали, что впереди их ждет вся жизнь!
