и со всем «хорошим для пищи».
Племя Масри смогло провести свои тростниковые суда через коралловый риф, окаймляющий западное побережье Красного моря, и вытащить их на мягкий песок у входа в широкое устье вади, ведущее к горам в Восточной пустыне. Узкая полоса прибрежной равнины заросла сикоморами и пальмами, которые были срублены для изготовления прочных волокуш из бревен, скрепленных пальмовыми вайями и тростниковыми канатами. Затем черные ладьи были аккуратно установлены на наземные опоры, и началась геркулесова работа по перетаскиванию судов в долину Нила.
Сначала задача казалась невероятно сложной. Некоторые большие суда, вмещавшие более 80 человек, имели огромный вес, но, с другой стороны, с ними работали «тягловые команды» пропорционально большего размера. Постепенно была найдена лучшая техника и ритм работы, и конвой судов с горделиво изогнутыми носами медленно двинулся на запад со скоростью менее одного километра в день. Группы разведчиков, возглавляемые Упуаутом, были высланы вперед, чтобы разведать маршрут и охотиться на антилоп, горных козлов и другой крупный рогатый скот для пропитания работников. Воду перевозили на вьючных животных и добывали из прудов в мелких оазисах, разбросанных по местности.
Главная ладья на наскальном рисунке в Вади Абу Маркаб-эль-Нес (стоянка DR-2, открытая Хансом Винклером в 1938 г.). Две высокие фигуры носят двойные плюмажи и луки; три меньшие фигуры могут быть их детьми. Таким образом, этот замечательный рисунок может быть изображением «святого семейства» или «царской семьи» переселенцев из Месопотамии.
Четыре долгих зимних месяца миновали по мере того, как корабли приближались к месту своего назначения в Вади Аббад. Члены команд, отволокшие свои драгоценные черные ладьи на расстояние более 130 километров, теперь устроились на отдых в тени южных утесов долины, ожидая ежегодного чуда разлива. Недели проходили за неделями. Некоторые люди отправлялись в охотничьи экспедиции, другие чинили суда. Как и племя хаммамат, они тоже вырезали рисунки с изображением себя и своих ладей на гладкой поверхности песчаника, где местные охотники уже оставили изображения слонов, жирафов, диких ослов, антилоп, горных козлов, бегемотов, крокодилов и страусов. Они ждали и ждали… а температура постепенно поднималась. Наконец в начале августа 2979 г. до н. э. на западном горизонте широкой плоской равнины появилась серебристая полоска. Через несколько дней воды нильского разлива плескались под днищами ладей, а через неделю они уже оказались на плаву. Отталкиваясь шестами, моряки могли продвигаться со скоростью до 10 километров в день. Вскоре вода стала достаточно глубокой, чтобы пользоваться веслами, и флот устремился к своей конечной цели — реке Нил.
В отличие от дружественного приема, оказанного кушитам в Донголе, последователи Масри (в Библии их называют Мицраим) столкнулись со стойким сопротивлением жителей долины Нила. Хотя коренное население было не в силах разгромить хорошо организованную военную экспедицию, закаленную долгими месяцами морского плавания и тяжкого труда в пустынных горах, они выступили на борьбу с пришельцами. Схватка произошла на большой излучине Кена к северу от современного города Луксор.[37] Битва шла как на берегу, так и на самой реке. Последователи Масри одержали успех в сухопутном бою, главным образом благодаря палицам с грушевидным наконечником, которые оказались гораздо более эффективным оружием, чем дисковидные палицы местных воинов. Многие из последних были убиты, а их вожди попали в плен и вскоре встретили горький конец, погибнув в жестоких ритуалах от рук чужеземцев. Маленькие папирусные речные суда в форме полумесяца, на которых плавали жители Нила, были протаранены и потоплены огромными черными ладьями месопотамских мореходов. Безжизненные тела плыли на север вниз по течению — мрачная весть и предостережение для всех, кто жил по берегам великой реки. В долине воцарился новый порядок, и все уже никогда не было так, как раньше.
Рукоятка ножа из Гебель-эль-Арака. Слева: месопотамский «хозяин зверей». Справа: боевая сцена с участием ладей с высокими носами, типичными для раннего месопотамского периода. Нож был обнаружен у входа в Вади Хаммамат в Верхнем Египте.
После кровавого усмирения местных племен клан Масри приступил к строительству своего поселения и храмового комплекса на западном берегу реки в том месте, которое впоследствии было известно египтянам как Некхен, а грекам под названием Иераконполь.[38] В конце раннединастического периода второе поселение было основано на восточном берегу в устье вади, ведущего к Красному морю. Это место впоследствии называлось Некхеб, город богини-гарпии Нехбет.
Масри выбрал сокола своим штандартом, и эмблему хар несли во главе экспедиции с тех пор, как она высадилась на Африканское побережье. Так появилось «царство сокола», а вместе с ним легенда о Шемса-Хар — «Последователях Гора» — элитных воинах Верхнего Египта, которые впоследствии покорили всю египетскую долину Нила и объединили страну при фараонах I династии.
Значительное количество людей Масри, возглавляемых его младшими братьями Паутом и Канааном (библейские Фут и Ханаан), отправились исследовать долину дальше на север вниз по реке. Об их странствиях нам мало известно, но они основали порт в устье Канопской ветви Нила в западной дельте, откуда совершали плавания по восточному Средиземноморью. Этот город стал столицей Нижнего Египта в болотах нильской дельты — Пер Уаджет,[39] известный в античном мире под названием Буто. Как и города-близнецы Некхен и Нехбет, со временем Буто был разделен на два центра, расположенных друг напротив друга по обе стороны Нила и известных под названиями Пе и Деп (в первом находилась царская резиденция). В будущих преданиях первых правителей Нижнего Египта называли «душами Пе», в то время как первые правители Верхнего Египта были известны как шакалоголовые «души Некхена».
Выполняя во многом ту же роль, что и древний Эриду, расположенный в устье Евфрата, Буто открывал Средиземное море для торговцев и искателей приключений, приплывавших сюда на черных ладьях. Из преданий известно, что Паут основал поселения в Ливии на северном побережье Африки, а Канаан со своими финикийскими навигаторами проплыл на север вдоль побережья Леванта и вступил в контакт с месопотамскими колониями в Северной Сирии и долине Верхнего Евфрата через их недавно основанные порты Библ (египетск. Кебни) и Угарит.[40] Эти колониальные торговые связи с прибрежным регионом Восточного Средиземноморья (впоследствии известным как Канаан, или Ханаан, в честь эпонимического предка первопоселенцев) обеспечили Нижний Египет ливанским кедром, что позволило развивать такие технические новшества, как сооружение деревянных судов и использование высококачественной древесины в египетской архитектуре. События, происходившие в Буто и древних портах Северного Леванта, привели к трехтысячелетнему морскому господству финикийцев в Средиземном море.
Египетские «цари из рода Гора» происходили от Хама и, следовательно, от месопотамского героя Всемирного Потопа. Общим эпитетом для человека, выжившего в великой катастрофе и восстановившего человеческую цивилизацию на равнине Месопотамии, было «далекий», поскольку он отделился от своего народа и получил дар вечной жизни вместе с богами на горе Тилмун, или Дилмун, — не на историческом острове Дилмун, который сейчас называется Бахрейном, но в первозданном доме Энки и Нинхурсаг, в эдемском Дилмуне.
Потомки Ноя заново отстроили затопленные города. Новые поселения быстро разрослись в крупные метрополии со своими местными божествами. Культы различных божеств размножились до такой степени,
