целые глобальные регионы – не только Китай, но и Индию, Южную Америку в режим планового хозяйства по образцу советского. Утомивший Воланда рёв не только тигров, но и медведей намекает на то, что Россия и соседние страны тоже не смогут избежать похожего периода для выхода из кризиса.
Самые общие выводы из 24 главы мы извлекли, остались отдельные детали, смысл которых можно выявить из сопоставления с уже известными параллелями. Так, один из смыслов амнистии для Варенухи мы уже выяснили, когда разбирали 14 главу. Воланд, отпускающий Варенуху, в то время как мастера обрекает на спасительную «казнь» через отравление вином, не может не ассоциироваться с приговором Пилата, который отпускает Вар-раввана. Созвучие двух имён не случайно, и эта параллель помогла нам понять Варенуху как образ внутренней угрозы формального выхолащивания Идеи.
Ещё раз пройдёмся по тексту главы, внимательно рассматривая отдельные детали. Например, в самом начале Маргарита закусывает спирт икрой. Вроде бы мелочь, обычное дело, но мы должны помнить о символике пищи. В новозаветном иносказании о пяти тысячах, насытившихся пятью хлебами и двумя рыбами, речь идёт о тайном знании и двух священных текстах. Эти символы нам уже знакомы: хлеб – знание, пять – тайна, рыба – священное писание. Чуть позже по тексту Романа, когда мы встретим Арчибальда Арчибальдовича с двумя рыбами, спасаемыми из горящего Грибоедова, мы уже будем знать, что речь идёт о Ветхом Завете и о Новом Завете.
В притчах о неверном управителе и о сеятеле используется символ зерна, из которого произрастает хлеб, то есть знание. «Зерно смысла» поэтому – вполне устоявшийся термин, используемый для обозначения отдельных идей или гипотез. Наш Автор как человек остроумный предлагает нам похожую аллегорию собственного приготовления. Хлеб произрастает из отдельных зёрен, большие рыбы вырастают из отдельных икринок. Следовательно, икра – это аналог зерна, если речь идёт о священном, духовном знании. Не ничего более естественного как усваивать спирт, то есть духовную энергию, вместе с отдельными идеями или гипотезами, относящимися к духовной стороне жизни.
Впечатляет степень ироничности рассказанной Автором притчи. Для человека непосвящённого со стороны кажется, что бесстыжая нагая красотка в сомнительной компании пьёт чистый спирт и закусывает икоркой. А речь-то идёт о том, что душа человека или даже душа города отказывается от прежних ложных теорий и отчаянно жаждет новых смыслов и духовной чистоты. Вот как!
Пойдём дальше. Ну что касается Бегемота, питающегося горькими ананасами, то ассоциация с известными стишками про последний день буржуя напрашивается сама. И нет никаких резонов её отметать, просто лишнее указание на толкование коллективного образа «жирного кота». Есть подозрение, что некоторые из деталей мы сможем растолковать только постфактум, когда произойдут какие-то из предвиденных событий. Например, стрельба спецназовца Азазелло по семёрке пик? Число 7 символизирует закон, но каков политический или исторический смысл в этой скрытой от глаз мишени? Провокационная стрельба Бегемота по живым мишеням более понятна, как и неудовольствие Азазелло этим спектаклем. Бегемот нарочито неосторожно использует оружие, одолженное спецназовцем, что может означать использование наёмников- профессионалов. Среди целей – один из членов сообщества, которое олицетворяет Гелла. В ответ на уже привычную провокацию сообщество масс-медиа на этот раз вцепится в шерсть самому Бегемоту. Но зачем нужен такой спектакль?
Лично меня почему-то взволновала печальная судьба убитой совы, роль которой во всей этой истории остаётся загадочной. Один раз сова уже поучаствовала в действии 18 главы, задев крылом лысину буфетчика Сокова. Этот эпизод, согласно указанию другой птицы в конце главы, относится к 94-му году. Следовательно, и второй эпизод с совой относится к тому же политическому контексту 1990-2000-х годов. Теперь же убитая сова оказывается в одной кампании с Геллой, то есть может быть сопоставлена со средствами массовой информации, но не относится к ним. 24-я стадия уже началась и её середина выпадает на 2009 год. К 94-му году относится первая попытка истолкования Романа, к 2009 году – вторая попытка. Так что провоцирование Геллы на шумный скандал вполне может иметь своей целью отвлечение внимания от печальной судьбы совы, а причиной этого, скорее всего, является то внимание, которое столичная общественность переключила на эту самую сову.
Последний из не вполне понятных эпизодов – неожиданное появление Аннушки- Чумы из квартиры №48 в качестве действующего лица, пытающегося присвоить и разрушить символический подарок Воланда. Что касается символики подковки, то здесь нечего особо фантазировать – свадебный подарок жениха на счастье невесте, которая ещё только учится правильно понимать увиденное. Возвращённый Воландом из небытия роман воссоздаёт и романтические иллюзии Маргариты. История трагической любви тоже повторится в виде комедии, чтобы прийти к совсем иному финалу.
Но при чём здесь Аннушка? Мы уже разоблачили эту особу как музу Пушкина. Возможно и более широкое толкование по аналогии с Маргаритой как маской столичной общественности. Только в этом случае Аннушка – это душа дореволюционной, «белогвардейской» интеллигенции. Возможно, что в контексте будущих политических и исторических процессов речь пойдёт о попытке импортировать из-за рубежа эмигрантскую версию русской идеи, отрицающую ценности советского периода. То есть небескорыстная попытка «выковырять» из единой духовной традиции самые крупные и ценные бриллианты, вроде символики Великой Победы и покорения космоса. Такие безуспешные попытки уже были и до сих пор не прекращаются, и в этом смысле беспокоиться нужно, но не сильно. Общественность в лице Маргариты вовремя опомнится, а доблестные спецслужбы сохранят чуть было не утерянные ценности в целости. По всей видимости, полученные взамен 200 рублей должны символизировать обретённый зарубежной русской общественностью дух мудрости. На этом, пожалуй, можно и завершить анализ 24 главы и перейти к следующей.
59. Проявление прозрачности
Две последние ершалаимские главы – 25-я и 26-я, вроде бы выпадают из основного действия. Речь в этом апокрифе идёт о событиях, которые происходят в самый тёмный период евангельской мистерии, совпадающий с праздником иудейской пасхи. Община апостолов убита двойным горем – казнью учителя и предательством ближайшего ученика. Ни о какой активности не может быть и речи, тем более в субботу. И всё же кто-то ведь донёс слух о самоубийстве Иуды, кто-то подбросил деньги в строго охраняемое помещение храма, куда могут входить только первосвященники. Автор делает попытку психолого- исторической реконструкции на основе известных фактов. Этот видимый слой смыслов мы уже детально разбирали и обнаружили, что Афраний постоянно и профессионально врёт, а Пилат руководит интригой, направленной на спасение если не жизни, то доброго имени Иешуа. Для этого необходимо, как минимум, скомпрометировать Каифу и Синедрион.
Заодно Автор не утверждает, но достоверно выстраивает альтернативную версию, реальную возможность спасения жизни исполнителей двух главных ролей евангельской Мистерии. Выдвижение этой альтернативы необходимо не только для честной исторической реконструкции, но и для прояснения двух религиозно-философских идей. Первая из этих идей – проведение различия между духовным образом Иисуса и человеком Иешуа, между бессмертным творческим духом – Мастером и смертным мастером, воплотившим на сцене Мистерии этот образ. То же самое относится и к необходимому различию между
