стреляю в убогих.
– Ты знаешь… – девушка нервно рассмеялась. – Я никогда и никого так не боялась, как тебя. Всегда считала себя выше страха. Это какое-то… завораживающее чувство. Мне жутко интересно, ты и впрямь такой? Неужели у тебя в жизни ничего больше не было, только страх и ненависть?
Макс крепко взял ее за воротник.
– Хватить трепаться. Раздевайся и ныряй.
– Кто такая Марьяна? – пискнула Юля, путаясь в рукавах. – Твоя девушка? Ты говорил во сне… Ай!
Макс толкнул ее в воду и задраил люк.
– Она поцеловала на прощание? – прошамкал ехидный Гришка. – Разрыдалась? Обещала пригласить на годовщину чудесного спасения?
Макс осадил его коротким взглядом и взгромоздился за штурвал.
– Нужно двигаться, – одобрил старик.
После отповеди девушки он погрустнел и, казалось, потерял остатки своих невеликих сил.
– Двигаться некуда, – сказал как отрезал Макс. – На точку мы выйдем одновременно с армией, если наступление не сорвется. Это в лучшем случае. А если сорвется… ордена нам хоть дадут? Посмертно.
– Есть приказ, – жестко напомнил старик. – Его никто не отменял. Диверсионная атака на командный пункт Свиреево-на-Итиле. Максим, эта шалава выбила тебя из колеи, а задача архисложная! Я прикомандирован к группе с задачей принять командование в критической ситуации. Лейтенант, не заставляйте меня делать это!
– Полковник, придержите коней! – разозлился Макс. – У меня нет ни крыльев, ни волшебной палочки. Если напоремся на штурмовые отряды первой ударной, нас распылят первым же залпом, даже закурить не спросят. Что приказ?! Мы автономное подразделение. Устав требует проявлять инициативу в изменившейся обстановке. Считаю, нужно выбрать ближайший объект дримеров и атаковать.
Гришка с нездоровым любопытством смотрел на спорщиков, оценивая шансы. Он поставил бы на Макса, но морщинистый полковник с туманными полномочиями… Что-то в нем было, непонятное. Должен был сломаться на второй день, максимум на третий. Но не сломался. Должен был утонуть, обессилеть, но дошел. И рвется в заведомо безнадежный бой.
Старик тем временем явно на что-то решился.
– Максим, ситуация и впрямь критическая, – он запустил руку во внутренний карман разгрузки и нащупал пакет. – На Свиреево нацелено еще несколько групп, но сомневаюсь, что у них больше шансов. У меня есть еще один приказ. Должен огласить его в случае принятия командования, но, считаю, отстранять тебя нецелесообразно. Поэтому неофициально: имеются сведения, что командный пункт подготовлен для дримеров. Там будет координатор от чужаков, Максим! Один из немногих, а может, и единственный. Его нужно уничтожить! Твое решение, лейтенант?
Макс прикрыл затрепетавшие веки, чтобы справиться с эмоциями.
– Рядовой Чижов? – он смотрел на Гришку исподлобья, немигающим взглядом.
– Я как ты, – тот не опустил глаз. – Мы с тобой пятнадцать раз ходили. Ты меня знаешь. Не подведу. Ордена обмывать и погибать – вместе.
– Мое решение – Свиреево. – Макс повернулся к старику: – Командование остается за мной, господин полковник?
– Докладываю господам офицерам, – перебил его глазастый Гришка. – Наблюдаю плавсредство типа «лохань», идет к нам от берега. Также наблюдаю инверсионные следы крылатых ракет типа «уральский гостинец» в сторону… м-м… шлюзов? Предлагаю нырять, пока не смыло на хрен.
Гидравлический удар настиг их в подводном положении. Амфибия словно на стену налетела, корпус завибрировал и заскрежетал, сжимаясь под напором водяного потока, но выдержал.
– Долетели гостинчики, – сделал вывод Гришка и заулыбался перекошенным ртом.
Максим тут же потянул руль на себя – всплываем. Затукали торопливо насосы, откачивая из балластных цистерн воду.
Наверху царил хаос. Стремительный водоворот затягивал плавсредство типа «лохань», расколотое в щепы.
– Ничего, – сказал в пространство старик. – Это ничего, построим новые шлюзы, новые дома. Зато южный укрепрайон почти наверняка разрушен. Мы бы там бригаду положили.
– Старый, отставить рефлексию, – гаркнул Макс и выжал акселератор. – Разворачивай пулемет.
Полковник суетливо отщелкнул автоматный ствол и воткнул на его место толстую и длинную трубу пулеметного, с принудительным охлаждением и несъемными сошками. Место компактного магазина занял увесистый диск на двести пятьдесят выстрелов, а компьютеризированный прицел сменил простой коллиматорный целик. Старый выставил темп огня на тысячу выстрелов и приготовился. По другому борту лежал у приоткрытого люка Гришка с крупнокалиберной снайперкой.
– Наблюдать. Себя не обнаруживать. Оружие держать скрытно, – отрывисто командовал Макс, не отрывая глаз от бурлящей реки. – Огонь только по команде. Сейчас начнется.
Но они двигались несколько часов, обогнули по суше разрушенные шлюзы, миновали несколько взбудораженных эвакуацией кибулисов, прежде чем над головой запели дримерские беспилотники.
– Первыми не стрелять, – распорядился Макс. – Пока не опознают.
Действительно, десятки судов и суденышек рассекали волжский хаос, по мостам и прибрежным дорогам извивался бесконечный поток беженцев: грузовики, автобусы, дешевые семейные седаны и спортивные кабриолеты, загруженные бестолковым скарбом. Попадались даже велосипедисты. Поток дергался, как змея в конвульсиях, нервно подавался вперед, распухал на десяток шоссейных полос и тут же замирал в узком горлышке.
Выделить в этом бедламе неприметную амфибию было сложно, и разведчикам везло. Или на них махнули рукой – на охранителей свалились более серьезные проблемы. В воздухе стоял несмолкаемый грохот двигателей. Турболеты и конвертопланы с эмблемами охранки двигались над головами беженцев: груженые – к фронту, порожние – обратно. Небосвод над ними расчерчивали инверсионные следы, авиационные и ракетные. Следы больше тянулись на восток, и Макс только ежился, представляя, какое побоище развернулось над колоннами наступающих армий. Первой ударной, рвущейся на запад, второй, забирающей к югу, и третьей резервной, подпирающей наступление с тыла.
Но и встречные следы попадались. Наверное, каждая десятая ракета могла пробиться сквозь плотную ПРО охранки, и только каждая десятая из оставшихся находила цель. Иногда это было впечатляюще. Неожиданно погасли все огни на правом берегу и несколько часов не горели – видимо, уральский гостинец достал-таки электростанцию или распределительный узел.
Как раз ночью, в темноте, только подчеркнутой сиянием левого берега, на перехват разведчиков вышли бело-синие катера охранителей. Макс уклонился от боя, нырнув на предельную глубину, и долго полз, задевая дно, самым малым ходом. Когда поднялись, катеров уже не было, как не было вообще никакого движения.
Начала рваться связь. Перегруженные информационные порталы не отзывались или транслировали однообразные картинки разгромленной танковой колонны первой армии, перемежая их истерично- восторженными заклинаниями.
Со временем поток беженцев обмелел. По пустым дорогам шныряли только камуфлированные вездеходы и грохотали автопоезда с военным грузом. Правый берег начинал укрепляться, с каждым часом все интенсивнее.
Чиж регулярно докладывал об очередном МПО, мобильном пункте обороны, сброшенном на берег с транспортного самолета или сгруженном с многоосного трейлера. Чудовищная махина тут же оживала и расползалась по рельефу юркими дроидами, запускала беспилотных шпионов, разворачивала антенны дальней связи. Роботы выбирали позиции, окапывались, выставляя над землей только окуляры и стволы. Иногда среди них бродили потерянные инспекторы-охранители; бродили без цели, дримерская техника работала как часы.
Буквально на глазах правый берег превращался в крепость. Старик только зубами скрипел, представляя, на сколько солдатских жизней будет разменяно чужое мертвое железо. Он сбрасывал регулярные сообщения в штаб, для чего у разведчиков имелись одноразовые передатчики, выстреливающие за доли секунды упакованный сигнал.
