субмарины в ту войну с дальней дистанции стреляли лучше чем вблизи - исторический факт!), такая атака была бы вполне реальной; ну может шесть из шести целей мы не поразили бы, но одну-две полным залпом, абсолютно реально.
Затем он спрашивал что-то про Ленинград - где учился в тридцатых. К счастью, я мог поддерживать и этот разговор - поскольку достаточно знал от отца, правда не про тридцатые, а про первые послевоенные годы; однако же разница вряд ли была велика.
Видяев скромно держался в стороне, товарищ старший майор также предпочитал больше слушать. я видел, как на лице Котельникова периодически мелькает едва заметные недоумение, досада и даже недоверие… а затем он меня ошарашил:
–Товарищ капитан первого ранга, я не понимаю, зачем вы пытаетесь водить меня за нос. Ну вот ни за что не поверю - что вы, эмигранты! В то, что такую лодку у нас могли построить тайно - верю с трудом, у вас же все новое, как в романах Беляева, оборудование такое просто обязано обкатку проходить - на наших кораблях. А значит, что бы там не изобрели - должен быть и опрос нас, флотских, на предмет пожеланий в использовании, дополнений и улучшений. А экипаж откуда набрали - ведь чтобы управляться с таким кораблем, выучка и тренировка нужна, дай бог! Даже если и нашли где-то, опытных моряков - не может быть боеспособного корабля, без слаживания команды, в учебном выходе на полигон! То есть, ну никак не могло вас тут быть - без того, чтобы флотские не знали! У нас же не Балтфлот, а фактически флотилия - все знают всех, как в деревне! И что это вот, могло тайно выходить из Молотовска, через все Белое море, в океан, и чтобы никто не видел? А уж в команду такого корабля, обязательно отобрали бы лучших в нашем подплаве. Секретность? - так помню, как наших вот так же в Испанию отправляли: знакомое дело. Я ж на флоте, что у нас, что на Балтике - считай, всех командиров знаю: и чтоб у вас, из знакомых никого? Поневоле, верить начинаешь - что в команде говорят: будто вы с Марса прилетели, или из будущего провалились, как у Уэллса. Может, так оно и есть?
Как старший майор при этом взглянул на Видяева - это камни можно было сверлить! Федор Алексеевич лишь руками развел - вы что, я ничего!
–А если и так? - вдруг говорю я, и уже Кириллову - Александр Михайлович! Седьмого февраля сорок третьего - понятно? Грех - такого человека, для нашего флота, не сохранить.
Кириллов подумал - и кивнул. Но дальше - решительно взял инициативу в свои руки…
Да, авторы романов про попаданцев - вот никогда не считайте предков, дурее себя! Кто там говорил про футур-шок? Историей техники - поинтересуйтесь!
Ведь если вдуматься, 1940 год от 1920, отличался больше, чем к примеру, 2010 от 1990го! Авиация, от 'альбатросов', по сути этажерок, до 'мессершмиттов' и Яков - в сравнении с F-15, F-16, Миг-29, Су-27, стоящих в строю с конца восьмидесятых? Танки, от неуклюжих ромбовидных коробок до Т-34 - и поставьте рядом Т-72 и Т-90? Даже автомобили, ЗиС-101 и 'Эмка' отличаются от 'антилоп гну' начала века - все ж больше, чем 'Лексус' от 'копейки'. Армейские радиостанции первой мировой, едва вмещающиеся в пароконную повозку - и знаменитый 'Северок' два кило веса, почти транзистор по нашей мерке, образца как раз сорок второго.
Можно сколько угодно говорить про 'отсталость' и 'неэффективность' социализма. Но вот интересно - с чего это, как исчез СССР, так сразу во всем мире затормозился научно-технический прогресс; кроме электроники, все сводилось к мелким улучшениям. Что принципиально нового появилось в мире, после 1990 - сотовые телефоны и энергосберегающие лампочки?
А ведь мечтали когда-то - '
И журналы, 'Техника молодежи' - собираемые еще моим отцом, с пятидесятых. Оптимизм, радость жизни, вера в лучшее завтра, в торжество науки - как все это все уменьшалось, сходило на нет, уже к восьмидесятым. Но тогда, в начале - верили безудержно, в торжество науки вообще, и советской в частности. 'Нам нет преград, на море и на суше, нам не страшны ни льды ни облака' - это ведь было в умах, в это верили, этого ожидали! И - романы Беляева, умершего от голода в оккупированном фашистами Пушкине, в январе сорок второго - написанные в тридцатые. Был у него, кстати, и какой-то - про 'телеуправляемую' войну: как сто человек, нажимая на кнопки, управляют тысячами самолетов и танков - такие теории, про 'кнопочные' фабрики, города, армии, были тогда чертовски популярны. Так что Котельников не сильно удивился - увидев наш центральный пост: именно так это было - в том романе.
Ну, построило НКВД, самую крупную подлодку в мире, лодку-гигант. Эскизные объекты подводных дредноутов в двадцать тысяч тонн составлялись еще в конце первой мировой. А в Молотовске когда закладывали перед войной линкоры проекта 23, то один из них (кажется, 'Советскую Белоруссию') перезаложили якобы из-за брака - а если, на самом деле, вместо линкора достроили подлодку размером почти с линкор?
Так что 'Воронеж' вплыл в реальность предков, как айсберг в гренландское море: с плеском и шумом, но без особого удивления. Ну, подлодка, большая, внешне необычная - и что? По ведомству госбезопасности - так есть дивизии НКВД, почему не быть лодке?
Слухи конечно ходили. И 'щукари', успевшие пообщаться с экипажем 'Воронежа', а также видевшие подъем его флага, чесали языками - конечно, под большим секретом, и только лучшим корешам. Беды в этом большой не было: представляю шпионское донесение 'пьяный матрос в пивной хвастал что к нам на помощь прибыли потомки, из будущего' - ответом, в большой вероятностью, будет втык агенту с требованием пересылать проверенную и достоверную информацию, а не пьяный бред. Ну а байки - они и есть байки, во все времена. Помните, у Твардовского:
Но вот что мы категорически предусмотреть не могли - ни я, человек в этом времени новый, ни Кириллов, Пусть и опытный - но сухопутный. 'Молодые' флоты, Северный и Тихоокеанский, сформированные всего-то в начале тридцатых, и десяти лет не будет, брали и кадры, и корабли, с Балтфлота, который и сам в то время был стиснут до размеров Ленинграда и Кронштадта. А командир подводной лодки, это профессия весьма специфическая, и все они в те годы обязательно знали друг друга, или хотя бы слышали такую фамилию, вращаясь в одной и той же среде, в одних и тех же местах; черноморцы еще могли стоять особняком, но и там имелось достаточно знакомых. Короче, командиры- подводники в те годы были, наподобие офицеров Императорского флота - все знали всех, или как минимум, были наслышаны. И совершенно немыслимо, чтобы таким кораблем как 'Воронеж' командовал человек, никому не известный и никого не знающий, из подводного братства. Путь до командира лодки долог - незаметно его не пройдешь. В то же время на спеца из 'бывших' я явно не подхожу, по возрасту. А доверять новый и секретный корабль, лицу без опыта и выучки, это полный маразм; идиотов в НКВД все ж не водилось.
Так что если, вспомнить слухи и попробовать отнестись к ним серьезно… Что выйдет - в сухом остатке?
–Вы понимаете, Виктор Николаевич, что эти сведения - особой государственной важности? И составляют - строжайшую государственную тайну?
–А вы на что намекаете, товарищ старший майор? Что я с этими сведениями, к немцам побегу?
–Да нет, Виктор Николаевич - но вот скажете вы, какому-нибудь лучшему другу, без всякого умысла, тот
