Троцкого, который в 1919–1923 годах был второй фигурой в государстве, предполагаемым наследником Ленина. Уже в 1921 году прослеживаются первые серьезные контакты между «демоном революции» и прытким молодым чекистом.
Тогда новый посол Германии в РСФСР с удивлением узнает, что убийца посла Мирбаха не только на свободе, но и, находясь в Москве, обучается на дипломата и является секретарем по особо важным поручениям у Троцкого.
Немецкое посольство предприняло демарши с целью добиться от властей хотя бы осуждения убийства и убийцы посла. Узнав о грозящей Блюмкину беде, Троцкий в письме к Ленину и другим членам ЦК партии предлагал не обращать внимание на «дурацкие требования удовлетворения за графа Мирбаха». Наркому иностранных дел РСФСР Чичерину Троцкий советовал, чтобы тот «дал понять немецкому правительству, что, выдвинув это требование, оно попадет в самое дурацкое положение. Газеты могли высмеять это требование в прозе и стихах, а по радио отзвуки дошли бы до Берлина». Удивительная логика Троцкого — высмеивать требование осудить убийство дипломата?!
По окончании Академии, где Блюмкин к знанию иврита добавил знание основ турецкого, арабского, китайского, монгольского языков, он становится официальным секретарем наркома по военным и морским делам Л.Троцкого. Борис Бажанов — бежавший за границу секретарь Сталина — утверждал, что Блюмкина к Троцкому сосватала ЧК, однако в 1921 году Ф. Дзержинский еще не работал на Сталина и по своим убеждениям был ближе к Троцкому. Но это, конечно, не помешало бы «Железному Феликсу» следить за «товарищами по партии».
Бажанов пишет о Блюмкине как о бессменном члене всевозможных комиссий, как о человеке, который мог позволить [325] себе спорить с товарищем Троцким и даже указывать ему...
Будучи личным секретарем Троцкого, Блюмкин редактировал первый том программной книги Троцкого «Как вооружалась революция» (издание 1923 года). В этой книге были собраны материалы времен гражданской войны, которые представляли Троцкого как главного героя и победителя этой войны. Правка, подбор, проверка материалов были возложены на Блюмкина.
Троцкий в ту пору писал: «...судьбе угодно, чтобы тов. Блюмкин, бывший левый эсер, ставивший в июле 1918 года свою жизнь на карту в бою против нас, а ныне член нашей партии, оказался моим сотрудником по составлению этого тома, отражающего, в одной части, нашу смертельную схватку с партией левых эсеров».
С 1923 года начинаются наиболее увлекательные авантюры Блюмкина, результаты которых до сих пор находятся в секретных архивах, за семью печатями.
Весной 1923 года Блюмкин снова используется ОГПУ в весьма щекотливых контактах с петербургскими мистиками-оккультистами Александром Барченко и Генрихом Мебесом. ОГПУ тогда серьезно заинтересовалось оккультизмом, в частности проблемами психического воздействия на человека и толпу, гипнозом, суггестией и даже предсказаниями будущего. Тогда это называлось так: «считывание информации со слоев ноосферы».
Надо заметить, что сам Блюмкин испытывал постоянный интерес к таинственному и считал себя знающим каббалистом и оккультистом. Он серьезно изучал еврейскую мистику и пытался всячески проникнуть в тайны магии. Но «работа с магами» была прервана экстренной командировкой. Григорий Зиновьев, руководитель Коминтерна, пригласил Блюмкина работать секретным агентом Коминтерна с важнейшим заданием — помочь в очередной раз подготовить в Германии революцию. И снова Блюмкин консультирует «германских товарищей» по вопросам террора и подрывной деятельности.
Планы поднять революцию в Европе потерпели фиаско, и Блюмкин, уже официально, переходит в Иностранный отдел ОГПУ. Став резидентом Восточного сектора, он получает чекистские клички «Джек» и «Живой». [326] Карьеру иностранного разведчика Блюмкин начинает в Палестине, собирая разведывательные данные о положении в английских колониях Ближнего Востока и в мандатных территориях. В Яффе, по документам на имя правоверного еврея Гурфинкеля, он открывает прачечную. Можно предположить, что, опираясь на свои связи в еврейском мире, Блюмкин пытался склонить сионистов на сторону социалистической революции и навязывал им идею подготовки восстания против англичан, которые хозяйничали в Палестине.
Скорый провал разведчика привел к тому, что Блюмкин уже через год был отозван в СССР. Он получает пост политического представителя ОГПУ в Закавказье и члена коллегии Закавказского ЧК. В Тбилиси вчерашний разведчик принялся выявлять и карать политическую оппозицию режиму.
Одновременно он является помощником командующего войсками ОГПУ в Закавказье и уполномоченным Наркомвнешторга по борьбе с контрабандой. Блюмкин руководит подавлением национального крестьянского восстания в Грузии и освобождением города Баграм-Тепе, что был захвачен иранцами в 1922 году, участвует в пограничных комиссиях по урегулированию спорных вопросов между СССР, Турцией, Ираном.
Очевидно, тогда же Блюмкин, прекрасно знавший восточные языки, тайно выезжает в Афганистан, где пытается найти связь с мистической сектой исмаилитов, которых большевики надеялись использовать в борьбе против англичан. Пробравшись в Индию, Блюмкин изучает расположение английских колониальных войск и добирается до Цейлона.
Вернувшись в 1925 году в Москву, он украсил свою квартиру различными экзотическими предметами привезенными из Закавказья, Индии и Ирана, разыгрывая перед гостями роль восточного набоба. Бажанов вспоминал, что Блюмкин принимал друзей в шелковом халате, покуривая длинную восточную трубку, с самодовольным видом «теоретика», листая том Ленина.
В это же время к особе Блюмкина проявляет повышенный интерес французская разведка, и ее агент Грегуар Фонтенуа пытается перевербовать советского суперагента. [327] Удаление Блюмкина из Закавказья связывают с крушением влияния Троцкого. Официально Блюмкина понижают в должности и переводят в наркомат торговли. Однако ОГПУ решило доверить ему особо тайную миссию в Китае. Он должен был вместе с экспедициями Спецотдела ОГПУ и экспедицией Николая Рериха проникнуть в легендарную фантастическую Шамбалу в неприступных горах Тибета. Одновременно с поиском Шамбалы ему предстояло разведать военную мощь англичан в Тибете и разузнать — намерена ли Великобритания начать войну против СССР с территории Китая.
Назначение в наркомат торговли было для Блюмкина только прикрытием для поездки в Гималаи. Официально он находился полгода в командировке на Украине. Экспедицию в Тибет поддерживал лично Дзержинский. На экспедицию выделялись огромные деньги из фондов ОГПУ — 600 тысяч долларов.
Но нарком иностранных дел Чичерин, а также заместители Дзержинского Ягода и Трилиссер выступили против этой экспедиции, и она была временно отложена. Спустя несколько месяцев, Блюмкин под личиной тибетского монаха объявляется в Тибете в расположении экспедиции Рериха.
Тогда, в августе 1925 года, он через Таджикистан, проник на Памир, где свел знакомство с местным лидером секты исмаилитов — представителем на Памире живого бога Ага, который жил в ту пору в Индии, в Пуне. С исмаилитским караваном «дервиш» Блюмкин проник в Индию. Однако там он сразу же попал в лапы английской полиции. Из тюрьмы Блюмкин благополучно бежал, прихватив с собой секретные карты и документы английского агента.
В сентябре 1925 года Блюмкин присоединился к экспедиции Рериха в княжестве Ладакх. Рериху сначала Блюмкин представлялся как лама. Но в конце экспедиции Блюмкин заговорил по-русски, и Рерих запишет в своем дневнике: «... наш лама... даже знает многих наших друзей». Однако иные факты говорят о том, что Рерих хорошо знал Блюмкина — «Владимирова». У великого мыслителя и у великого террориста была общая цель — утверждение в Гималаях [328] советского присутствия путем провозглашения Николая Рериха правителем Тибета — «Рета Ригденом».
Нашел ли Блюмкин мистическую Шамбалу, мы не знаем, но вот что секреты англичан выведал, так это уж точно.
Вновь вернувшись в Москву, Блюмкин занимает в наркомате торговли двенадцать должностей, но главная его работа была по другому ведомству. В 1926 году руководство ОГПУ обратилось в ЦК ВКП(б) с просьбой откомандировать Блюмкина в его распоряжение. Он получает назначение на должность главного инструктора государственной внутренней охраны (ГВО) Монгольской республики — местной ЧК. Одновременно ему поручалось руководить советской разведкой в Северном Китае и Тибете.
Начальник Восточного сектора ИНО Г. Агабеков, бежав на Запад, рассекретил сведения о
