они беспрепятственно прошли через многочисленные посты охраны, значит, допуск у них есть, а то, как они по-хозяйски ориентировались и чувствовали себя в зале, говорило о неоднократном посещении 'новичками' операторского зала. Охранник бросил мимолётный взгляд на часы, в целях сохранения секретности, никто не говорил ему, что у третьей группы есть второй состав, представители которого в данный момент 'оккупировали' операторский зал. Поспешность с которой была сформирована дополнительная группа и то, что её руководитель находился в прямом подчинении настоящего руководства объекта, а не Олега Чуйко, наводила наблюдательных людей на мысль о скором вводе в работу ещё одной установки. Иначе зачем было выдёргивать людей из составов, которые должны были управлять межмировыми портала в Китае, комплектовать из них непонятного назначения группу, приписывать её к третьей установке и натаскивать в тайне от основного коллектива. Мало кто знал, что натаскиванием новичков занимался лично Чуйко Олег. Таким образом, молодому учёному приходилось 'отрабатывать' собственную 'оплошность' и конца и края это не было видно. Спецслужбы прочно посадили его на крючок. Самые умные давно сделали заключение, что государство со временем откажется от услуг учёной братии. А что? Технология давно отработана, для работы оператором не требуется никаких фундаментальных знаний и умений. Незаметно открытие Керимова превращалось в профессию. Не очень распространённую, но всё же профессию, а самого первооткрывателя выводили из тени и превращали в официальное прикрытие секретных делишек спецслужб. Недаром САМ ни разу не пересекался с 'резервистами' третьей группы.
Спорщикам, наконец, надоело доказывать друг другу прописные истины и они разошлись в разные углы зала, где каждый занялся своим делом.
– Достали, – буркнул один из операторов.
– Да ладно, Коля, – вступил в разговор второй, – у ребят ещё детство в жопе играет.
– Михалыч, если они запорют тестовый запуск, у них там кое-что другое играть будет.
– Да ладно, – повторил Михалыч, – не первый раз замужем. Не нервничай, нервные клетки не восстанавливаются, отработаем на тип-топ.
Тот, которого назвали Николаем, посмотрел на наручные часы и выбил пальцами дробь на крышке стола:
– Без пяти семь, уснули они что ли?
– Ой, да не рычи ты, – лениво отмахнулся напарник. – Сейчас техники отрапортуют и начнём. Ну, вот, что я говорил, – сказал Михалыч, поднимая трубку тренькнувшего телефона внутренней связи. – Ребята закончили. Отметь в журнале время завершения ТО.
– Сейчас.
– Не сейчас, а возьми журнал и отпишись. Не забывай, чем тоще бумага, тем целее зад. Можно прогружать внешний контур.
– Щаз-з, дождёмся остальных…
Через пятнадцать минут к четвёрке молодых людей присоединилось ещё пять человек. Зал ожил окончательно, последним аккордом, удостоверяющим, что установка проснулась от спячки, был подёрнувшийся рябью главный экран.
– Куда? – щёлкнув пальцами рук, сцепленными в замок, спросил Михалыч Николая.
– Иланта.
– Не далеко ли будет для теста?
– Нормально, заодно погоняем установку на предельных режимах.
– Хозяин – барин, ты сегодня главный, если что, то Чуйко стружку с тебя снимать будет.
– Я не Буратино, чтобы с меня стружку снимали, тем более Чуйко сегодня нет на объекте, а нам требуется набить руку.
– Да ладно…
– Достал ты уже со своими 'да ладно'!
– Да ладно, – хихикнул Михалыч.
– Михалыч!
– Молчу, молчу, молчу. Начинаем?
– Да. Внимание, объявляется пятиминутная готовность!
Завершив причитающиеся препусковые процедуры и приняв рапорты с постов, Николай дал команду на запуск установки. Привычно мигнули светильники. Установка, спрятанная за толщей пород в отдельном зале, окуталась частой сеткой разрядом, воздух наполнился запахом озона. Наполняя громадное помещение гулом, пришли во вращение лопасти устройств приточно-вытяжной вентиляции. С каждой секундой разрядов становилось больше и больше, через небольшой промежуток времени блоки установки целиком скрылись под светящимся куполом, следом раздался характерный треск, сопровождающий пробой пространства и времени, на главном экране в операторском зале появилась картина иного мира.
– О чём аборигены судачат? – спросил кто-то из персонала, рассматривая двух стражников, стоящих в тени навеса на надвратной башне какого-то небольшого провинциального городишки.
– Тот, что со шрамом на правой щеке говорит, что под столицей сейчас должно быть жарко. Какой-то Олмар вычистил все гарнизоны и забрал с собой всех…, – штатный лингвист поморщился, – я не знаю этого слова, в базе переводчика его также нет. Короче, Олмар забрал 'этих' с собой.
– Так-так, – протянул Николай, – если я что-то понимаю, то у местных очередная заварушка. Скорые они, однако.
– Николай, у них там почти трое суток прошло, ты разницу во временных потоках со счетов не сбрасывай, – подал голос Михалыч.
– Точно, по объективному времени установка была выведена на техобслуживание на сутки. С кем опять аборигены режутся? Предлагаю прошвырнуться до столицы. Валя, будь добра, выведи на экран карту. Хорошо, молодец. – Николай потёр ладони. – Михалыч, рули на север.
– А мы пойдём на север, – прикусив зубами карандаш, сказал оператор и нежно коснулся джойстиков. Крепостная стена и разговорчивые стражники остались далеко позади. Под 'брюхом' камеры с громадной скоростью проносились леса, реки, мелкие и не очень поселения. С левой стороны в объектив камеры то и дело попадала водная гладь моря.
– Михалыч, придержи коней, до точки около трёхсот километров, – сверяясь с координатной сеткой, сказала Валентина.
– Понял, Валюша, тпру, родимые. Эх, вы кони, мои кони…
Михалыч одновременно сбавил скорость и поднял 'окно' над землёй на три километра.
– Михалыч, тише, давай левее, – скомандовал Николай.
– Там море, город прямо по курсу.
– Видел, не слепой. Я краем глаза целый флот засёк, хочу проверить.
Оператор установки пожал плечами и заставил 'окно' сдвинуться в сторону Долгого моря. С высоты птичьего полёта было видно, что морскую поверхность разрезают десятки судов, причём все держат курс в сторону виднеющихся на горизонте островов.
– Давай к судам.
Михалыч осторожно повёл 'окно' к парусному флоту.
– На кораблях женщины и дети, – удивлённо сказала Валентина, – ничего не понимаю, по-моему, это напоминает…, – девушка на мгновение задумалась.
