выходит. И нет на свете ничего, что могло бы этому воспрепятствовать. Ведь у нее есть изъян — она такая же, как мы, это ты верно заметила.
— А почему она такой стала? — спросила Элая.
— Никто не знает, — ответил Алекс. — Есть мнение, что она стала такой, когда предалась тем мыслям и настроениям, которые только что ты высказала. Но мне кажется, что это не совсем правда. Мы не можем никак понять природу ее странности, но в том, что она когда-то была одной из нас, сомнений нет. При этом своим существованием она постоянно нам напоминает, что как бы мы не считали свои убеждения правильными, чистыми и справедливыми всегда в них можно усомниться настолько, чтобы их предать. А это будет очень нехорошо.
— И ее никак нельзя вылечить от этих странностей?
— Мы над этим работаем, но уже не одну сотню лет ответа на этот вопрос найти не можем.
— А паразита она никакого не подхватила?
— Да, вроде, нет. По крайней мере, из известных или поддающихся обнаружению. Вся проблема в том, что она, как и мы, не может использовать полный спектр медицинских услуг, которые может предложить человеческая наука или любая инопланетная. К тому же, ни один паразит, который смог бы ее захватить, столько не живет. Ладно, что-то мы не туда углубились. Панди сейчас закрыта и пока что мне не докладывали о том, что она выбралась. Нас сейчас интересует предстоящая попытка сигмита связаться с заказчиками на Земле…
— Подожди, — прервала его Элеонора. — Если сигмиты — изобретение эсторингов и пока что только они ими пользуются, то почему рапортовать будут на Землю?
— Для запутывания. К тому же, студентов мы с Земли забрали, значит, и какой-то малый штаб этой организации находится там же. Для, так сказать, большей приближенности, на всякий случай.
— Ты хочешь сказать, что они в этом всем как-то замешаны?
— А у тебя есть предположения получше? Или ты можешь объяснить их эту странную массово- выборочную амнезию?
Элеонора отрицательно замотала головой.
— Я тоже всего еще не понимаю, но в одном я уверен — докладывать будут сегодня после 10 часов вечера по местному времени и только на Землю. Пошли, надо приготовиться.
Алекс подошел к выходу, снял прямоугольный предмет и выглянул в коридор. Дымка моментально исчезла. Не обнаружив в поле видимости никого, парень спешно покинул комнату. Еще некоторое время оставшиеся сидели молча. Элеонора и Элая обдумывали информацию, а Джессика с легкой улыбкой поочередно смотрела то на одну, то на другую. Спустя несколько минут все трое направились к выходу. Уже на пороге Элая обернулась к Джессике и спросила:
— А почему собственно о побеге Панди рапортовать должны ему?
— Не должны они ничего, — ответила Джессика. — Уж тем более ему. Но не так давно проявилась одна интересная особенность в ее поведении. Только он может достаточно быстро остановить Панди и вновь заточить. Причем это совершенно не зависит от его профессионализма. Просто складывается впечатление, что она ему сама сдается. И непонятно почему. Собственно поэтому уже вошло в правило, помимо основного доклада, делать еще один — ему, в первую очередь. Ладно, пошли уже, заболтались мы с тобой.
И они вместе покинули помещение. Комната погрузилась в тишину. За окном смеркалось.
Туман. Он был повсюду. Он обволакивал и проникал в самые укромные щели, в самую потаенные уголки души. Кармен лежала на кровати и пыталась спрятаться от него, сжаться и не пустить к себе. Но ей это было не под силу. Постепенно туман добрался до ее ног, по ногам стал подниматься вверх, обволакивая каждый изгиб ее дрожащего тела. Наконец, он добрался и до сознания. Немного кольнуло, и пришел холодный покой, такой тихий и недвижимый, что могло показаться, что ты умер. Но Кармен знала, что это не так. Она поняла, что это будет продолжаться, пока она полностью не смириться с ним. После нескольких неудачных попыток прогнать его, девушка сдалась и расслабилась. Воля пропала, и мысли оскудели, но стало теплее. Где-то в глубине подсознания шевельнулась мысль о кнуте и прянике. Тепло сказало, что пока можно успокоится и предаться ему.
Кармен открыла глаза. Соседки не было. Она лежала в своей комнате в общежитии двумя этажами ниже местожительства Алекса и его спутниц. Несмотря на то, что она не была укрыта ничем, и окно впускало в комнату холодный ночной воздух, ее согревал туман в сознании. Мысли не приходили в голову. Ей не давали думать. Правда это у кого-то не совсем хорошо получалось, ибо подсознательно Кармен все же могла делать какие-то выводы и умозаключения. Туман отступил на некоторое время, но девушка все равно чувствовала его волю. Спустя несколько минут, которые Кармен показались часами, он вернулся и велел встать. Девушка послушно подчинилась, отметив про себя, что она против того, чтобы идти на улицу в таком виде. То, что туман захочет на улицу, она не сомневалась. Туман согласился и велел одеться. Кармен, как и другим, было позволено немного свободы и три минуты времени на сборы. В том, что она не одна попала под влияние тумана, девушка тоже не сомневалась. Присутствие тумана ощущалось, он строго- настрого запретил пытаться делать что-то еще.
Кармен подошла к компактному шкафу, вытащила свою одежду и быстро оделась. На уровне подсознания отметила, что привычка использовать вчерашнюю одежду появилась вместе со службой. Ведь уже несколько лет подряд каждое утро начиналось у нее с похода в клайзер, который сам создавал ей все необходимое, а вечером снимая с себя все, Кармен отправляла это обратно на переработку, а с утра одевалась в новое. И стирать не надо и всегда можно модно выглядеть. А главное — мизерные затраты за такое удовольствие.
Как только Кармен застегнулась, туман вновь взял ее под контроль. Еще некоторое время она стояла и тупо смотрела на свое отражение в зеркале. Потом голос приказал выйти из комнаты. В коридоре уже стояли те, кого туман позвал. Это была Каролина, Билл, Жанна Ингла, Барбара, и еще несколько человек из новобранцев. Вместе с Кармен их было четырнадцать человек. Но о присутствии одного из этого числа девушка только догадывалась, но не видела его. По команде подневольные повернулись и пошли к лестничной площадке. Подсознательно Кармен заметила, что можно было бы и на лифте, за что тут же получила удар боли в затылок. Она пошатнулась и застонала. Окружавшие никак на это не отреагировали. Может они рады были бы, но им, скорее всего, не позволили.
Тихо спустившись на первый этаж, они вышли на улицу и моментально перестроились клином и пошли в сторону зданий техобслуживания и связи. Во главе шла Кармен, а в середине шел неизвестный. Продолжая двигаться таким странным образом, они пересекли площадь за общежитием и вошли в парк. Это было место отдыха. Очень дорогое в эксплуатации, но дарящее местным жителям нечто бесценное — частицу колыбели человечества. Искусственный пруд посередине и большой площади посадка из различных, в основном лиственных, деревьев вокруг вместе создавали атмосферу неописуемого спокойствия и чего-то родного для людей, чего не могла дать естественная среда планеты LV-1220. Но в данной ситуации проход через него преследовал несколько иные цели. В парке намного легче было скрыться и незаметно перемещаться. Из общежития к узлу связи короче было идти напрямик, но так было неприметнее.
Парк заканчивался, еще несколько деревьев и можно войти за ограждение центра коммуникации. И тут из-за последнего перед оградой дерева вышел человек и повернулся к идущим. Процессия остановилась. Человек медленно двинулся навстречу. В темноте было видно лишь его силуэт, он был невысок и широкоплеч. Когда он подошел на расстояние двух метров и остановился, Кармен узнала его. Он заговорил:
— А куда это мы собрались, на ночь глядя, ребятки?
Ответом ему была тишина. Он подошел еще на пару шагов.
— Вот интересно, кто ж тебя, зараза, сюда прислал? — смотря сквозь клин на кого-то в центре, спросил Алекс.
Туман скомандовал медленно отходить. Подневольные попятились и повернулись в ту сторону, с которой пришли. Но на фоне водоема стояло еще четыре силуэта. Светивший им в спину фонарь, располагавшийся у самой воды на другой стороне пруда, эффектно очерчивал четыре красивых женских фигуры. Слева и справа появилось еще по два темных силуэта. Процессия повернулась обратно к Алексу. К
