хозяйству. Они расставляют на столе печенье и горячее питье, которое Триша приготовил по своим рецептам. Девчушки уходят, но дверь не успевает захлопнуться, так как в комнату входят мои братья, Звенислав и Курбат. Парни присаживаются напротив, и мы ждем нашего гостя.
После возвращения из степи на нас навалилось множество самых разнообразных дел. Перво-наперво, пришлось расширить наше жилье, все же нас теперь не три десятка, а больше сотни человек в особняке проживает. После этого дополнительно закупили вооружение, доспехи и лошадей. А потом новая забота, каждого воина одень, обуй, да еще и накорми. В общем, самые обычные бытовые мелочи, времени забирали, порой, столько же, сколько и тренировки.
С небольшим отрядом Ольга Быстрого Меча расплатились полностью, и они отбыли на родину, к Балтскому морю, правда, пятеро воинов остались с нами, в качестве инструкторов для наших рекрутов. Сам же вожак наемников, обещал по весне обязательно вернуться в Норгенгорд для того, чтобы поучаствовать в нашем новом походе на восток. Хорошо бы, тем более, что он должен был привести полные четыре сотни вояк, готовых за денежку рискнуть своими жизнями. Конечно, все это расходы, но деньги есть.
— Ну, что, браты, — подал голос Курбат, который заведовал нашими финансовыми делами, — пока Штенгель не появился, давайте подобьем, что же мы имеем.
— Да, чего там считать, все на виду, — Звенислав зевнул и посмотрел в окно. — Сейчас у нас пятнадцать воинов из мальчишек беспризорных, шестьдесят дромов, которых из степи привели, и пятеро балтов, всего получается восемьдесят бойцов. Плюс к этому еще тридцать иждивенцев. По вооружению норма, есть сто сорок комплектов снаряжения и оружие на всех наших воинов. Лошадей имеем сто девяносто голов, в загородном табуне только вчера был, все хорошо.
— А по деньгам что? — посмотрел я на горбуна.
— Двадцать тысяч фергонских империалов у нас есть. На организацию похода затратим сотню, может быть, две, конечно же, говорю только про припасы, а вот наемники, которые с Ольгом через месяц придут, вот они-то и будут основной статьей расхода. В среднем им придется платить по четыре империала за месяц, расчет у нас на полную банду, и получается, что затраты составят тысячу шестьсот монет за месяц. Ты как, Пламен, определился с целью и временем похода?
— Да, — я кинул взгляд на большую карту всех окрестных земель, которая висела на стене, — определился, но об этом позже поговорим. С воином, который от Гойны приходил, все решено и обговорено. Теперь надо Штенгеля выслушать и узнать, чего он от нас хочет. Ведь, думается мне, что не просто так он через все герцогство путешествие по зиме совершил. Наверняка, некие предложения от Конрада Четвертого везет. В общем, послушаем полковника, а потом обсудим план весеннего рейда в степь.
Вновь раздался стук в дверь, створка приоткрылась, и появился Торко-крепыш, здоровый и простоватый семнадцатилетний парень, сегодня его тройка дежурит в особняке.
— Пламен, — доложился Торко, — там Лука пришел и с ним какой-то черт, в плащ закутанный с ног до головы. Мне показалось, что он на Лысого, вора из Старой Гавани, похож. Пропускать?
«Ох, уж эти конспирации, а то наши парни, которые из Старой Гавани, Штенгеля не узнают», — подумал я и сказал:
— Зови их, Торко.
Не прошло и минуты, как появились наши гости, заместитель начальника Тайной Стражи полковник Гельмут Штенгель и старший сержант этого же ведомства Лука Мергель. Они скинули с себя плащи и расположились за столом. Лука, ладно, он в Норгенгорде живет, видим его часто, хороший боец и отличный рукопашник, здоровенный шкаф с суровым лицом, а вот Штенгель, которого давненько уже не видели, изменился сильно и изменения эти, в глаза бросаются сразу. На висках полковника появилась первая седина, на лице морщин прибавилось, а взгляд его глаз, стал еще более жестким и колючим, чем ранее. Видать, служба у Штенгеля трудна и частенько приходится ему тяжелые решения принимать, да людей на смерть отправлять.
— Привет, парни, — пробасил Лука, наливая себе в кружку горячего взвара из кувшинчика на столе, он у нас как свой, не стесняется.
— Здравия вам, волчата, — полковник, напротив, не торопится и неспешно окидывает нас взглядом.
— И вам, того же, господин полковник, — отвечаю я за всех. — С чем прибыли?
Штенгель осматривается и отвечает:
— Вот, прибыл посмотреть, как же вы живете, да и узнать о ваших планах хотелось бы. Из степи вести приходят, что каган Хаим в гневе большом на вас. В первую очередь, конечно же, за караван с золотом, который вы ограбили, а во вторую, бесит его то обстоятельство, что не все бури мертвы. К сожалению, никакой конкретики нет, только слухи. Будьте осторожны, на вас начинается охота и есть подозрение, что убийцы уже где-то неподалеку.
— Хм, — ухмыльнулся я. — Охота на нас никогда и не прекращалась, полковник. Сколько себя помним, столько мы выживали и только сейчас, более-менее, все наладилось. Давай на чистоту, Лысый, — подначил я тайного стражника, назвав его оперативный псевдоним, — что от нас требуется?
Полконик поморщился, видимо, не хочет и не любит вспоминать свое былое, и ответил:
— Герцогству Штангордскому нужны союзники. Сейчас, Благословенный Рахдон ведет одну большую войну, против нас, и две малых, против Ордена Мореходов на севере и не покорившихся дромских племен на востоке, которые закрепились в предгорьях Анхорских гор.
— А мы здесь причем?
— Не перебивай, Пламен. Нужна консолидация антирахдонских сил. К мореходам уже направлено посольство, к ним дорога хоть и далека, но добраться можно, через Эльмайнор, вокруг земель балтов, большим окольным путем, пройти в Северное море и по воде выйти в земли ордена. Теперь, что касается вас, бури. Герцог просит вас наладить контакт с теми, кто в Анхорских горах засел.
— Сам-то, понял, что сказал? — взвился излишне горячий Звенислав и махнул рукой на карту. — До Анхорских гор через всю степь пройти надо, а это две тысячи километров. Такой рейд шансов на успех имеет очень мало. Кругом вражеские патрули, предателей полно и населенных пунктов много. Даже если в день проходить по пятьдесят километров, это сорок дней пути. Пламен, — он обернулся ко мне, — скажи ты ему.
— Звенислав, не горячись, — успокоил я брата. — Полковник не все еще сказал.
— Это не приказ, — ответил Штенгель, — мы не можем вам приказывать. Герцог просит вас продумать подобный поход.
— Какие-то бумаги привез? — голос подал Курбат.
— Да, конечно, — тайный стражник выложил на стол небольшой черный тубус и пододвинул к горбуну. — Здесь верительные грамоты и послание к вождям.
Курбат молча отодвинул тубус в сторону, а я спросил Штенгеля:
— Если мы соберемся совершить подобный поход, что получим?
— А что вам нужно?
— Воины.
— Всем нужны воины, конкретно, сколько и на какое время?
— Кавалерийский полк и два десятка жрецов Белгора на два весенних месяца.
— Ого! — удивился полковник. — Какова цель?
— Врата, в отрогах Архейских гор. Хотим освободить своих сородичей, которых там, в жертву приносят, заодно и Эльмайнору поможем, от одержимых избавим.
Полковник оглянулся на карту, сощурил правый глаз и прикинул:
— Четыре сотни километров на северо-восток.
— Четыреста двадцать три от Норгенгорда, — уточнил я.
— А что же эльмайнорцы, почему у них помощи не попросите?
— Без нас уже попросили. Герцог Умберто обещал выделить две тысячи конных арбалетчиков и тридцать жрецов.
— И каков же ваш план?
— Уничтожаем адептов Ягве, которые обряды темные вершат, освобождаем людей и, если потребуется, прикрываем отход тех, кто на Эльмайнор будет уходить, отрываемся от противника и двигаемся от гор Архейских до гор Анхорских.
