Наташа не заметила, как, но ее хвост неожиданно превратился в две обычные человеческие ноги. Нахмурившись, девочка припомнила несколько самых абсурдных из предъявляемых ей обвинений, вроде дружбы с дьяволом и ведовства.
- Так ты - ведьма? - непонятно чему обрадовалась Ульрика.
- А ты веришь в ведьм? - удивилась Наташа.
- А ты веришь в русалок? - в тон ей переспросила та. Крыть было нечем. - У ваших сегодня большой шабаш на Лысой горе, ты летишь?
- Да я бы слетала, - вздохнула Наташа. - Но я не ведьма.
Отбежав от города на порядочное расстояние, речка ныряла в лес, в укрытие вековых сосен, омывая прозрачными волнами небольшие песчаные пляжики. На одном из таких, отделенном от частокола высоких деревьев широкой полосой травы, и устроились девочки. Разложив одежду для просушки, Наташа и сама вытянулась рядом, подставив горячим лучам бледную кожу коренной горожанки - не столько для того, чтоб загореть, сколько чтобы согреться. Рядышком пристроилась одетая только в собственные волосы Ульрика - просто за компанию.
- А почему ты спрашивала, не топлюсь ли я от несчастной любви? - вдруг вспомнила Наташа. - Вам запрещается спасать таких утопленниц, потому что они пополняют ваши ряды?
- Они становятся русалками, - признала Ульрика. - Но не все, и не такими, к примеру, как я или мои сестры, прирожденные русалки. Не могут показываться днем, привязаны к той местности, где жили или утопились, - ну, у них свои правила. Мы же не скованы ритуалами, можем появляться когда и где захотим, дружить с живыми людьми, а не только с духами деревьев, и нас довольно трудно сковать чарами. Ведь наш отец - сам речной царь!
- А мать? - заинтересовалась Наташа.
- Наши матери - утопленницы. Кроме Ундины, ее мать - живая женщина, добровольно ушедшая в подводный замок, поэтому у нее наполовину есть душа.
Почувствовав, что все это становится слишком сложным для нее, Наташа не стала углубляться дальше в генеалогию речных жителей, но не прекратила расспросов:
- Тогда отчего же ты меня спасла, не допустила, чтобы я пополнила ряды русалок?
Ульрика сморщилась точно недовольная вопросом, но неожиданно рассмеялась:
- Во-первых, нас и так уже слишком много! Во-вторых, ты мне чем-то понравилась. А в-третьих, ты государственный преступник, спасая тебя, я наверняка досадю… досажду… в общем, Старому городу будет не слишком приятно - а, стало быть, обрадуется Ундина.
- Знаешь, - поворачиваясь к солнышку другим боком, чтобы не обгореть, самокритично призналась девочка: - По-моему, Старому городу абсолютно безразлично, утонула я или выплыла. Это все какое-то недоразумение…
- Так ты хотела утопиться? - уточнила русалка.
- Нет!
- Так чем же ты недовольна? Как бы там ни было, для тебя все сложилось наилучшим образом!
Поднявшись, Наташа перевернула сохнущую одежду другой стороной вверх. Плотная джинса насквозь пропиталась водой, грубая ткань - фаворит местной моды, - тоже все еще оставалась тяжелой и влажной. Лучше всех выглядела футболка, но и ее, после некоторого размышления, Наташа приговорила к дальнейшему поджариванию на солнце.
Куда же идти потом, когда одежда высохнет, ей, не знакомой с местностью и политической обстановкой, без единого друга вокруг? Правда, как говаривал незабвенный чеширский кот, если тебе все равно, куда ты хочешь попасть, то тем более безразлично, в какую сторону шагать - так или иначе, рано или поздно, куда-нибудь ты да попадешь.
- Чем же горожане так досадили Ундине, что она была бы рада устроить им какую-нибудь пакость? - задумчиво пробормотала она.
- А, это из-за принца, - легкомысленно отмахнулась Ульрика. - Неужели ты никогда не слышала этой истории?
- Нет, - всерьез заинтересовалась Наташа. - Что за история?
- Невероятно! Ты, наверное, последняя во всем мире, - перевернувшись на живот, русалка задрала к солнцу белые пятки и с любопытством поглядела на девочку. Не заметив на ее лице и тени лукавства, она приступила к рассказу: - Ну, раз так, то слушай. Однажды - не так уж давно - принц…
- Погоди! Какой принц?
От удивления Ульрика едва не скатилась обратно в реку:
- К-как какой? Да ваш же! Наследник, старший сын короля!
- Из Старого города?
- Ну да!
- Так что с ним?
Русалочка еще раз покосилась на нее как-то недоверчиво:
- Однажды принц отправился на охоту, и случайно оторвался от свиты, погнавшись за дичью - у него был очень быстрый конь, самый быстрый. Забрел глубоко в чащу и никак не мог вернуться. Совсем отчаялся, а тут и сумерки сгустились… Он бросался то туда, то сюда, но только все дальше уходил от города. Пока, наконец, не выбрел к реке, на берегу которой увидел прекрасную девушку - я ведь говорила, что Ундина потрясающе красивая?
Наташа согласно кивнула: говорила не раз, - и та продолжила:
- Он подошел к ней, ведя коня под уздцы, и вежливо поздоровался. Попросил указать, как добраться до города. Она рассказала, очень подробно. Он проголодался, и девушка угостила его пирогом. Слово за слово, 'кто ваши родители', и так далее… Скоро они поняли, что дальше жить друг без друга не смогут, и принц сделал Ундине предложение руки и сердца. Король был не против - все-таки не кухаркина дочь, королевская кровь.
- Пока все хорошо, - осторожно заметила Наташа.
- Слушай, что было дальше, - загадочно заметила Ульрика. - Подготовили пышную свадьбу, богатое застолье. Да вот беда - гость из какой-то отдаленной провинции подзадержался. Потом выяснилось, что у них там какие-то народные волнения начались. Ну и что? Съездили бы на свадьбу, а потом уже и волновались вместе с народом! А так - власть поменялась, и пришлось снова приглашения уже на новое имя отправлять.
Наташа улыбнулась - маленькая русалочка рассуждала глобально, в государственных масштабах.
- Хоть и говорят, что семеро одного не ждут, но без опаздывающих начинать свадьбу было нельзя - гости дальние, но очень важные, обидятся - потом хлопот не оберешься. И вот, пока все ждали, король, чтобы развлечь заскучавшую Ундину, велел устроить грязевое состязание.
- Что-что? - перебила Наташа, не веря своим ушам. Нечего себе развлечения у местного бомонда!
- Грязевое сражение, - терпеливо повторила Ульрика. - Такая рукопашная борьба в глубокой яме с грязью. Кто кого первым уронит, тот и победил. Любимая забава нашей Ундины.
- Почему? - вновь удивилась Наташа. Очень уж не вязались в ее понимании королевский аристократизм и яма с грязью.
- Потому что грязь наполовину состоит из воды, - терпеливо пояснила русалочка. - А в воде Ундина черпает силу, и оттого всегда побеждает.
- Ха! Ну, тогда еще бы - не лихо всегда побеждать!
- Вот-вот. Итак, все высшее общество на балконе свысока взирает на то, как наша водяная красавица макает мордой в грязь всех претенденток на победу, одну за другой. Уложила всех, и уже трижды бросали клич о свободном вызове всем желающим. Однако никто почему-то не рвется, несмотря на солидный денежный приз. Но вот, наконец, вызывается какая-то босячка, у которой даже туфель своих не нашлось грязь месить - одолжила у соседки старые тапки, разношенные, огромные.
- При чем тут тапки? - не выдержала Наташа.
- Это очень важно! Ундина, конечно, с первой же попытки швыряет соперницу в грязь, да так энергично, что у той с ноги слетает тапок, и попадает прямиком в глаз наследнику. Тот как вскочит, как закричит…
- 'Караул! Убивают!' - подсказала Наташа.
