Услышав эту фразу, бизнесмен даже крякнул от неожиданности. Потом молчал около минуты и наконец сказал.
– Да, ты, наверно, прав. Но мы еще повоюем.
Жогов был абсолютно уверен, что сопротивление тут бесполезно. Землевладелец тоже об этом догадывался, но в нем еще догорали остатки прежнего гонора. Он так же носил рубашку с расстегнутым воротом, массивную золотую цепь на шее, разговаривал, как десять лет назад, мыслил категориями прошлого века, надеялся на каких-то братков, которые давно уже были под прокурорскими. «Уходящая натура», – думал о нем Жогов.
Вряд ли он тогда понимал, что такой натурой скоро станет он сам.
Нелепая смерть
– Его убили! – кричал в трубку Колобков.
– Кого? – испуганно спросил Зубов.
– Жогова. Теперь надо начинать все заново.
То утро для Жогова началось как обычно. Нужно было съездить в районную прокуратуру, отдать кое- какие бумаги. Обычно он приезжал туда раз в неделю, пил чай со своим давним другом, обсуждал последние новости.
В тот день он узнал, что «землевладелец из 90-х» согласился платить дань. Еще одна победа была одержана. Жогов условился отметить это радостное событие по традиции хорошей баней. Прямо из прокуратуры позвонил своему управляющему и приказал готовить пир. Он тогда еще не знал, что закупленная провизия пойдет на поминки.
Жогов вышел из здания прокуратуры в самом благостном расположении духа. В глаза светило яркое весеннее солнце, и жизнь казалась как никогда прекрасной. Он начал спускаться вниз по ступеням крыльца, как вдруг почувствовал, что кто-то схватил его сзади и резко полоснул его ножом по шее. Потом было еще несколько ударов, и Жогов остался лежать на ступенях, истекая кровью. Скорая помощь приехать не успела.
– Нелепая смерть, – причитал Колобков. – Замечательный был человек.
Он представлял себе, какой шум сейчас поднимется. Подумать только, кто-то в наглую оставил труп прямо на ступенях прокуратуры. К тому же убитый был практически незаменимым человеком, посвященным в самые деликатные вопросы.
Похороны Жогова состоялись в субботу, в банный день, когда все влиятельные люди собирались у него на даче. Они пришли и сейчас, но повод был совсем не радостный. Помимо собственно убийства, которое нужно было расследовать хотя бы неофициально, «чтобы тем козлам не повадно было», надо было решить, кто заменит Жогова.
Было ясно, что таких людей днем с огнем не сыщешь. Человек должен быть проверенный, лояльный, не слишком наглый. Есть ли такой на примете?
Кандидатур обсуждалось очень много. У каждого прокурора был свой протеже. Но все понимали, что фигура должна устраивать большинство, иначе построенная за несколько лет система перестанет работать. Новому человеку не будут доверять, станут решать вопросы в обход него.
Дело близилось к ночи, а компромисс так и не был найден.
– А есть у меня один мальчик на примете, казино у нас держит, – сказал щелковский прокурор.
– А сколько твоему мальчику лет? – спросили у него.
– Да лет 25, но очень хваткий. У него игровые автоматы были, ну, и сейчас в общем есть. Он с нами очень крепко повязан, так что не выдаст, если что. Потому что сам первый на дно пойдет. А ему еще мало лет, хочется пожить в свое удовольствие.
– Ну, давай позовем этого мальчика, посмотрим, каков он из себя.
Несмотря на поздний час, Андрей Иванов приехал по первому же звонку. Он давно платил прокурорским дань и знал, что с ними лучше дружить.
В тот вечер его ни о чем не спрашивали, ничего не предлагали, просто наблюдали, как он себя ведет, умеет ли правильно разговаривать со старшими, может ли держать язык за зубами.
Андрей понимал, что его проверяют, но не знал зачем. Он задавал себе вопрос: «Что я делаю на этом странном сборище?» Раньше он бывал разве что на днях рождения районных милиционеров, тут же уровень тусовки намного круче.
– А ты бы не хотел турфирму возглавить? – спросил у него знакомый прокурор района.
– Интересное предложение, – ответил он, – Да и бизнес, в принципе, не сложный.
– У нас тут одна турфирма осталась без директора, а мы через нее все билеты заказываем. Вон, Ивану Ильичу скоро на Маврикий лететь, а он не знает, как. Не идти же ему в кассу билет покупать. Не проконтролируешь процесс?
Иванов согласился. Вскоре он узнал, что особенностью этой фирмы было то, что она оказывала своим клиентам особые услуги. Высокопоставленный турист заказывал тур, и его оплачивала какая-то офшорная фирма. Собственно для бизнеса это не имело значения, так что работа была, в принципе, простой и понятной.
Вскоре Иванова стали вводить в курс и других дел. Он понял, что деньги на все представительские расходы поступают из некого общака, который находится за границей. Там на счетах небольшой кипрской фирмы осели миллионы долларов, которые постепенно превращались в дорогие автомобили, поездки на далекие острова, дачи и прочие атрибуты сладкой жизни.
Понятно, что и жизнь самого Иванова стала куда более сладкой. Уже через месяц работы на прокуроров он купил себе «ламборджини», о которой он мечтал столько лет. Теперь он выглядел не хуже московских олигархов.
Когда его спрашивали о происхождении внезапного богатства, Иванов отшучивался, говорил, что получил наследство. Впрочем, вскоре ему уже не надо было ничего объяснять. Круг его знакомств изменился, и теперь все знали или догадывались, кто он такой.
Подмосковные дачи
Иванову досталось беспокойное хозяйство. В двух десятках километров от Москвы полным ходом шло строительство прокурорских дач: несколько лет назад местная администрация откупилась от проверки несколькими гектарами земли.
Естественно, люди в погонах строили не на свои. Желающих помочь им улучшить жилищные условия было хоть отбавляй. Деньги аккумулировались на счетах фирмы-инвестора, формально прокуроры не имели к ней никакого отношения. Они только должны были заехать в дачи после завершения строительства.
Теперь Иванов ежедневно приезжал на стройку. Он разговаривал со строителями хозяйским тоном, требовал, чтобы те тут же исправляли найденные им недочеты.
– Эй вы, уроды, – кричал он рабочим. – Почему до сих пор не провели проводку в гардеробную? И вы что, не видите, что в бассейне плитка отваливается? Мне за такие косяки голову оторвут.
Он шел по изрытой рабочими территории, которая через пару недель должна была превратиться в сад, и думал о том, чего ему удалось добиться. Он стал полноправным членом Семьи, из дойной коровы он превратился в фермера. Это не могло не радовать. Огорчало одно: его предшественник был убит, и ему тут же нашли замену. Что будет с ним, если возникнут проблемы? Смогут ли люди в погонах его защитить?
Тут раздался телефонный звонок. Какой-то навязчивый тип хотел встретиться по поводу дела, которое недоделал Жогов. Иванов нехотя согласился.
Он еще не привык встречаться с этими многочисленными просителями, хотя те уже в первую же неделю после похорон начали названивать и интересоваться новыми условиями работы. «Как все это утомительно», – думал он про себя. Ему было трудно общаться с людьми, которые при встрече начинали лебезить перед ним. Все они ждали помощи, а он пока точно не знал, как ее обеспечить, когда стоит отказать, и, главное, сколько просить за свои услуги.
Вот и встреча с Зубовым и Колобковым в подмосковном яхт-клубе явно не удалась. Он слушал их, задумчиво глядя на воду, и не понимал, что он тут делает.
– Наш товарищ попал в переплет. Мы бы хотели ему помочь, – говорил Колобков. – Насколько нам известно, именно вы сейчас отвечаете за решение подобного рода вопросов. Не могли бы вы выяснить, что к чему?
На какое-то время Иванов потерял нить разговора, его больше интересовали чайки, которые хватали
