Сибири. Пронаступав всего два месяца колчаковские войска неудержимо бросились отступать! И так пробежали до самого конца и полного краха! Невольно на ум приходят аналогии. Лето 1943-го, советские войска готовятся нанести гитлеровскому вермахту страшный удар. Операция «Багратион» тщательно продумана. В результате неё престанет существовать целая армейская группировка немцев. Это будет в действительности, а вот если бы сталинское наступление развивалось бы по принципам Колчака и Деникина, то вместо Варшавы советские танки оказались бы вновь под Сталинградом, а то и под Москвой. То есть крах наступления был бы полный. Да не одного наступления, а всей войны.
Подведём итог – наступать Колчаку было нельзя. Но он не только сделал это, но ещё направил свои армии по расходящимся прямым. И даже в этом безграмотном плане, совершил ещё одну ошибку, направив наиболее сильную свою армию на Вятку, то есть на второстепенное направление! Поражение Колчака (и Деникина, и Юденича) произошли не из-за невероятного стечения обстоятельств, а из-за элементарного нарушения ими азов тактики и стратегии, основы основ военного искусства. Заставить их поступить вопреки здравому смыслу могли только те, от кого борцы «за Единую и Неделимую» полностью зависели…
Но, кроме навязывания гибельного направления англичане в самый разгар боев регулировали и ручеёк военных поставок. Наш старый знакомый, британский генерал Нокс, по словам А. П. Будберга, военного министра Колчака, «упрямо стоит на том, чтобы самому распределять приходящие к нему запасы английского снабжения, и делает при этом много ошибок, даёт не тому, кому это в данное время надо». Что ответят на это историки? Такие, мол, у Англии генералы! Английский джентльмен просто плохо учился в школе, вот и ошибается и всё время даёт не тому и не то! Но все это, конечно, с улыбкой, от чистого сердца и без заднего умысла.
У Франции, абсолютно «случайно», генералы ничуть не лучше. Главный советник будущего губителя Колчака, генерала Жанена – капитан французской армии Зиновий Пешков. По совместительству этот бравый французский офицер… приёмный сын Максима Горького и родной брат одного из большевистских главарей, Якова Свердлова! Можно только догадываться, какие рекомендации давал такой советник, и на кого он в конечном итоге работал. В таких условиях и сам план наступательных действий белого адмирала был Троцкому бесспорно известен – отсюда и поразительно быстрый разгром Колчака.
Но поначалу это было ещё только просто поражение. Много раз менялось военное счастье за время русской междоусобицы. Сегодня наступают белые, завтра красные. Временный отход и неудача – это не конец борьбы, а только один этап. Сибирь огромна, в тылу формируются новые части. Много запасов, созданы укрепрайоны. Чтобы поражение колчаковцев превратилось в катастрофу и гибель всего Белого движения «союзникам» надо было постараться. И главную роль в удушении белогвардейцев сыграли чехословаки.
Когда британскому и французскому правительству понадобилось – они Гражданскую войну в России начали, когда пришёл другой приказ – они её фактически и закончили. Выступив в роли поджигателей настоящей междоусобной войны, чехи быстро покинули фронт, и ушли в тыл, предоставив русским воевать с другими русскими. Под свою опеку они берут железную дорогу. Ими заняты лучшие казармы, огромное количество вагонов. У чехов лучшее вооружение, свои бронепоезда. Их кавалерия ездит в сёдлах, а не на подушках. И вся эта силища стоит в тылу, наедая себе щеки на русских харчах.
Когда белые армии начали отход, оккупировавшие Транссибирскую магистраль чехи начинают спешную эвакуацию. В России они награбили много добра. Чешский корпус насчитывал около 40 тыс. солдат, а занимал 120 тыс. железнодорожных вагонов! И вся эта махина разом начинает эвакуацию. Красная армия воевать с чехами не хочет, ещё один мощный противник не нужен и отступающим белым. Поэтому, они бессильно взирают на творимый чехами произвол. Ни один русский эшелон братьями- славянами не пропускается. Среди тайги стоят сотни вагонов с ранеными, женщинами и детьми. В армию невозможно подвести боеприпасы, потому, что отступающие чехи пустили свои эшелоны по обеим колеям дороги. Они бесцеремонно отнимают паровозы у русских эшелонов, прицепляя их к своим вагонам. И машинисты везут чешский эшелон, пока паровоз не приходит в негодность. Тогда его бросают и берут другой, у ближайшего нечешского поезда. Так нарушается «кругооборот» паровозов, теперь вывезти ценности и людей просто невозможно.
Далее станции Тайга, по распоряжению чешского командования, не пропускают вообще никого, даже эшелоны самого Колчака. Генерал Капель, назначенный адмиралом командовать войсками в этот критический момент, шлёт генералу Жанену телеграммы, умоляя «его предоставить распоряжаться на русской железной дороге нашему министру путей сообщения». При этом заверял, что не произойдёт ни задержки, ни сокращения движения чешских эшелонов. Ответа не последовало.
Напрасно Каппель шлёт телеграммы генералу Жанену, формально командующему всеми «союзными» войсками, в том числе и чехами. Ведь стремление закупорить дорогу продиктовано отнюдь не шкурными интересами чешских капитанов и полковников. Это строгий приказ генералов! Невозможность эвакуации подписывает смертный приговор белогвардейцам. Страшные сцены разыгрываются среди молчаливых сибирских сосен. Целые эшелоны тифозных, стоящие в лесу. Нагромождение трупов, медикаментов нет, еды нет. Медперсонал свалился сам или сбежал, паровоз замёрз. Все обитатели госпиталя на колёсах обречены. Красноармейцы, так и найдут их потом в тайге, эти страшные забитые мертвецами поезда…
В других составах бегут от красных офицеры, чиновники и их семьи. Это десятки тысяч людей. Сзади катится вал Красной армии, Но организованная чехами пробка никак не рассасывается. Кончается топливо, замерзает в паровозе вода. Люди выходят и бредут пешком по тайге, вдоль железной дороги. Мороз настоящий сибирский – минус тридцать, а то и больше. Сколько замёрзло в лесу, не знает никто…
Белая армия отходит. Этот крёстный путь позднее получит название Сибирского Ледяного похода. Три тысячи километров по тайге, по снегам, по руслу замёрзших рек. Отходящие белогвардейцы несут на себе все вооружение и амуницию. Но пушки по лесам не протащить. Артиллерия бросается. В тайге не найти и корма лошадям. Страшными вехами отмечают трупы несчастных животных отход остатков белой армии. Не хватает лошадей – приходится бросить и все лишнее вооружения. С собой везут минимум продовольствия и минимум оружия. И такой ужас длится несколько месяцев! Боеспособность стремительно снижается. Так же быстро, растёт число заболевших тифом. В маленьких деревнях, куда заходят на ночлег отступающие, и больные и раненые вповалку лежат на полу. О гигиене и думать нечего. На смену ушедшим приходят новые партии людей. Там, где спал больной, ложится здоровый. Врачей нет, нет лекарств. Нет ничего. Главнокомандующий генерал Каппель, отморозил себе ноги, провалившись в полынью. В ближайшей деревне простым ножом (!) доктор отрезал ему пальцы ног и кусок пятки. Без наркоза, без обработки раны. Через две недели Каппель скончался – к последствиям ампутации добавилось воспаление лёгких…
А рядом по железной дороге вьётся бесконечная лента чешских эшелонов. Солдаты накормлены, сидят в теплушках, где в печках потрескивает огонь. Лошади жуют овёс. Чехи едут домой. Полоса железной дороги объявлена ими нейтральной. В ней не будет боестолкновений. Займёт красный отряд городок, через который тянутся чешские эшелоны, а белым его атаковать нельзя. Нарушишь нейтралитет железнодорожной колеи – чехи угрожают ударом.
Едут на санях в лесах остатки белой армии. Тяжело бредут кони. Дорог в тайге нет. Точнее, есть – но только одна! Сибирский тракт – он забит повозками гражданских беженцев. По нему медленно бредут замёрзшие женщины и дети из эшелонов, что давно замерли на блокированной чехами дороге. Сзади напирают красные. Чтобы пройти вперёд приходится буквально сметать с дороги застрявшие повозки и телеги. Пылают костры из вещей и саней. Крики о помощи никто не слышит. Пала твоя лошадь – ты погиб. Посадить тебя на свои сани никто не хочет – ведь если умрёт и его лошадь, что будет с его детьми и его близкими?
А в лесах бродят красные партизанские отряды. Они расправляются с пленными с особой жестокостью. Не щадят беженцев, убивают всех. Вот и сидят люди в замёрзших поездах, и тихо угасают на морозе, окунаясь в «спасительный» сон…
Возникновение партизанского движения в Сибири ещё ждёт своего исследователя. Оно многое объясняет. Знаете, под каким лозунгом шли в бой сибирские партизаны? Против Колчака, это факт. Но почему, крестьяне Сибири боролись с оружием в руках против власти адмирала? Ответ лежит в агитационных материалах партизан. Наиболее значимым и известным был в Сибири, был отряд бывшего
