штабс-капитана Щетинкина. Интереснейшее описание того, под какими лозунгами он шёл в бой, оставил капитан Г. С. Думбадзе. Отряд белогвардейцев в селе Степной Баджей захватил типографию красных партизан. В ней тысячи листовок: «Я. Великий Князь Николай Николаевич, тайно высадился во Владивостоке, чтобы вместе с народной советской властью начать борьбу с продавшимся иностранцам предателем Колчаком. Все русские люди обязаны поддержать меня». Не менее поразителен и конец той самой листовки: «За Царя и Советскую власть!». Вам ещё непонятно, почему англичане так настаивали, чтобы белогвардейцы не выдвигали «реакционных» лозунгов?
Но, даже в сложившейся кошмарной ситуации, у замёрзших белогвардейцев, был шанс остановиться и отразить наступление Красной армии! Если бы в тылу разом не загорелся пожар подготовленных эсерами восстаний. Как по расписанию, почти одновременно начались восстания во всех промышленных центрах. Многомесячная агитация эсеров сделала своё дело. Большевики были для них много ближе «реакционных» царских генералов. В июне 1919 года был создан Сибирский союз эсеров. Листовки, выпущенные ими, призывали к свержению власти Колчака, утверждению народовластия и прекращению вооружённой борьбы с советской властью. Практически одновременно 18–20 июня на состоявшемся в Москве (!) XI съезде партии эсеров были подтверждены их основные цели. Главная из них – подготовка выступления крестьян на всей территории, занятой колчаковцами. 12 ноября в Иркутске, как завершающий этап, был создан новый властный орган – Политический центр. Именно он должен был взять власть в городе, объявленном белой столицей после падения Омска.
21 декабря 1919 года началось вооружённое выступление эсеров в Иркутской губернии, через два дня они взяли власть в Красноярске, затем в Нижнеудинске. В мятеж вовлечены части 1-ой белой армии, находившиеся в тылу на формировании. Отступающие деморализованные, замёрзшие части колчаковцев вместо подкреплений встречают мятежников и красных партизан. Такой удар в спину ещё больше подрывает моральный дух белых. Штурм Красноярска не удаётся, основная масса отступающих белогвардейцев обходит город стороной. Начинается массовая сдача в плен. Потерявшие надежду солдаты не видят смысла в продолжении борьбы. Беженцы не имеют сил и возможности бежать дальше.
Однако значительная часть белых предпочитает марш в неизвестность позорной сдаче ненавистным большевикам. Эти непримиримые герои пройдут свой крёстный путь до конца. Их ждало замёрзшее русло реки Ангары, новые сотни километров таёжных троп, огромное ледяное зеркало озера Байкал. Около десяти тысяч смертельно усталых белогвардейцев пришли в управляемое атаманом Семёновым Забайкалье, привезя с собой столько же обессиленных тифозных больных. Количество погибших учёту не поддаётся…
Такую же стойкость духа проявила и часть гарнизона Иркутска. Защитники власти те же, что и везде: присяге остаются верны юнкера и казаки. Начавшие выступление 24 декабря 1919 года эсеры, к своему удивлению получают отпор. Бунт начинается в казармах 53-го пехотного полка. Они находятся на противоположной стороне Ангары от правительственных войск. Мост «случайно» оказался разобранным, а все пароходы контролируют «союзники». Чтобы подавить восстание, начальник Иркутского гарнизона генерал Сычёв вводит осадное положение. Поскольку до восставших без помощи «союзников» ему не добраться, он решает попытаться образумить бунтующих солдат с помощью артобстрела.
Множество «случайностей» заметим мы в этом восстании эсеров. На железнодорожной станции Иркутска последние недели постоянно находятся чешские эшелоны, двигающиеся во Владивосток. Но Политцентр именно тогда начинает своё выступление, когда на вокзале стоит… поезд самого генерала Жанена. Ни раньше, ни позже. Во избежание недоразумения генерал Сычёв уведомляет француза о своём намерении начать артиллерийский обстрел позиций мятежников. Момент критический – если сейчас подавить бунт, у колчаковской власти появляется шанс на выживание. Ведь в Иркутске находится эвакуированное из Омска правительство. (Правда, самого адмирала нет. Не желая расстаться с золотым запасом, он со своими эшелонами застрял в чешских пробках в районе Нижнеудинска).
Поступки «союзников» в иркутских событиях лучше всего иллюстрируют их цели в русской Гражданской войне. Генерал Жанен категорически запрещает наносить удар по мятежникам! В случае обстрела он грозит открыть артиллерийский огонь по городу. Впоследствии, свой поступок «союзный» генерал объяснял соображениями гуманности и желанием избежать кровопролития. Это красивая ложь, ведь в распоряжении генерала Сычёва было всего одно (!) орудие, о чём благородный француз в своих мемуарах, естественно, не упомянул. Тем не менее, командующий «союзными» войсками генерал Жанен не только запретил обстрел, но и объявил нейтральной полосой ту часть Иркутска, где скопились мятежники. Ликвидировать повстанцев быстро, становиться невозможно, как невозможно не обращать внимания на ультиматум французского генерала: верных Колчаку войск в городе около 3000 штыков, чехов – 4000.
Но белые не сдаются. Они прекрасно понимают, что поражение в Иркутске приведёт к полному уничтожению колчаковской власти. Комендант мобилизует всех находящихся в городе офицеров, привлечены к борьбе подростки-кадеты. Энергичные действия властей останавливают переход к восставшим новых частей гарнизона. Однако наступать в «нейтральную зону» белым невозможно, поэтому колчаковцы только защищаются. В город подходят другие части повстанцев, они и атакуют.
Ситуация колеблется, никто не может взять верх. Ежедневно происходят жестокие уличные бои. Перелом в сторону правительственных войск мог произойти 30 декабря с прибытием в город около 1 тыс. солдат под командованием генерала Скипетрова. Отряд прислал атаман Семёнов, он же направил Жанену телеграмму, просившую «или о немедленном удалении из нейтральной зоны повстанцев, или же не чинить препятствий к выполнению подчинёнными мне войсками приказа о немедленном подавлении преступного бунта и о восстановлении порядка». Ответа вновь не последовало. Генерал Жанен ничего не написал атаману Семёнову, но действия его подчинённых были красноречивее любой телеграммы.
Сначала на подступах к городу они под разными предлогами не пропустили три белых бронепоезда. Прибывшие семеновцы всё же начали наступление и без них, а из города его поддержали юнкера. Тогда эта «атака была отбита огнём чешских пулемётов с тыла, при этом около 20 юнкеров было убито» – писал очевидец. Доблестные славянские легионеры в спину расстреляли наступавших мальчишек юнкеров…
Но и это не смогло остановить порыв белогвардейцев! Семеновцы продвинулись вперёд, и над восстанием нависла реальная угроза разгрома. Тогда чехи, отбросив всякие разговоры о нейтралитете, открыто вмешались в дело. Ссылаясь на приказание генерала Жанена, они потребовали прекращения боевых действий и отвода прибывшего отряда, угрожая в случае отказа применить силу. Не имея возможности связаться с казаками и юнкерами в городе, отряд семеновцев под дулами орудий чешского бронепоезда был вынужден отойти. Именно вмешательство «союзников» спасло разнородные силы эсерского Политцентра от разгрома. Именно оно привело к поражению правительственных сил. Оно было совсем неслучайным. Чтобы в этом убедиться, достаточно сравнить некоторые даты.
24 декабря началось иркутское восстание.
24 декабря эшелон с золотым запасом, в котором ехал Колчак, был задержан чехами в Нижнеудинске на 2 недели.
Почему? Белогвардейцы обезглавлены, появление любимого солдатами Колчака может изменить настроение колеблющихся частей.
4 января борьба в Иркутске заканчивается победой эсеров.
4 января адмирал Колчак сложил с себя полномочия Верховного правителя России и передал их генералу Деникину.
Совпадения заметны сразу. Чехи с подачи генерала Жанена, не дают подавить мятеж, чтобы иметь красивый предлог не пускать Колчака в его новую столицу. Отсутствие адмирала и явная помощь «союзникам» помогает эсерам победить. Как результат этого – Колчак отрекается от власти.
Просто и красиво. Историки же говорят нам о трусливых чехах, якобы пытающихся просто убежать от наступающих красных и потому заинтересованных в спокойном пути. Даты и цифры разбивают наивные теории на корню. Ведь была у «союзников» ещё одна, весьма ясная и конкретная цель…
Выдача Колчака на расправу красным, представляется в историографии, как вынужденный шаг чехословаков. Дурно пахнущий, предательский, но – вынужденный. Мол, ничего не мог сделать другого благородный генерал Жанен, чтобы быстро и без потерь вывезти своих подчинённых из России. Вот и пришлось ему пожертвовать Колчаком и выдать его Политцентру.
