пользовалась этим даром во вред кому либо.
Лада, как бы в смущении опускает глаза, что-то загадочное блеснуло во взоре, слабая улыбка трогает губы. Мой сын, Ярик, сияет от счастья как ёлочная игрушка, гордость за нас переполняет его, ещё чуть-чуть и он точно лопнет от переизбытка чувств.
Замолкаю, дожидаюсь первых вопросов.
— Что мы будем есть? Как будет решаться вопрос о пропитании? — достаточно грубо задаёт вопрос грузный мужчина.
— Понимаю вашу заботу, но прямо сейчас, после собрания, я организую способных к охоте и собирательству людей, уверен, здесь их немало, и будем решать продовольственную проблему.
— А если я сам смогу обеспечить себя едой, обязан ли я делиться с другими?
— Не обязаны. Но вы будете лишены определённых привилегий. В частности, постройка дома, изготовление одежды, защита и т. п. Если весь этот комплекс вы сможете решить сами, пожалуйста, вперёд, с песней, да только и место для жилья вам придётся подбирать самостоятельно и не в сфере интересов людей нашего города. А интересы людей, живущих в нашем государстве, мы будем отстаивать всегда и везде, — жёстко замечаю я.
— Это не демократично.
— Наверное, — равнодушно соглашаюсь я, — пожалуйста, следующие вопросы.
— А, чё, Великий князь, прикольно, — высказывается худощавый парень с интересной татуировкой на руке.
— Это вопрос или, что? — улыбаюсь я.
— Ремарка.
Неожиданно с места срываётся Надюша:- Никита, ты много на себя берёшь. Есть люди в тысячу раз достойнее тебя. К нам приходил Спаситель. Вот кто нас должен вести вперёд. Это Вася Христос! Он наше будущее. Он человек, нет, он не человек, он сын божий, а мы его Рабы. Его срочно нужно найти и просить, умолять, что бы он стал нашим господином. И апостолов его пригласить. Вот тогда у нас будет настоящая счастливая жизнь.
В толпе кто-то засмеялся, кто-то откровенно заржал. Но мне вдруг как-то стало не по себе. Я всегда опасаюсь фанатиков и знаю, что сразу найдутся люди,
которые, моментально воспользуются этими идеями для своих целей. А Надюшу я не узнаю, глаза лихорадочно блестят, кулачки крепко сжаты, пот бисером покрывает лицо. Так и есть, кто-то, в толпе, выкрикнул:- Женщина права, нам нужна вера, без неё никак. Я за Васю Христа!
Поднимаю руку, так как стал нарастать шум. В большинстве люди смеются, но кто-то зло косится на меня, соглашаясь с Надюшей.
— Полностью согласен с теми, кто говорит, что нам нужна вера. Без неё человек не совсем полноценен. Поэтому предлагаю верить в Создателя этого мира. Предлагаю верить в меня, не без его участия меня выбрали Великим князем. Или вы забыли о знамение в виде божественного сокола, который оставил метку на моём плече? — я стягиваю рубашку, показывая следы от когтей, которые, на глазах потрясённых людей рубцуются, и перед их взорами обозначается шрам в виде короны и засиял золотом. — А, что насчёт Васи, думаю, ушёл он с Вилен Ждановичем. Ему такие люди нужны. Работа для подобных деятелей, всегда найдётся.
— Тогда я иду к нему! — вскричала Надюша и моментально получает по шее от Игната.
— Я твой спаситель, — рычит он.
Надюша ойкнула, ловко увернувшись от второго удара. А я успокоился, взаимопонимание в их семье стало налаживаться.
— А если серьёзно, как вы насчёт общепризнанных заповедей: 'не укради, не убий…'? — задаёт вопрос парень из группы студентов.
— Очень положительно, только с некоторыми поправками. Допустим, 'не убий', я добавил бы к этому, не убивай кроме необходимой самообороны, кроме защиты близких, кроме защиты своего отечества и т. п. Думаю, все поняли мою мысль. Я против того, если меня 'ударят по одной щеке, подставить другую щёку'. Надо отвечать на эту подлость немедленно и не унижаться перед хамом. Если, конечно, вы сами этого не заслужили. Ситуации бывают разные. Я против слова, раб, в корне. Мы свободные граждане и не рабы, даже для своего Создателя. Дети его, да, но не рабы. Надо уважать своего бога, но не пресмыкаться перед ним. Я не согласен с тем, что женщина не дочь божья, а создание из ребра мужчины. Это величайшая чушь всех времён и народов, была придумана не богом, а низкими, мерзкими негодяями, дабы принизить женщину, сделать её рабом мужчины. Женщина, это величайшее творение бога. Она продолжательница человеческого рода и этим всё сказано.
Где-то в доли ласково ухнул гром ушедшей за горизонт грозы, дунул тёплый, наполненный озоном и цветочными запахами, ветерок, принося в души людей умиротворение и спокойствие. Я вижу, большинство людей понимает меня. Я ещё некоторое время отвечаю на вопросы, но они стали уже не столь острые и провокационные. Людей интересует конкретное будущее и мне, судя по всему, удалось их успокоить и расположить к себе. Осталось за 'малым', выполнить всё, что я обещал. На душе тревожно, груз ответственности давит на плечи. Почему-то вспыхнула боль в шраме в виде короны на плече, но я знал, это сигнал мне, не сворачивать с намеченного пути.
Море успокоилось, морская пена растворилась в воде, целое стадо дельфинов несётся по водной глади, разгоняя чёрные плавники акул. Вижу, как у берега плещется, сверкая серебром, целые полчища рыбы, вздыхаю с облегчением, голод нам не грозит.
Глава 7
Один за другим вспыхивают костры, люди запасаются хворостом, чинят навесы, бассейны для воды, расчищают очередные площадки. Работа кипит, Аскольд безупречно выполняет обязанности.
Наконец-то сижу в окружении семьи у костра и с аппетитом налегаю на хорошо прожаренные куски белуги и, не отвлекаясь от обеда, хотя это, наверное, не вежливо, но очень хочется, есть, тестирую людей, которых рекомендовали мне Аскольд и Анатолий Борисович. У нас уже появились специалисты в строительстве. Но, на предложение Аскольда, построить мне дом, как бы в первую очередь, его отчитал и потребовал построить бани. Я очень страшусь, люди привыкнут ходить грязными и будут вонять как козлы. В первую очередь чистота тела, а затем займёмся фундаментальным строительством. Затем у нас появилась стража, аналог оперативников, охотники и рыболовы, гончары и сапожники и т. д. и т. п. Учёных мужей я выделил отдельно и обеспечил всяческими льготами. Аскольду поручил оберегать их и требовал отдачи. В отличие от всех нас я распорядился им сразу строить жилища и, чтоб по всем правилам архитектуры.
Только под вечер несколько освободился и стал мастерить лук. Я знаю, настоящий лук, в данный момент, изготовить невозможно, для этой цели требуется не меньше года, а то и более: сушка, придание нужной формы, наложение одного сорта дерева на другое, обвязка роговых пластин и многое другое — процесс трудоёмкий и сложный. Но, из-за недостатка времени, приходится использовать сырое дерево, лук будет не слишком упругим и недолговечным. Ничего, сломается, сделаю другой. А в это время буду сушить заготовки под навесом.
Из толстой длинной жилы изготавливаю тетиву. Один конец намертво присоединяю к древку лука, а на другом завязываю петлю. Около меня останавливается Игнат:- Низко петля расположена, племяш, не натянешь.
— Я попробую, — скромно ответствую я.
— Дай мне.
Он берёт лук, делает упор о камень, мышцы вздуваются как валуны, но петлю, он дотягивает лишь чуть более половины лука.
— Вот видишь, неправильно завязал. Надо переделать, Великий князь, — с иронией говорит он.
Не говоря ни слова, во мне кипит азарт, я хочу утереть нос славному дядьке, медленно беру лук,
