Потом он улыбнулся краем губ и сказал:
— Садитесь, Майкрофт, и постарайтесь успокоиться. Ваше несчастье не так ужасно. Ребенка можно будет отдать в приют или какой-нибудь почтенной женщине на воспитание.
— Откуда вы знаете, что мне подкинули ребенка?! — закричал Майкрофт Холмс, краснея до корней волос. — О Шерлок, вы ведите мои мысли, как у себя на ладони. Как вы это узнали?
— Как я узнал? Да очень просто. Путем логических выводов, которые привели меня к этому, как выяснилось, довольно разумному умозаключению. Я превосходно знаю ваш уравновешенный характер и ваши привычки. Я знаю, что вы не покинете вашей квартиры, даже если бы государству грозила гибель. За всю свою жизнь вы только один раз пожаловали меня своим посещением. Если не ошибаюсь, это посещение было вызвано исчезновением чертежей Брюс-Партингтонз. Несмотря на огромную государственную важность этого дела, вы были внешне совершенно спокойны. Из этого следует вполне естественный вывод, что ваше посещение и ваш расстроенный вид вызваны каким-то личным несчастием. Я великолепно знаю, что если бы вашей жизни угрожала опасность, вы не были бы так расстроены, как сейчас. Следовательно, это предположение естественно отпало. Дальше. Зная ваш характер, я остановился на том, что ваш расстроенный вид вызван только опасением, что какое-то чисто внешнее событие может вывести вас из привычной жизненной колеи. Сопоставляя этот вывод со свежим пятном на ваших полосатых брюках, я пришел к заключению, что вы держали на коленях младенца, который угрожает вашему спокойствию, холостяцкому укладу жизни. Чужой младенец не мог бы вас так сильно расстроить. Следовательно, этот младенец ваш. Теперь расскажите, как вас угораздило довести это дело до такого позорного конца и как эта блондинка, которую по-видимому, зовут Мэри, смогла околдовать такого солидного и положительного джентльмена, как вы?
— О Шерлок, Шерлок! — простонал толстый Майкрофт, — вы видите меня насквозь. Откуда вы знаете, что она блондинка и что зовут ее Мэри?
— Кольцо с инициалом «М», которое я заметил у вас при последнем нашем свидании в клубе, и золотистый женский волос на вашем пиджаке говорят сами за себя, любезнейший Майкрофт.
После этого расстроенный Майкрофт рассказал Шерлоку Холмсу все.
Она была официанткой в клубе и в последнее время угрожала подкинуть ребенка. Он относился к этому скептически и надеялся, что все уладится само собой, пока наконец (о боже мой!) сегодня, выходя из квартиры, он не наткнулся на подкинутого младенца…
Одним словом, после зрелого обсуждения этого происшествия братья решили, что отдавать ребенка в приют безнравственно и что Майкрофт, как честный человек, должен ребенка усыновить.
Так оно и произошло.
Младенец принял славную фамилию Холмса и был наречен в честь дедушки Стэнли.
Описанное выше событие произошло в 1899 году.
Исполнив свой долг перед читателями, я перейду к дальнейшему развитию романа.
Стэнли Холмсу было тридцать лет. Он был высок, сухощав и очень силен. Его большой, выпуклый лоб мыслителя, зачесанные назад волнистые волосы, горбатый нос, вечная трубка во рту и умение играть на скрипке — все это делало его сходство с покойным дядюшкой почти разительным.
Отдав себя с самого детства сыску, Стэнли Холмс пошел по стопам великого дяди, по смерти которого он поселился в знаменитой квартире на Бейкер-стрит.
Сидя в своем уютном кабинете с вечной трубкой в зубах, Стэнли Холмс был погружен в размышление.
— Традиции моего великого дяди, — думал знаменитый сыщик, — исполняются мною в точности. Я никогда не берусь за мелкие неинтересные дела. Я жду большого интересного дела, такого дела, которое дало бы мне возможность прогреметь. Но, как это ни странно, с самого начала моей деятельности я еще не имел ни одного такого дела, которое было бы достойно меня, носящего славную фамилию Холмса. Но я не теряю надежды. Я уверен, что рано или поздно мой час пробьет…
Размышления знаменитого криминалиста были прерваны резким телефонным звонком.
— Алло! У телефона Стэнли Холмс. Кто говорит? Что? Министр колоний? Очень, очень приятно. Ага… Да… да… сейчас еду!
Стэнли Холмс положил трубку и позвонил лакею.
— Пальто и шляпу, — сказал он, — я приеду через час. За это время, Джон, вы приготовьте мой чемодан для продолжительного путешествия.
С этими словами Стэнли Холмс вышел из дому.
Глава одиннадцатая
Рюмки для яиц распространяются
Верховный жрец Натеза-Састри пил послеобеденный кофе на плоской крыше своего великолепного особняка, расположенного недалеко от храма Шивы-Разрушителя.
Он варено разглаживал свою длинную черную бороду, порядком-таки пощипанную ретивыми полицейскими в день его приезда из Калькутты в Бенарес.
Уже прошло шесть дней, а подбородок все еще побаливал у почтенного жреца.
Солнце склонялось к западу.
Варанаси — священный город лучшей воды, — купался в золотых столбах солнца и пыли. Внизу шумела пестрая толпа. Трубили священные слоны. Дико кричали священные обезьяны. Звуки священных флейт, жуликов, заклинателей змей нестерпимо резали уши. Вдалеке на берегу Ганга пылали дымные костры. Это сжигали трупы покойников. Смрад и гул висели над Бенаресом.
На крышу взошел Джемс Раунд. На нем было белоснежное, браминское одеяние и на левой руке перевязь, которой отличаются все брамины от непосвященных. Густая рыжая борода, похожая на хвост коровы, была наскоро привязана к его элегантному английскому подбородку.
Убедившись, что поблизости никого нет, Джемс Раунд интимно подмигнул верховному жрецу и весело сказал:
— Алло, старина Натеза-Састри. А вот и я.
Натеза-Састри посмотрел на англичанина и раскатисто захохотал.
— Добрый вечер, дорогой мистер Раунд. Вы выглядите весьма недурно.
— Если бы не эта привязная борода, от которой на десять миль вокруг пахнет священной коровой, я чувствовал бы себя замечательно.
— Ну, как подвигаются наши работы?
— Великолепно. Сегодня я закончил оборудование электростанции. Если хотите, сегодня ночью можно будет произвести пробную демонстрацию.
— Гром и молния в порядке?
Джемс Раунд самодовольно потер руки.
— Будьте спокойны. С ручательством. Восемнадцать сортов грома, начиная от глухого и зловещего и кончая потрясающим, как выстрелы шестнадцатидюймовой мортиры. Что касается молнии, то имеется три комплекта: ординарная, зигзагообразная и шаровидная.
— Великолепно. Религиозные лозунги в порядке?
— В порядке.
— Изображение Шивы? Имейте в виду, что Шива должен быть разноцветный и страшный. Дураки паломники и сумасшедшие старухи любят пестроту. Не забудьте, что из его рта должны вырываться огненные языки, а из носа идти дым.
— Будьте спокойны.
— Однако меня интересует, как это вы умудритесь спроектировать ваши изображения на безоблачном небе?
— Многолетняя практика, дорогой мистер Натеза-Састри. Международное общество световых реклам, где я имею честь состоять генеральным представителем, снискало себе всемирно известную популярность.
