волшебной палочке, которая в одно мгновение перенесла бы ее прямо домой, в теплую постель.
Гарольд заботливо застегнул молнию на ее куртке и улыбнулся Анне так, что в ее голове вновь звякнул тревожный звонок.
— Несмотря на некоторые разногласия во взглядах, дорогая Энни, я не намерен так легко отступаться, как твой давний возлюбленный.
— Ты хочешь сказать, что будешь счастлив остаться моим другом?
— Нет, Энни, — Гарольд покачал головой, — остаться только другом — вовсе не счастье. Однако я умею быть терпеливым.
— Жаль, — Анна вздохнула, — времена уже не те. Скажи ты то же самое несколько лет назад, я была бы на седьмом небе от восторга.
— Раз так, мне нужно всего-навсего найти волшебный способ вернуться в прежние времена и возродить твою преданность, — небрежно заметил он. — Итак, я могу на следующей неделе в какой-то из вечеров навестить тебя в Берривуде?
— Так ты не отказываешься от своих намерений? — Глаза Анны от удивления стали еще больше и, казалось, заняли пол-лица.
— Ты не поверишь, — Гарольд снисходительно усмехнулся, — но то, что случилось сегодня, отбросило последние сомнения.
— Все ясно, ты надеешься, что такие встречи станут регулярными. Должна тебя разочаровать, Гарольд, — Анна холодно посмотрела на него, — то, что случилось сегодня, произошло потому, что я так решила. В качестве эксперимента. И, как оказалось, успешного.
— Признателен за столь высокую оценку.
— Но, — не смутившись, продолжила Анна, — он останется единственным. Еще раз благодарю, что ты сумел доказать…
— Остановись! — потребовал Гарольд, и его глаза гневно блеснули. — Я доказал прежде всего, что ты можешь получить удовольствие от близости со мной. И вот что важно, Энни, — со мной, и ни с кем другим!
— Откуда тебе это знать?
— Я прав. Поверь мне.
Их взгляды встретились, и Анна, не выдержав, первой отвела глаза.
— Мне надо позвонить, — резко бросила она и направилась к телефону, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег.
Коротко сообщив, что скоро будет дома, Анна вернулась в холл.
— Спокойной ночи, Гарольд, — преодолевая неловкость, попрощалась она. — Спасибо за все.
— Мне было хорошо с тобой. — Гарольд улыбнулся и, слегка прижав Анну к себе, поцеловал. — Будь осторожна. Когда доедешь до дома, позвони. Я буду ждать.
— Позвоню, — пообещала Анна. — Не провожай, на улице холодно.
— Подумай, может быть, все-таки останешься?
Анне не слишком хотелось ехать в снегопад, да еще ночью, но она отрицательно покачала головой.
— Не могу. Завтра после ланча я должна быть в Берривуде, а еще надо собраться.
— Только ради Бога не гони! — попросил Гарольд и, не удержавшись, вновь поцеловал ее.
Анна кивнула и, добежав до машины, нырнула в салон. Включив зажигание, она помахала рукой стоящему на пороге дома Гарольду, посигналила на прощание и, включив дворники, отправилась в путь.
11
К тому времени, когда Анна добралась до Бертона, она чувствовала себя предельно усталой. Близость с Гарольдом не только эмоционально взвинтила ее, но и потребовала физической отдачи. Сейчас Анне больше всего хотелось оказаться рядом с Гарольдом в его огромной кровати и, уютно устроившись у него под боком, выспаться.
Дорога была скользкой от снега, и Анна вела машину на средней скорости, не позволяя себе прибавить газу. Ей показалось, прошла вечность, прежде чем она, чувствуя себя вдребезги разбитой, миновала крутой поворот и увидела впереди знакомый подъем.
За ним был дом.
Анна переключила передачу, чтобы взобраться на холм, и в этот момент ее ослепили яркие огни фар встречной машины. Анна инстинктивно вывернула руль, и машину занесло. Анна попыталась выровняться, но всегда послушный «мини» потерял управление и врезался в ограждение шоссе. Анна отчаянно закричала, захваченная кувыркающимся, крутящимся хаосом, оборвавшимся резкой нестерпимой болью.
Мир исчез за черной пеленой.
Анне снился какой-то кошмар, ее раскручивали на тренажере и все тело ужасно болело. От этой боли она и проснулась.
Радуясь, что ее мучения наконец-то закончились, Анна лежала неподвижно, измученная настолько, что даже открыть глаза было невероятно трудно. Как хорошо оказаться дома, в постели, подумала Анна. Правда, ужасно болит голова. Надо будет выпить пару таблеток. Но не теперь. Сначала лучше… Анна не успела додумать эту мысль, вновь ускользая в забытье.
Проснувшись через некоторое время, Анна по-прежнему чувствовала безмерную усталость. Веки, казалось, весят тонну. Попытка открыть глаза потребовала немыслимых усилий, но она все-таки увенчалась успехом. Однако Анна сразу же пожалела об этом. Она зажмурилась и, выждав несколько секунд, осторожно приоткрыла глаза. Но незнакомая стерильно белая комната не исчезла. Значит, ей не показалось, значит, она в больнице. И страшный сон был явью.
— Откройте глаза, Анна, — послышался чей-то голос. — Я знаю, вы меня слышите.
Анна подняла тяжелые веки и увидела склонившуюся над ней молодую женщину, которая ободряюще ей улыбалась.
— Давно бы так! Как вы себя чувствуете?
— Пить, — едва шевеля губами, хрипло прошептала Анна.
Женщина немного приподняла ее голову, и Анна, напившись из поильника, поблагодарила ее слабой улыбкой.
— Вы ненадолго пришли в себя примерно с час назад, — жизнерадостно сообщила женщина, — и вновь заснули. Прошу вас, полежите спокойно, я пойду за сестрой.
Анна хотела сказать, что это вовсе не нужно, и сердито сдвинула брови, но ее тут же пронзила острая боль. Анна скосила глаза и с удивлением отметила, что она лежит под капельницей. Еще больше Анну удивило обилие цветов в комнате. Как они сюда попали?
Отворилась дверь, и в палату в сопровождении уже знакомой Анне молодой женщины вошла женщина постарше.
— Меня зовут Брикс, — представилась она. — А это ваша сиделка Элиза. Я очень рада, что вы наконец-то пришли в себя. Как вы себя чувствуете?
— Не очень хорошо, — призналась Анна, — но, судя по всему, могло быть намного хуже. Что со мной произошло?
— Вы попали в аварию, и вас на «скорой» привезли сюда, в реанимацию. У вас сотрясение мозга, вы потеряли много крови и вам сделали переливание. Так что пока придется подержать вас под капельницей и под присмотром сиделки.
— Сколько я буду так лежать? — с трудом спросила Анна.
— Не знаю, как пойдет выздоровление.
— А сколько я так уже лежу?
