Стефани взглянула на свое отражение в оконном стекле. Волосы курчавились после ливня, который застал их на стоянке в аэропорту, тушь растеклась. Бежевые легкие брюки стоимостью в семьдесят долларов и свитер из черной ангорской шерсти, который Эйдрия подарила ей на день рождения, помялись. Она убрала пальцами черные разводы под глазами и стала рыться в сумочке в поисках губной помады и расчески.
Мигель предлагал ей поехать в аэропорт на его лимузине, но она отказалась — из гордости. Они с Реем прибыли на служебной машине и теперь ждали испанца.
Вернулся запыхавшийся Рей. Его долговязая фигура сгибалась под тяжестью фотоаппаратуры, длинные и мокрые каштановые волосы были собраны в хвост резинкой. Спортивный джемпер и синие джинсы фотографа тоже намокли под дождем.
— Самолет отправляется вовремя, — сообщил он. — Слава Богу! Хуже нет, чем томиться в аэропортах! Я полжизни провел в ожидании вылета.
— Даже не верится, что мы сделаем эту статью! — сказала Стефани, прихватывая волосы найденной в сумочке заколкой.
— Мне тоже не верится. Мигель Рафаэль редко идет на контакт с прессой.
— Ты про него что-нибудь знаешь?
— Немного. — Рей внимательно посмотрел ей в глаза. — Он никогда не был женат.
— Я не об этом спрашивала! — Стефани почувствовала, что краснеет.
— Да, но я уловил в твоем голосе намек. Он ухлестывает за тобой, Стефани, но он тебе не пара.
— Вот как? С каких это пор ты начал решать, кто мне пара, а кто нет?
Рей пожал плечами:
— Мигель — международный плейбой.
— Тогда что ему от меня нужно?
Она вспомнила красавицу Дженну Старр.
— Вот уж не знаю. Тебе виднее.
Стефани фыркнула:
— Отстань! Мы познакомились всего два дня назад!
«Да, я раздевалась при нем догола, но это не в счет. Да, при первой возможности он пытается меня поцеловать, но и это тоже ничего не значит!»
Стефани вскочила и ушла в туалет, чтобы как-то отвлечься. Там она еще раз пригладила непослушные волосы и слегка подкрасила губы. Вернувшись к Рею, она увидела, что он копается в одной из своих сумок с аппаратурой.
— Ты знаешь, откуда у него этот шрам на лице? — неожиданно спросил фотограф.
— Нет. Откуда?
Она вспомнила, как провела пальцем по этому шраму, и Мигель сказал, что бык здесь ни при чем — мол, случилось нечто менее предсказуемое.
— Десять лет назад он был помолвлен с одной испанкой и застал ее на вечеринке с Хуаном Агиларом — испанским матадором, любимцем публики. Он попытался ее оттащить, и она расцарапала ему лицо.
Стефани пришла в ужас.
— Как ты это узнал?
— Вообще-то я страстный любитель корриды. Я даже смотрел выступление Мигеля в Мексике. Но погоди, это еще не все.
— Зачем ты мне все это рассказываешь?
— Ведь ты хочешь написать статью об этом парне.
Стефани хмуро взглянула на Рея. Она подозревала, что неожиданный поток информации об Эль Пелигро никак не связан с ее будущей статьей.
— Ладно, выкладывай.
— Мигель вызвал Хуана на бой. К тому времени Хуан уже несколько месяцев не занимался корридой и был слишком стар, чтобы драться с теми же быками, с которыми дрался молодой матадор. Он получил удар рогом и погиб. Публика ополчилась на Мигеля. — Рей достал из футляра фотоаппарат, приложил глаз к видоискателю и навел объектив на Стефани. Она подняла кверху средний палец. — Мигель знал, как его примут зрители на следующем выступлении. — Рей щелкал фотоаппаратом, не обращая внимания на ее жест. — Он вышел на арену пьяный. Толпа свистела, улюлюкала и забрасывала его гнилыми фруктами. Бык ударил его рогом в бедро, чуть не убив Мигеля.
— Кошмар! Но он все-таки выжил и стал матадором номер один.
— Да, теперь он один из величайших испанских матадоров, но публика его не слишком жалует. Хуан Агилар был не просто национальным героем, он был наставником Мигеля. А тот вызвал его на состязание и погубил.
Стефани откинулась на спинку стула и закинула ногу на ногу. Интересно, как эти сведения повлияют на ее отношения с Мигелем? И какие вообще у них отношения?
— Все это случилось в «Лас-Вентас». С тех пор он там не выступал. Предстоящий бой всколыхнет неприятные воспоминания. А Мигель потратил немало сил и денег на то, чтобы люди забыли прошлое.
— Значит, слухи о предстоящем бое верны? — У нее пересохло во рту.
Рей, который возился со своим фотоаппаратом, пожал плечами:
— Тореадоры — народ мнительный. Если он думает, что умрет, то это вполне может случиться. — Он направил объектив на какой-то дальний объект.
Стефани обернулась и увидела Мигеля. Матадор стоял возле билетной кассы и разговаривал с хорошенькой рыжеволосой девушкой, которой явно доставляло удовольствие общение с новым клиентом. Белый свободный хлопковый свитер оттенял его темные волосы, узкие джинсы плотно обтягивали крепкие бедра.
Мигель наклонился над стойкой, и густые блестящие волосы упали ему на глаза. Отведя их рукой, он откинул голову и засмеялся над тем, что сказала девушка. Она тоже засмеялась и доверительно тронула его за руку.
Плейбой!
Стефани уперлась локтями в колени, обхватив подбородок ладонями. Интересно, что их так развеселило?
— Я рассказал тебе все это вовсе не для того, чтобы ты пожалела парня. — Рей опустил фотоаппарат. — Я хочу, чтобы ты поняла: он имеет опыт в таких вещах, в которых мы с тобой ничего не смыслим. Он пойдет на все, лишь бы удержаться на гребне славы. Зачем он пригласил тебя в Испанию? Здесь явно какой-то подвох, ведь он терпеть не может прессу.
— Рей! — Стефани ткнула его кулаком в плечо. — Может быть, его впечатлили мои фантастические журналистские способности?
— Он хочет использовать тебя в своих интересах. Будь осторожна!
Она поправила выбившуюся прядь волос, глубоко вздохнула и опять обернулась к Мигелю. В нескольких шагах от нее малыш шлепнулся на мягкое место и протянул ручонки к маме, которая с трудом удерживала чемоданы.
Стефани помогла женщине с багажом и вернулась на место. Мигель все еще был занят, но махнул ей рукой, когда она опять посмотрела в его сторону. Она махнула в ответ.
— Не представляю, как я буду изъясняться в Испании, — сказала она Рею. — И про корриду мне ничего не известно.
Он протянул ей тяжелую брезентовую сумку.
— Я захватил для тебя кое-какие материалы. Решил, что в таком состоянии сама ты вряд ли об этом подумаешь. Ну ничего, со мной не пропадешь!
Она строго взглянула на него.
— В каком еще состоянии?
— Ты ведешь себя так, словно готовишься к расстрелу, а не к поездке в Мадрид. Или тебя пугает мысль о посещении корриды?
— Бой быков — это варварство.
— Футбол тоже.
