— Не совсем так. Я же не слепой, чтобы не заметить, что имею дело с красивой женщиной…
— Ну, спасибо!
— Прекрати перебивать! Я пытаюсь объяснить, но, видимо, плохо, что, когда ты сняла эти огромные черные очки и я увидел твои глаза и лицо, я был просто ошеломлен.
— Правда? — спросила она, вдруг посерьезнев. Он кивнул.
— И ты улыбнулась. В первый раз за вечер, насколько я помню. Я заглянул в эти чудесные зеленые глаза, увидел улыбку, и у меня возникло такое непреодолимое желание поцеловать тебя, что пришлось спасаться бегством, чтобы не погубить всякую надежду на дальнейшие контакты между нами.
Диана зачарованно смотрела на него.
— Я не догадывалась!
— Это было очевидно, — сказал он и встал, чтобы открыть шампанское. — Думаю, оно достаточно охладилось.
Он умело откупорил бутылку, наполнил два бокала и, протянув один ей, вновь сел рядом.
— За наших уважаемых брата и сестру, и их будущее счастье, — произнесла Диана, поднимая бокал.
— Я присоединяюсь, — ответил Нортон, выпил, затем снова наполнил свой бокал. — А теперь мой особый тост. За прекрасные глаза цвета морской волны, цвета богини Венеры.
— Цвета Венеры? — удивленно повторила она. Нортон кивнул.
— Разве ты не знала, что в зеленом цвете есть что-то мистическое?
— О нет, не надо об этом, — взмолилась она. Нортон взял ее за руку.
— Послушай, Диана, — напористо сказал он, — забудь о зацикленности твоего мужа на зеленом цвете как приносящем несчастье. В большинстве культур зеленый — это цвет надежды. Древние называли зеленый цветом Венеры, потому что она появилась на свет из моря. Существует легенда, что в минуты страсти ее глаза сверкали зеленым огнем. А твои? — внезапно спросил он.
Ее щеки вновь порозовели.
— Не знаю, — коротко сказала она и отвернула голову.
Нортон взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. Он вглядывался в ее глаза, пока она не прикрыла их, затем поцеловал опущенные веки. Его губы медленно передвигались по ее лицу вниз, пока не добрались до ее рта. От этого прикосновения по телу Дианы пробежала дрожь. Нортон поднял голову, взял бокал из ее ослабевших пальцев, потом обнял и снова поцеловал. Его ласкающие руки, все теснее прижимающие ее к нему, его требовательный рот, властно приникший к ее губам, вызвали едва переносимый лихорадочный трепет во всем теле. Закрыв глаза, она растворилась в объятии. Ее пальцы перебирали его волосы, спускавшиеся на воротник. Она отдалась во власть этого блаженного мгновения, страстно отвечая на поцелуи умелых опытных губ. Внезапное чувственное прикосновение его языка вновь заставило ее задрожать. Его пальцы коснулись ее груди, лаская соски сквозь тонкий шелк платья. Диане показалось, что ее грудь пронзил раскаленный добела наконечник стрелы, у нее перехватило дыхание, и, внезапно оцепенев, она непроизвольно отпрянула назад. Нортон разжал объятия и вопросительно посмотрел на нее.
— Не такой уж большой грех, — тихо произнес он.
Неожиданно она уткнулась лицом в его плечо.
— Знаю, — сказала она приглушенно. — Я просто дура. Ты не виноват, что увидел в моем предложении прийти сюда больше, чем я хотела сказать.
Нортон прижал ее к груди, поглаживая ладонью по волосам.
— Диана, я прекрасно знаю, что ты приглашала меня не в постель. Но, черт возьми, я не евнух. Ты так красива, и мы только что провели вместе вечер, который иначе как романтическим не назовешь, хоть это избитый штамп. Мне было бы легче перестать дышать, чем удержаться и не поцеловать тебя, не прикоснуться к тебе. Ты хочешь, чтобы я ушел?
— Нет! — горячо возразила она и подняла голову, чтобы посмотреть в его нахмурившееся, сосредоточенное лицо. — Я очень хочу, чтобы ты остался. Мне хорошо с тобой, и я хотела, чтобы ты поцеловал меня. — Ее голос сорвался. — Но у меня с этим давняя проблема. Так случается всякий раз, когда ко мне приближается мужчина. Я не имею в виду, что меня привлекают женщины, если ты подумал об этом.
— Нет, я так не думал, — заверил он. — Так в чем же проблема, Диана?
— Мне было сказано, что я фригидна, — сказала она безучастно. — Ты не догадываешься, но даже то, что я призналась тебе в этом, это своеобразный комплимент тебе. Обычно я держу этот печальный факт при себе. Горький опыт научил меня, что большинство мужчин воспринимают подобное признание как вызов.
Он медленно кивнул, глядя на нее со странной нежностью.
— Вероятно, каждый из них думает, что он единственный, кто может исцелить тебя!
Диана выдавила из себя кривую дрожащую улыбку.
— Именно так. Вот почему в моей жизни нет Мужчин, кроме одного-двух друзей в истинном смысле. Даже если я знакомлюсь с кем-нибудь, кто мне достаточно нравится, чтобы встречаться, я не делаю этого, так как не хочу сталкиваться с проблемами.
Нортон нахмурился.
— Но все же мне показалось, что ты откликалась, что ты была совершенно счастлива в моих объятиях. И только когда я попытался сделать дальнейший шаг— кстати, совсем простой, обычный шаг, — ты вдруг застыла, как часовой на посту, и попыталась выскользнуть.
Диана удрученно провела рукой по волосам.
— Я не думала, что так выйдет. Я даже не хотела этого. Глупо, правда? Мне ведь тридцать, а не тринадцать!
Нортон осторожно, как бы желая защитить, обнял ее одной рукой, она склонилась к его плечу со слабым вздохом отчаяния.
— Итак, это не отвращение к моей персоне, это — проблема, — задумчиво подытожил он. — Иначе ты не сидела бы сейчас со мной.
— Нет, — откликнулась Диана, теснее прижимаясь к нему. — Мне нравится быть рядом с тобой. Я чувствую себя в безопасности.
— Ну, спасибо! — сказал он сдержанно. — Насколько я помню, ни одна женщина до сих пор не давала мне подобной характеристики.
Она подняла голову и улыбнулась.
— Прости. Должно быть, я причиняю страдания твоему «я».
— Оно само о себе позаботится, — заверил он. — Меня больше волнует твое. Оно должно быть в полном порядке, если я к твоим услугам. Я думаю, мистер Валентине, который сидит внизу, очень хотел бы быть сейчас на моем месте.
— Я готова поспорить, что он бы не смог! — К Диане вернулось чувство юмора. — Да я бы его и не пригласила.
— Разумный шаг. С ним ты бы уж точно не чувствовала себя в безопасности, можешь мне поверить!
— Знаю. Но я знала также, что могу верить тебе, когда ты говорил, что не будешь тащить меня в постель. — Диана подняла глаза к его лицу. — Если быть честной, то я думала, что, если сегодня ты попытаешься сделать это, я не буду возражать. Я надеялась, что не буду возражать. Ты первый мужчина, к которому я почувствовала физическое влечение после смерти Энтони.
Нортон пристально посмотрел на нее.
— То есть, когда ты пригласила меня сюда, ты серьезно рассматривала возможность, что мы будем заниматься любовью?
Она подавленно кивнула.
— Раз это не получилось с тобой, это никогда ни с кем не получится.
— Это имеет значение для тебя?
Ее глаза вспыхнули зеленым огнем.
— Разумеется! Я не хочу снова выходить замуж, но я хочу чувствовать себя нормальной женщиной, с
