Кролик так увлёкся, что не расслышал зова Руггедо. А в следующую минуту разъярённый гном появился на пороге.
— Что это значит? — сердито закричал он, показывая на готовый узел с добром, и так топнул ногой, что Пег Милли упала с кресла на пол, а вся мебель подпрыгнула, как живая.
Кролик обернулся.
— Это значит, что я от тебя ухожу насовсем, злобное ты чудище! — храбро воскликнул он, прижав уши к голове. — Насовсем, понимаешь?
Он схватил куклу в одну лапу, а узел в другую и попытался прошмыгнуть мимо гнома. Но Руггедо не растерялся. Он мгновенно выскочил за дверь и запер её на ключ. Ушан слышал, как он для верности заваливает дверь камнями.
— Вот как! Ты, значит, решил предать старого Руггедо! Решил всё рассказать Озме и получить награду за предательство? Не выйдет! Посиди-ка взаперти да подумай о своём поведении! — прокричал гном в замочную скважину.
У кролика оказалось много времени для раздумий, потому что Руггедо за целый день ни разу не подошёл к двери. При каждом звуке бедный кролик подпрыгивал — он боялся, что гному удалось открыть шкатулку. Для поддержания духа он разговаривал с куклой, и её безмятежная улыбка очень его успокаивала.
— Можно, конечно, прокопать ход наружу, но ведь копать придётся так долго! Ну и положение! Но, может быть, он к ночи утихомирится.
Весь долгий день из большой пещеры доносились звуки ударов, толчки и злобное ворчание.
— Хорошо, что ты не нуждаешься в еде, милая Пег, — вздохнул кролик ближе к вечеру, уныло жуя чёрствую лепёшку, которую нашёл под письменным столом. — Тебе будет жалко меня, если я умру с голоду? То есть я не умру, конечно, в Стране Оз никто не умирает, но вечные мучения от голода тоже очень противная штука.
Кролику показалось, что кукла слегка качнула головой, словно сказала:
«Не волнуйся, дорогой Ушан, долго голодать тебе не придётся, потерпи ещё немного».
На самом деле, конечно, Пег ничего не сказала, но кролик догадался по её улыбке, что она подумала именно это.
В норе было жарко и душно, и, хотя через щель в потолке туда просачивался слабый свет, веселья он не прибавлял. Наконец наступила ночь, и стало ещё хуже. Ушан, пошарив в столе, нашёл один- единственный огарок свечи и зажёг его, но огарок был очень короткий и скоро догорел. Кролик с куклой очутились в полной темноте. Пег Милли глядела в темноту всё так же весело, но кролик, усталый от волнений и напуганный, забылся тяжёлым сном.
Тем временем Руггедо продолжал возиться с волшебной шкатулкой. Он начал терять терпение. Как он ни бил по крышке, она не только не открывалась, но даже ни малейшей царапины не появилось на её блестящей золотой поверхности. Гном даже бросал шкатулку на пол и сам прыгал на неё, но всё было напрасно. Руггедо ничего не ел целый день и к вечеру совершенно озверел от ярости. Его маленькие глазки светились красным, как раскалённые угли, длинные волосы встали дыбом и потрескивали от переполнявшей его злости, а с языка то и дело срывались глухие гномьи проклятия. Да и как ему было не злиться, когда волшебные секреты, таящиеся в шкатулке, без сомнения, могли отдать всю Страну Оз в его власть, а он — кламп карруга! — никак не мог до них добраться. Под конец он изо всех сил наподдал ногой по шкатулке, очень больно ушибся и в бессильной злобе запрыгал на одной ноге, чувствуя усталость и отчаяние.
Рухнув на пол, он несколько минут лежал неподвижно. Потом вскочил, схватил шкатулку и с силой швырнул её в каменную стену пещеры.
— Вот тебе! — злобно завопил он. И тут произошло чудо.
Вспыхнул яркий свет. Шкатулка медленно отлетела от стены и плавно приплыла по воздуху прямо в руки гнома. Она была открыта.
Руггедо так и сел на пол, вытаращив глаза.
Сверху в шкатулке лежали на подставке четыре золотых флакона с ярлычками. На первом было написано: «Жидкость для полётов», на втором: «Мазь для исчезновения». Надпись на третьем флаконе гласила: «Глеггов мгновенно увеличивающий эликсир». А на четвёртом ярлычке стояло: «Укрепитель для волос Спайка».
Руггедо радостно потёр руки и вытащил подставку с четырьмя флаконами. В следующем отделении лежал крошечный медный чайничек, спиртовка и пакет с надписью: «Чудо-чай тройного действия». Гному не терпелось добраться до следующих сокровищ, так что на чайный набор Глегга он бросил только беглый взгляд. На дне шкатулки он увидел две коробочки. Подняв первую, он прочёл на ней надпись: «Ответ на любой вопрос. Трижды встряхните перед новым вопросом».
— Великий Грампус! — воскликнул гном, не помня себя от счастья. — Вот это находка!
Он так взволновался, что у него задрожали руки, и он долго не мог разобрать надпись на второй коробочке. Наконец он прочёл: «Оживляющие лучи. Возвращают жизнь любому существу, утратившему её силой чар, заклинаний и колдовства».
Да, каждый бы дорого дал за такую находку! Гном нетерпеливо переводил глаза с флаконов на коробочки, не зная, с чего начать. И жидкость для полётов, и мазь для исчезновения могут, конечно, очень ему пригодиться, но потом, когда он уже завоюет Страну Оз. А для её завоевания нужно, он это чувствовал, волшебство посильнее. Далее его внимание привлёк флакон с «Укрепителем для волос». Любой укрепитель или усилитель чего бы то ни было, ясное дело, мог пойти ему только на пользу, поэтому гном не задумываясь открыл флакон и нанёс жидкость на волосы, тем временем вперив взгляд уже в четвёртый флакон. Но тут же он закричал от боли и сунул палец в рот. Потом в тревоге подскочил к небольшому зеркалу, висящему на стене. То, что он там увидел, было так ужасно, что гном и сам испугался: каждый волос у него на голове превратился в острый железный шип. Гном в сердцах швырнул бутылку на пол, но тут же сообразил, что ведь он теперь может колоть врагов этими острыми шипами. Эта мысль его развеселила, и он вернулся к волшебной шкатулке.
— Мгновенно увеличивающий эликсир, — пробормотал он, осторожно вертя флакон в руках. — Это снадобье, стало быть, сделает меня выше ростом. А если я буду выше ростом… если я стану выше ростом…
Руггедо прищёлкнул пальцами и запрыгал по пещере. Он уже хотел сразу вылить содержимое флакона на себя, как вдруг ему пришло в голову, что, может быть, лучше всё-таки сначала испытать действие волшебного средства на ком-то другом. Но на ком?
Он окинул взглядом пещеру. Потом вспомнил Пег Милли. Да, пожалуй, он сначала капнет немного жидкости на деревянную куклу и посмотрит, что будет. Он повернул ключ в замке и осторожно вошёл в норку Ушана. Не разбудив кролика, он вытащил деревянную куклу, прислонил её к стене, откупорил флакон с увеличивающей жидкостью и пролил две капли на голову куклы. Она была ростом чуть поменьше самого Руггедо, но как только капли волшебного эликсира коснулись её головы, кукла мгновенно увеличилась в размерах. Теперь она была ростом примерно с десятилетнюю девочку. Это произошло мгновенно, так что кукла потеряла равновесие и повалилась на Руггедо, а так как её вес увеличился соответственно росту, она чуть не раздавила гнома.
— Отпусти меня, деревяшка! — завопил гном. Но Пег ведь не могла двигаться по собственной воле, так что гному пришлось самому выкарабкиваться, что ему удалось с большим трудом. Он хотел было по старой привычке как следует потрясти её в наказание, но, так как она была теперь гораздо больше его самого, это было не так-то просто.
— Ну, во всяком случае, средство действительно увеличивает, — вздохнул Руггедо, потирая одной рукой нос, а другой поясницу. — Но кукла-то неживая, а вот как оно на живое существо, интересно, подействует? Испытаю-ка я его и на этом глупом кролике, — решил он и снова прокрался в каморку Ушана.
