— А я всегда знал, что ты принцесса! — вскричал Ушан и сделал тройное сальто в воздухе.
Не успел кролик сделать последний оборот и опуститься на лапы, как произошло нечто невероятное: Пег изменилась на глазах. Вместо деревянной куклы перед Помпадором стояла самая прелестная принцесса в мире. Но как ни прекрасна она была, всё равно она очень походила на прежнюю Пег — её синие глаза смотрели с прежним весельем, и алые губы так же ласково улыбались.
— Ах! — воскликнула принцесса Пег Милли, протягивая руки к своим друзьям. — Вот теперь я действительно счастливее всех в Стране Оз!
Глава двадцать первая. Всё объясняется
Не успел Помпадор опомниться, как в зал вбежал высокий, пышно одетый пожилой человек.
— Пег! — воскликнул он, обнимая принцессу. — Наконец ты вернулась! Заклятие снято!
На мгновение Пег забыла и Помпадора, и остальных своих спутников. Потом она ласково освободилась из объятий старого вельможи, протянула руку Помпадору и помогла ему встать.
— Дядя! — взволнованно произнесла она, одной рукой держа за руку принца, а другой подзывая Кабампо и Ушана, — это мои друзья, и это они сняли с меня заклятие. А это мой дядя Тоззифог, — добавила она.
Тоззифог радостно обнял всех, даже Кабампо.
— Садитесь! — пригласил он и сам опустился в золотое кресло, вытирая лоб цветным шёлковым платком.
Помпадор, который не сводил глаз с прекрасной Пег Милли, не гладя сел на первый попавшийся стул. Пег присела на подлокотник дядиного кресла. Кабампо прислонился к колонне, а Ушан уселся на пол, шмыгая носом чаще обыкновенного.
— Вы, наверное, удивлены чудесным превращением Пег, — начал дядя Тоззифог. — Я расскажу вам всё, что знаю сам. Три года назад на вершину Солнечной Горы поднялся какой-то безобразный старик бродяга, ворвался во дворец и потребовал, чтобы моя племянница вышла за него замуж. Он сказал, что его зовут Глегг.
Пег вздрогнула при этом воспоминании, а дядя Тоззифог энергично высморкался. Потом он стал рассказывать дальше, каждые несколько минут обращаясь к племяннице за подтверждением.
Старый бродяга, естественно, получил отказ. Его просто выгнали из дворца. В тот же вечер, во время ужина, когда дядя Тоззифог приступил к разрезанию ростбифа, произошёл взрыв. Когда испуганные придворные пришли в себя, оказалось, что Пег Милли исчезла, а на столе лежит запечатанный свиток пергамента. Глегг, который был могущественным Волшебником, оскорбился за отказ и грубое обращение, похитил принцессу и превратил её в дерево. На пергаменте было написано: «Да ведают все, что, ежели принцесса Солнечной Горы не согласится выйти замуж за Д. Глегга, она останется деревом навеки, разве что найдутся двое таких, что и в этом виде признают в ней принцессу. Д. Г.».
Дворец погрузился в печаль. Все были потрясены ужасным событием, потому что горячо любили прекрасную и добрую принцессу Пег. Тоззифог в сопровождении большинства придворных отправился её разыскивать. За два года они обошли чуть ли не всю Страну Оз, останавливаясь перед каждым деревом, которое казалось им хоть сколько-нибудь подходящим, и называли его принцессой. Всё было напрасно. Наконец они отчаялись и вернулись на Солнечную Гору. Дворец, который ещё совсем недавно был самым весёлым местом в мире, стал приютом скорби. Об играх, танцах, пении и прочих удовольствиях все позабыли. Даже цветы поникли без своей маленькой хозяйки.
— Почему же вы не обратились за помощью к Озме? — спросил Помпадор.
— Потому что Глегг подбросил нам ещё один пергамент. Там говорилось, что, если мы пожалуемся Озме, Пег вообще исчезнет.
— Но как же она стала куклой, дядя Тоззифог? — спросил Ушан.
— Это уж пусть она сама вам скажет, — ответил Тоззифог. — Я рассказал всё, что знаю.
Дальше стала рассказывать Пег. На другой день после того, как она стала деревом, явился Глегг и снова стал добиваться её руки.
— Я была небольшим деревцем с жёлтой корой, — рассказывала принцесса, — и росла в Стране Мигу-нов, неподалёку от Изумрудного Города. Целых два месяца Глегг приходил каждый день. Он возвращал мне ненадолго дар речи, чтобы я могла ему ответить, и спрашивал, выйду ли я за него замуж. Я каждый раз отвечала: «Нет!» — Принцесса решительно взмахнула золотыми кудрями. — Однажды ко мне подошёл одноногий моряк с маленькой девочкой… Даже Кабампо вздрогнул, когда Пег рассказывала, как Капитан Билл срубил маленькое деревце, срезал все ветки, а из ствола вырезал небольшую деревянную куклу для Трот. — Мне было совсем не больно, — поспешила добавить принцесса, заметив, какая боль отразилась на лице Помпадора, — и к тому же гораздо лучше быть куклой, чем деревом. Конечно, ходить и говорить я не могла, но я всё видела и понимала, а наблюдать за жизнью во дворце Озмы было очень приятно, так там весело и интересно. Конечно, мне ужасно хотелось рассказать Озме и Трот, что я зачарованная принцесса, и я очень скучала по своему дорогому дядюшке и всем обитателям Солнечной Горы. А потом, как вы знаете, меня украл старый гном. Попав в подземную пещеру Руггедо, я совсем забыла всю свою прежнюю жизнь. Я не помнила, что я принцесса. Единственное, что мне помнилось, — это что когда-то я была живой. А потом ты, — она протянула руку к Ушану, — и ты, — Пег прикоснулась к руке Помпадора, — вы оба спасли меня, назвав принцессой. А ты, милый Кабампо, — Пег подбежала к слону, который выглядел очень печальным, — ты самый милый и добрый слон на свете! Смотри, я ношу драгоценности, которые ты мне подарил.
И действительно, на белом запястье Пег и на её стройной шейке блестели браслет и ожерелье, которые Кабампо подарил ей, когда она была всего лишь забавной деревянной куклой.
— Как же я был глуп! — вздохнул Кабампо. — Почему я сразу не дал тебе посмотреться в зеркало!
— Но зачем Глеггу понадобилось через три года после того, как он тебя зачаровал, подбрасывать в Пампердинк пергамент? — спросил Ушан недоумённо почёсывая голову.
— А вот затем! — раздался чей-то пронзительный голос, и в раскрытое окно влетел безобразный старик. Это, конечно, как вы сразу поняли, и был Глегг. — А вот затем! — повторил злой Волшебник, воздев кверху длинный кривой палец. — Затем, что, когда этот глупый моряк прикоснулся к Пег ножом, я сразу потерял над ней всякую власть. А волшебная всезнающая коробочка сказала мне, что только принц Помпадор Пампердинкский сможет расколдовать Пег. Что скажешь, глупый мальчишка, хитро я тебя втравил в это дело? Ни один Волшебник в Стране Оз не умеет так ловко подбрасывать пергаменты в пироги и ростбифы, как я! И такой замечательной волшебной шкатулки ни у кого больше нет, ха-ха-ха! Все труды достались вам, ну а награду я возьму себе!
Все были так потрясены появлением Глегга, что никто даже не пошевелился, когда злой старик подбежал к Пег и протянул к ней руку. Но тут вдруг раздался взрыв, вспыхнуло бледно-лиловое пламя, и злой Волшебник мгновенно испарился! Он растаял в воздухе, оставив за собой облачко зеленоватого дыма. Все ахнули. А когда дым развеялся, рядом с принцессой появилась Трот, та самая девочка, которая играла с Пег, когда она была деревянной куклой.
— Озма! — задыхаясь, кратко объяснила Трот.
Все поняли, что она попала сюда, потому что Озма этого пожелала. Озма посмотрела на волшебную картинку, увидела, что Глегг вот-вот похитит Пег, надела свой волшебный пояс и пожелала, чтобы Глегг очутился в Изумрудном Городе, а Трот — на Солнечной Горе. Девочка очень любила свою деревянную куклу, поэтому Озма и послала её к Пег, поручив передать свои поздравления и наилучшие пожелания.
— Извини, что я не нашла для тебя платьица покрасивее, когда ты была моей куклой, — сказала Трот, беря Пег за руку. — Понимаешь, я же не знала, что ты принцесса.
