дуболомы, того и гляди, выяснят, что она джедай, и тогда вы все окажетесь в очень глубокой заднице. Я пригляжу за Найнером и Дарманом, но вам — пора сваливать.
Она джедай. Была; она умерла. Какое–то мгновение она была жива — только на словах, из–за оговорки.
Скирата неловко стянул шлем, открыв совершенно белое, бешеное лицо; лицо человека, с которым совершенно не хочется встретиться, а тем более — перейти ему дорогу.
— Только с Даром и Найнером. И я не уйду без Этейн, без моей девочки!
— Кэл, твоя маскировка летит в трубу — и я не смогу замести твои следы, если ты не исчезнешь сейчас же. — Обрим подтолкнул его. — Пожалуйста, дружище, сделай это ради меня.
Скирата чересчур разошелся, чтобы Корр мог его удержать. Когда он приходил в ярость — он становился просто зверем, со всей прилагающейся к этому силой и злобой.
— Я не уйду без своих.
— Уйдешь.
— Нет, шаб меня дери, ты дашь мне пройти, я их…
— Извини, дружище. — проговорил Обрим. — Но так надо. — Он выхватил небольшой пистолет, прижал его к шее Скираты и выстрелил. Скирата осел как мешок; Корр подхватил его. Обрим изобразил для зевак простого полицейского, который ругается с отбившимся от рук громилой–Мэндо. — Уберите этого криффового психа–мэндо с глаз моих, и унесите это тело.
— Да, Капитан. — ответил Ордо. — Подождите у тела пока не появится А'ден. — Он переключил линк; А'ден крейсировал неподалеку с Най Воллен на её кораблике, ожидая отставших, и они могли забрать Этейн. — А'ден, ты слышал? Обрим посторожит Этейн. Двигай сюда.
Обрим взглянул на Корра и обмякшего Скирату.
— Скажи ему, что мне жаль, что пришлось так поступить. Скажи, что я сделаю всё, что могу, чтобы проследить, чтобы у Дара и Найнера всё было в порядке. А теперь идите и позаботьтесь о себе.
— Спасибо, Джайлер.
— Это честь для меня, Ордо. — Лицо капитана КСБ дрогнуло. — И мне очень жаль, что так получилось с Этейн.
Ордо закинул правую руку Кэл'буира на плечо, Корр подхватил его за левую. Они погрузились с ним в спидер Атина, а затем поднялись в воздух. Это должно было быть моментом облегчения и торжества — но сейчас ими владела одна лишь черная тоска.
Ордо лучше многих других понимал толк в мести, но теперь не осталось никого живого, кому он мог бы отомстить. Впрочем…. кто–то из тех джедаев; кому–то наверняка удалось выжить.
Он знал, что ему делать, когда он с ними встретится.
Глава 23
«Вполне возможно что всё больше затуманивающееся видение джедаев было результатом их собственного морального разложения. Они позволили себе отбросить столько их собственных принципов, что причиной тому, что они не смогли увидеть столь близкую к ним темную сторону, стало отсутствие резкого контраста между ними. Сложно высматривать серого нерфа в густом тумане. Они сами выключили свет.»
Кириморут, Мандалор, 1090 дней после Геонозиса.
Это была худшая ночь в жизни Фая, а ему, за время своей короткой карьеры, довелось пережить немало скверных ночей.
Но он и представить не мог, какова она была для Скираты, Найнера или Дара. Как только «Эй'хан» осел на своих амортизаторах, Фай услышал звуки шагов по корпусу и оба грузовых люка — и верхний, и бортовой, были открыты снаружи.
Мереель спрыгнул вниз через верхний люк, словно медик из «нлашки», который собирается эвакуировать раненых, но даже он застыл на месте, оглядевшись по сторонам. Чувство поражения, висящее в воздухе, было таким плотным, что казалось будто оно сейчас выплеснется наружу, как вскипевшая вода.
Несколько секунд никто ничего не говорил. Потом встала Лазима и взяла на руки Кэда — тот все еще не спал, все крутил головой и смотрел по сторонам, словно выглядывая кого–то — и вышла через грузовой люк. Бесани поднялась и взяла Кэла за руку.
— Пойдем, Кэл'буир. — Она оглянулась через плечо, и свободной рукой махнула остальным. — Все в дом. Я знаю, что никому из нас этого не хочется, но первое, что мы должны сделать — это поесть, и попытаться немного поспать. Иначе от нас не будет толку.
Это был приказ, как бы мягко он ни был высказан. Сейчас командовали женщины, словно это было второй стадией битвы. Так оно и было, и она была куда тяжелее первой. Фай ждал, пока не выйдут Атин, Корр, Ордо, Вэу и Джусик. Джилка сидела, уронив руки на колени, глядя на Скирату так, словно она не знала, что делать дальше. Но Мирд ткнулся в нее носом, потом осторожно сжал ее рукав меж клыков, которые могли бы раскусить череп, и вытянул ее наружу. Стрилл был даже еще умнее, чем считал его Фай. Он был тактичен.
— Все в порядке, Фай, я присмотрю за Кэлом. — проговорила Бесани. — Парджа, должно быть, заждалась. Иди, поприветствуй жену. Мы скоро придём.
Фай не ожидал, что снаружи будет светло, а тем более, что там будет стоять солнечный полдень. Толстый снежный ковер делал свет болезненно–ярким. Все было неправильно; это должна была быть ночь, с мерзкой погодой, потому что теперь все солнечные дни будут напоминать ему об этом моменте. Он остановился у комингса люка и посмотрел, как Парджа проверяет шасси стресс–сенсорами, постукивая по цилиндрам амортизаторов гидроключом и внимательно прислушиваясь.
— Привет, кэр'ика. — сказала она, протягивая ему руку, испачканную маслом. Она не стала спрашивать — как он, потому что она это знала. — Как только все выгрузятся, мы закатим «Эй'хана» в ангар. Я скучала по тебе. Добро пожаловать домой.
Он смог заговорить не сразу. На этот раз это не было последствиями его ранений. Просто масштабы происшедшего были такими, что он не смог бы подобрать для этого слова и в лучшие его годы.
— Ты слышала, что случилось.
— Да. — ответила Парджа. Она обняла его, и какое–то время они так и стояли вместе. — Слышала.
Удивительно, насколько тихим может быть место, где собралось больше двадцати человек. Лазима внезапно стала играть роль мажордома, распоряжаясь делами и раздавая комнаты вместе с Рав Брэлор. Даже Джилка, у которой не было причин непринужденно чувствовать себя в этой анархичной мандалорианской банде — Фай был согласен, что именно этим они и являлись, и не стеснялся этого — оказалась на кухне, когда он туда заглянул.
Она готовила еду на пару с Руу, словно ее надежды на относительно спокойную жизнь не рухнули в одночасье оттого, что ей случилось оказаться не в том месте и не в то время. Все заняли свои роли согласно негласному боевому расписанию — кроме него. Вернее, он так думал до тех пор, пока не увидел Джусика и Ордо, стоящих в коридоре ведущем к оружейке, и уставившихся в никуда. Они были стойкими людьми, каждый по–своему. А теперь они явно не знали что делать.
Это усталость. Когда после тяжелого боя опускаются руки и почти невыносимо ощущение того, что ты размазан по стенке.
Фай испытывал это ощущение чересчур часто. Но проспать всю ночь, и даже проспать неделю — на этот раз будет недостаточно для того, чтобы от него избавиться.
— Пардже надо завести корабль в укрытие. — сказал Фай. — Поможете, ладно?
Слоняться вокруг и заново переживать потерю было бесполезно. Фай предпочитал истощить себя
