бедные женщины, родившиеся в других странах. И Ольга Пирофски скорее проникнет туда, толкая пылесос, чем майор Соренсен за рулем танка.
И через час недоверчивость Рэмси не сменилась восторженным одобрением, но, по меньшей мере, смягчилась до некоторого удивленного согласия. — Хорошо, но я все еще не понимаю, почему я?
— Потому что я не могу делать все, и, боюсь, умру задолго до конца, каким бы он не будет. Миссис Пирофски потребуются постоянное наблюдение, поддержка и одобрение. Соренсен способен решить множество технических проблем, я помогу с другими, но она пойдет в лабиринт — в логово врага. Ей нужен кто-нибудь, кто будет держать второй конец ее нити — если я не переборщил с мифологическими ассоциациями. Из всех нас она знает — и доверяет! — только вам. Кто лучше?
— То есть вы предполагаете, что она опять свяжется со мной, — сказал Рэмси, хотя и не сумел сохранить голос жестким. — Очень рискованное предположение.
Селларс негромко вздохнул. — Декатур, мы собираемся сделать только то, что можем.
Рэмси кивнул, но нельзя сказать, что сильно обрадовался. Теперь, даже если он сумеет связаться с Ольгой Пирофски, то вместо разумного совета — скажем убираться ко всем чертям из этого города и держаться как можно дальше от Джи Корпорэйшн — он должен будет убедить ее сделать кое-что намного более опасное, чем то, что она собиралась. И все ради дела, о котором он еще неделю назад не знал ничего, и в которое верил не больше, чем наполовину.
Селларс прочистил горло. — Если вы не против, Декатур, мне надо отдохнуть. Вы можете не уходить, но я прошу меня простить, если я усну, ненадолго.
— Конечно, вперед. — Он даже подпрыгнул, когда перестал управлять экраном, Сад исчез, на его месте появились гоночные машины, мчащиеся по чему-то, что казалось минным полем. Рэмси приглушил звук. В замедленном показе бронированная машина плавно взвилась в воздух, уносимая яркой вспышкой; он вспомнил об ужасных ожогах Селларса.
— Погодите. — Он повернулся к Селларсу. Старик закрыл глаза и на мгновение волна жалости захлестнула Рэмси. Он должен оставить этого несчастного инвалида, дать ему отдохнуть. И даже если половина из того, что он сказал, правда, старый пилот заслужил право на отдых…
Но Катур Рэмси провел всю молодость в прокуратуре, и та закалка никогда не покидала его.
— Погодите. Еще одно, и потом вы можете спать.
Желтые глаза медленно открылись. встревоженные и печальные, как у совы. — Да?
— Вы сказали, как что собираетесь рассказать мне историю о том, как наткнулись на сеть Грааля.
— Декатур, я очень устал…
— Знаю. Прошу прощения. Но если Ольга перезвонит, мне надо будет решать, что говорить ей. Я не люблю болтающиеся концы. Помните, исповедальня.
Селларс хрипло вздохнул. — Я наполовину надеялся, что вы забыли. — Он неловко начал садиться, и каждый почти не прикрытый приступ боли упрекал следователя. Рэмси сделал все, что в его силах, чтобы ожесточиться. — Очень хорошо, — сказал Селларс, устроившись поудобнее. — Я расскажу вам последний акт этой пьесы. И когда я закончу рассказ, надеюсь вы вспомните, что исповедь не может быть полной без отпущения грехов. Я все время нуждался в этом.
Вот так, в комнате, освещенной мерцанием настенного экрана, молчаливыми образами разрушения и триумфа, приходившими из широкого мира, Селларс начал говорить. И, слушая спокойные слова старика, удивление и смущение Катура Рэмси постепенно стали чем-то совсем другим.
ГЛАВА 16
Бесплодные Земли
БЛЕКЛОЕ ледяное пространство, когда-то бывшее Аравийской пустыней, тянулось и тянулось вдаль, сугроб за сугробом, похожие на белый рассыпанный сахар, туманное небо, почти того же цвета, что и пустая равнина. К концу второго дня Пол понял, что несносный холод перестал быть самой большой неприятностью. Ему стало не хватать цвета, как умирающему от голода человеку не хватает еды.
— Мы зря теряем время, — заметила Флоримель, — мне его до ужаса жалко. Как будто тебя заставили идти сто километров по одним рельсам, а по соседним пролетают поезда. Вся система выстроена для постоянного движения, но мы не можем заставить ее работать.
Они обыскали еще несколько заметенных снегом арабских дворцов, надеясь найти другие ворота — без того же успеха. — Если бы мы как следует осмотрели это место и поняли как оно устроено, — в очередной раз пожаловался Пол, — мы бы сообразили, где они обычно прячут ворота.
— О, чизз, — сказал Т-четыре-Б. — Ты чо, хочешь чтобы мы рылись в снегу, как проклятые собаки? Низзя.
— Мы уже обо всем договорились. — Только по белым облачкам дыхания можно было понять, что Мартина что-то сказала. Как и остальные, она завернулась в ковер, утащенный из фантастических замков, так что наружу торчало только ее лицо. Пол решил, что она выглядит как куль со стиркой, который ждет стиральной машины. — Мы плывем вплоть до конца реки. По меньшей мере мы уверены, что он существует.
— Я не собираюсь опять спорить. — Пол безнадежно посмотрел на черную реку, медленно влекущую их вперед. — Просто… подумал о Рени и остальных… чувствую себя таким бесполезным…
— Мы все так чувствуем, — уверила его Мартина. — А некоторые из нас чувствуют себя еще хуже.
Они появилась перед ними очень медленно, возможно из-за густого тумана или, возможно, из-за темной холодной воды, приглушавшей их обычные колебания, но Пол и все остальные заметили ворота только тогда, когда были уже прямо перед ними.
— Ого! — сказал Т-четыре-Б. — В воде вокруг лодки — голубой свет.
— Господи, — выдохнула Мартина. — Только не по реке. К берегу!
Все дружно замахали самодельными веслами, кусками великолепных резных панелей, украденных из шкафов и сундуков пустого дворца для борьбы с медленным течением. Когда нос маленькой лодки заскрежетал по мели, все пошлепали на берег через обжигающе холодную воду, потеряв по дороге несколько драгоценных одеял.
— Я не хочу давить на тебя, Мартина, — сказал Пол, его мокрые ноги уже дрожали от холода, — но, если ты провозишься достаточно долго, мы замерзнем до смерти.
Она рассеянно кивнула. — Мы прямо на краю симуляции. Я попытаюсь найти информацию ворот. — Река и ее берега почти исчезали в тумане в нескольких сотнях ярдах впереди, но из-за какого-то программного фокуса казалось, что впереди видна излучина река и земля за ней. Интересно, подумал Пол, что бы мы увидели здесь до того, как Дред накрыл эту землю убивающим холодом — быть может иллюзию бесконечной пустыни?
— Думаю, что нашла, — наконец объявила Мартина. — Тащим лодку за собой, что не потерять, и
