он всегда знал что ее это не вернет. Он не почувствовал от смерти Мордена ни радости ни, тем более, сожаления. Это было тем, что следовало было сделать, и не более того.
Это было его последним поступком в качестве слуги Пурпурного трона, или, быть может, первым поступком в качестве вольного человека. Теперь он не был обязан никому, не был связан ни с кем, и никому не служил.
Старые пути теперь были пройдены и заброшены, и они не вернутся вновь. Быть может, даже не будет и нового Императора после Лондо. Ходили слухи о том, чтобы назначить серию Лордов—Протекторов Регентов или Консулов. Были и слухи о том что правительство переедет с Центаври Прайм на другую планету, и даже о том чтобы забросить планету полностью. Он слышал все эти слухи, и другие кроме этих, но его это не беспокоило.
Его война была закончена, как и его жизнь. Остаток ее он проживет в этом саду, мечтая о том, чего никогда не было и том, чего никогда уже не будет вновь.
Со вздохом он вернулся к сребротерну.
Его ветви разрослись и требовали подрезки. Они погружали поляну под ним в густую тень. Это будет тонкая работа. Было время, когда в родовом поместье было множество инструментов, способных решить задачу подрезки веток за несколько секунд. Как следовало ожидать, от этого мало что осталось, кроме зазубренного меча, который он нашел спрятанным в оружейной. Он потратил несколько часов, чтобы наточить его, и он пустил его в работу, далекую от разрубания людей.
Он вернулся к тяжелой работе, тихо напевая себе под нос. Он думал о Линдисти, Лондо и Урзе, и мечтах, которыми грезили они, когда были молодыми, и каждый из них верил, что они изменят мир к лучшему.
Как там когда—то сказал Лондо?
'Я хочу оставить после себя только улыбки, шутки и репутацию, которой позавидует любой мужчина.'
Джорах усмехнулся этой мысли. Лондо оставит после себя куда больше.
Он не заметил, что одна из веток треснула и не заметил, когда она начала падать. В самый последний момент он вскинул взгляд, но тяжелое дерево уже ударило по его голове сбив его с небольшого табурета, на котором он стоял.
Он упал на землю и не мог подняться. Его пальцы онемели, и он... не мог... видеть...
...ясно...
...совсем...
Солнце вспыхнуло перед его взором, и свет окончательно ослепил его. Ему показалось, на краткое мгновение, что он видит улыбающееся ему лицо Линдисти, слезы наполнили его глаза, и он больше не думал о ней, ни о чем ином, он не думал...
Именно новость о смерти Джораха была тем, что придало ей сил сделать то, что, как она всегда знала, следовало сделать. Она не испытывала от этого радости, ее посетило лишь странное чувство облегчения. Она переживала слишком долго, но теперь у нее был план действий.
Тимов беспокойно сидела на Пурпурном Троне, ожидая когда Дурла явится к ней.
Она думала о Джорахе. Она никогда его толком не знала, но он был одним из старейших друзей Лондо, последним из них, кто был еще жив. Она сама передала эту новость Лондо, и видела как посерело его лицо. После этого он пожелал остаться в одиночестве, и даже она не могла смягчить нахлынувшую на него депрессию. Она отправила к нему Г'Кара, надеясь что он сможет хоть что—то сделать. Сама Тимов говорила с Л'Нир и обнаружила в словах девушки неожиданную мудрость.
Такой нелепый способ умереть. После всех войн, всех битв, Великой Игры, Теней, ворлонцев, Чужаков, наемных убийц... пасть от неудачно упавшей ветки дерева...
Это было нелепо, совершенно нелепо.
Дурла вошел, и, как всегда, замер навытяжку. Его глаза горели. У Тимов были шпионы при Дворе, разумеется. Шпионы были у всех, и ее — следили за Дурлой более, чем за всеми прочими. По ночам он спал не больше пары часов. Он говорил со своими советниками и солдатами, с лордами и леди. Он составлял планы. Он работал с бюджетами, ресурсами и обороной.
Он был бы великим Императором, одним из лучших за последние столетия. Он защитил бы и дал приют народу Центавра. Он сделал бы их сильными, гордыми и независимыми.
Он был бы великим Императором.
У нее, разумеется, были агенты повсюду, и они докладывали ей о том, что делается в остальной галактике. И даже при этом, она была удивлена, когда в Имперский Двор пришло приглашение, предлагающее им места в совете, организованном для обсуждения вопросов, затрагивающих всю галактику.
Новый Альянс. Она могла читать между строк, также, как и Дурла. Тот рассмеялся, когда она рассказала ему.
'Мы уже шли по этой дороге, леди.' — сказал он. — 'Нет, ради будущего, мы можем полагаться только на себя, и ни на кого более. Мы не будем выпрашивать помощь у чужаков, и мы не придем к ним слабыми и заискивающими. Когда мы были бы сильны — я бы обсудил это, но до того — нет.'
— Моя леди. — сказал он.
— У меня есть несколько новостей для вас, Дурла. — сказала она. — Две новости, если точно. Первая, несомненно, печальная. Я получила известие о том, что Джорах Марраго недавно умер. В саду его родового имения.
— О. — откликнулся Дурла. — Мне печально это слышать. Вы знаете, что я когда—то охотился за ним? Чтобы получить награду за его голову и купить себе возвращение ко Двору.
— Нет. — проговорила она. — Не слышала. Или же слышала, но забыла.
— Я потерпел неудачу, разумеется, и я даже несколько рад этому. Он был великим и достойным почтения мужем. Одним из последних гигантов старого поколения.
— А вторая новость, леди?
— Моему мужу гораздо лучше. Он не так силен, как прежде, разумеется, и он уже не станет столь силен, но он выздоровел. Он будет говорить перед Центаурумом завтра.
Дурла сдержанно улыбнулся.
— Я рад слышать это, леди. Ваша давно заслуженная отставка чересчур задержалась.
— Да. — проговорила она. — Столько осталось несделанным, столько, что может не хватить и тысячи жизней. Когда—то у Лондо были такие великие мечты. Он хотел сделать столь многое, а все время, которое у него было — это перерывы между одним кризисом и следующим. — она вздохнула. — Столько было мечтаний...
— Я исполню их все, леди.
— Да. — печально проговорила она. — Я уверена, что вы будете на это способны. Она поднялась с трона, чувствуя себя не просто старой — древней. Она подошла к Дурле, очень внимательно следя за люком под ногами, когда она пересекала ловушку. Она отправила более чем одну жертву на смерть в этой яме.
Как она сказала однажды?
'Если ты не можешь играть в Игру как следует — тебе не стоит играть в нее совсем.'
Она подошла к Дурле и крепко обняла его. Он был озадачен, но обнял ее в ответ.
— Мне будет не хватать вас, леди. — прошептал он.
— Мне тоже. — ответила она, ее голос был хриплым. Она отстранилась и шагнула назад, возвращаясь к ее трону.
— Вас будут помнить, Дурла. Я в этом уверена. — она вновь села на трон.
— Я знаю. — ответил он. — Величайшим Императором, который у нас был.
— Величайшим Императором, какого у нас не было. — поправила она его. А затем она подала условленный заранее сигнал.
Тень в углу комнаты двинулась в невероятно размытом движении. В один миг он был на другой
