Предполагал ли я, что третий номер экспедиции Артем Орех выполняет на базе «Плато 1» тайную миссию? Могу ответственно заявить: нет, не предполагал.
Слухи о том, что в структуре МРКК «Внеземелье» имеется глубоко законспирированная организация, занимающаяся проблемами возможного контакта с инопланетными существами (ксеноморфами), ходили в отряде космонавтов давно. В принципе, если бы слухи подтвердились, я не удивился бы, ведь подобное решение напрашивается. В истории космонавтики зарегистрировано немало феноменов, не получивших должного объяснения. Такая организация могла бы заняться их изучением и вынесением вердикта о естественной или искусственной природе различных явлений. Кроме того, понятно, что дальнейшее проникновение в глубины Вселенной потребует готовых рецептов и соответствующих инструкций на случай внезапного столкновения с чем-то, выходящим за границы имеющегося опыта. Значит, кто-то должен разработать рецепты и инструкции.
Однако я не мог представить Артема Ореха в роли агента такой организации. Мы давно знакомы, и он всегда скептически относился к легендам, распространяемым космонавтами. Старательно избегал и чисто теоретических дискуссий на эту тему. Возможно, поведение Ореха связано с необходимостью сохранять конспирацию, и, зная подноготную, хочу отметить, что он блестяще справлялся со своими обязанностями. Раскрыться ему пришлось под давлением чрезвычайных обстоятельств.
В 9:01 UTC я покинул базу «Плато 1» в скафандре «Сапсан» и совершил перелет на лунном суборбитальном аппарате «Katydid 1» в район между группами кратеров D и С, где, по данным навигационных спутников, находилась кибернетическая группа «Кентавр». В 9:23 UTC я прилунился в непосредственной близости от лидирующего сборщика-накопителя, чтобы снять показания с контрольной панели системы ручного управления. В это время Артем Орех, контролирующий мой выход во внешнюю среду, запретил продолжать операцию. Разумеется, добравшись почти до цели, я воспротивился его приказу и потребовал объяснений, которые третий номер дать отказался. В результате мне пришлось нарушить регламент ВВС, за что я готов понести заслуженное наказание.
(Приписка на полях:
В 9:37 UTC я приблизился к «Хирону» вплотную, осмотрел его, после чего взобрался на водительскую площадку и попытался открыть кабину. Однако электромеханический замок оказался заблокирован. Снаружи установлен еще один, резервный, пульт ручного управления с контрольной панелью. Им я и воспользовался, сдвинув поворотные прижимы и сняв защитную крышку. Я увидел, что панель светится, причем инициирован интерфейс командной строки. С помощью клавиатуры пульта я набрал запрос на выведение списка выполняемых программ. И получил неожиданный ответ – вместо списка на экране появилась короткая запись: «461». Я перепробовал еще несколько команд, но каждый раз высвечивалось одно и то же.
Поскольку я не сумел идентифицировать этот код, то сообщил о нем на пункт контроля ВВС, попросив свериться с таблицей кодов. Артем Орех спросил, правильно ли считаны цифры на экране. А после того как я еще раз повторил число «461», третий номер экспедиции заявил буквально следующее: «Всё хуже, чем я думал. 461 – код особой ситуации. Виктор, мы должны эвакуироваться. Уже поздно что- либо менять».
Орех сказал это в 9:46 UTC, и в ту же минуту кибернетическая группа вновь начала двигаться.
Артем Орех, номер третий (электронный дневник)
«Белая трость». Я так и не выяснил, почему модель одностороннего агрессивного контакта по схеме Моравека – Кэрригена назвали именно так. Логичнее выглядело бы название «Вирус». Или «Троянский конь». Впрочем, академик Калманович отдавал предпочтение непрямым ассоциациям – проще скрыть суть от посторонних.
Какие же ассоциации вызывает белая трость? Атрибут слепого, его костыль. Когда знаешь подноготную, всё воспринимается иначе. Мы слепы перед вторжением, в ходе которого изощренным образом будут использованы наши собственные технологии. Мы даже не заметим, как окажемся в плену чужой воли, как примем навязанные извне правила, оставаясь при уверенности, что совершили свой собственный и оптимальный выбор. И если всё-таки заметим, будет слишком поздно. Белая трость.
Вспоминаю один из давних разговоров с Калмановичем. Он пригласил меня к себе на московскую квартиру. Мы сидели в его библиотеке, среди полок с коллекционными фолиантами, пили душистый чай, за окном шумел сильный дождь, а Леонид Семенович перелистывал альбом старинных гравюр. Разумеется, он взял его неспроста. Остановившись где-то посередине, наш гениальный математик и руководитель Аркады придвинул альбом ко мне, чтобы я мог в подробностях рассмотреть выбранную им картинку.
«Как вы думаете, Артем, кто это?» – спросил он.
Гравюра изображала длинноволосого юношу в пажеском одеянии, развязно приобнимающего и целующего монахиню в черной котте и с белым вимплом на голове (названия этих предметов средневекового туалета я уточнил потом).
«Паж, соблазнивший монашку, – предположил я. – Или наоборот».
«Иллюстрация из демонологического трактата XIX века, – пояснил Калманович. – Это не паж, а incubus ?[17]. Есть еще и succubus ?[18] ».
Он перевернул страницу и продемонстрировал следующую гравюру; на ней был изображен лежащий навзничь со спущенными штанами бородатый мужчина, на обнаженной груди которого уютно свернулась голая и по виду несовершеннолетняя девочка.
«Примечательно, что оба эти термина относятся к мужскому роду, – продолжал Леонид Семенович. – Демонологи позднего Средневековья и Возрождения расходились в представлениях о природе инкубов и суккубов. Кто-то считал их падшими ангелами, воплощением сладострастных желаний. Кто-то полагал, что сам дьявол принимает облики прекрасных мужчин или женщин для соблазнения противоположного пола. Более материалистически настроенные писали о том, что инкубы и суккубы никогда не принимают телесную форму, оставаясь духами, повелителями эротических фантазий и снов. Еще одна версия: они вселяются в людей или недавно почивших мертвецов, заставляя их неудержимо стремиться к удовлетворению похоти».
«Любопытно», – сказал я, хотя никогда до того не интересовался подобными вещами.
«Проблема в том, – сказал Калманович, – что эти демоны лишь в особых случаях проявляют истинную сущность. При обычных обстоятельствах они неотличимы от людей и даже очаровательны. Но самое главное – они могут давать потомство. Дети инкубов от женщин безобразны, дети суккубов от мужчин – наоборот. Зачем же демонам размножаться? Считалось, что они завидуют бессмертию человеческой души и стремятся обрести ее хотя бы в потомстве».
«Любопытно, – повторился я. – Но, наверное, в этой истории содержится какая-то мораль?»
«Содержится, – сказал Калманович. – Демонологи занимались чепухой, пытаясь описать психические процессы, связанные с либидо, или давая метафизическое оправдание заурядному адюльтеру. Но мы в Аркаде работаем с такими материями, которым еще не придумано четких и ясных описаний. Могут ли существовать космические инкубы и суккубы? Почему бы и нет? Достаточно развитая цивилизация вполне способна создать технологию дистанционного воздействия на серое вещество человеческого мозга, внедрять ложные воспоминания, проникать в наши сны. Еще проще – воздействовать на наши компьютеры, системы управления и сети. Гипотетически можно представить себе некое модулированное особым образом излучение, которое мы не отличаем от радиошума Вселенной, но которое несет в себе информацию, меняющую наши мозги и наши компьютеры. Для чего это нужно некоей цивилизации? А ровно для того, в чем нуждались мифические демоны-соблазнители – обретение бессмертия в чужих телах, в чужих детях, сохранение и воспроизведение собственной культуры. Всё когда-нибудь разрушается, виды и расы вымирают, но стремление транслировать достижения в будущее представляется самоочевидным, такова особенность разума. Ты, Артем, не хотел бы когда-нибудь возродиться на другой планете и снова прожить полноценную жизнь?»
«Не знаю, – ответил я. – Никогда не думал над этим».
Калманович усмехнулся, но сказал очень серьезно:
«А я думал. И придумал, что хотел бы. Даже очень хотел бы! Мне по возрасту уже никогда не
