Умоляю тебя, чадо мое возлюбленное, не впадай в уныние, а стой еще мужественнее. Если даже придется умереть, умрем со Христом, чтобы жить с Ним во веки. Ведь когда–нибудь мы все равно умрем, как бы этого ни избегали.
Я рад, что мой добрый Мефодий с тобою. Да будет посреди вас Христос, покрывая, укрепляя вас и заботясь обо всем. Молись и ты обо мне, смиренном, чтобы мне спастись с вами. Брат Николай приветствует вас.
Чадо возлюбленное, настало время писать тебе отдельно, так как ты, подвергшись гонениям за Бога, отлучен от своих братьев. О, доброе твое исповедание! О, заключение твое — за Господа! Ты достиг того, к чему давно стремился из любви ко Христу, веселись теперь и наслаждайся. Ибо что может быть сладостнее сострадания Христу? Ты воссиял среди братьев твоих, подвизаешься наравне с истинными епископами и игуменами. Ты достиг славы, которой никто из послушников не удостаивался, за исключением твоих братьев по общежитию.
От нас отпали жалкие Орест и Афрат. И нечего этому удивляться, так как они оба искони были неверными, а второй, кроме того, и отступник. А ты, чадо мое, укрепляйся о Господе. Ты начал по призванию Божию, также и соверши свой путь. Благодушно переноси трудности заключения, изо дня в день ожидая спасения от Бога. О, добрый Дорофей, стой мужественно, как Божий дар [[273]]! Если даже придется умереть за Христа, умрем, чтобы жить вечно. Молись, чтобы и я, смиренный, спасся о Господе. Приветствует тебя брат Николай. Благодать Господа да будет со духом твоим.
Возлюбленное мое чадо, настало время писать тебе особо, так как ты отлучен от своих братьев. Я возблагодарил и благодарю Бога моего за тебя, так как нашел тебя теперь более верным о Господе, чем я надеялся, мужественным человеком, стражем неподдельного послушания, агнцем Христовым, за Него приносящим себя на смерть. Уже после первых твоих писем я похвалил тебя и был доволен тем, что ты сообщил мне — причем, с таким благодушием — о ваших обстоятельствах. Благо тебе, мое доброе чадо Вассиан!
Вероятно, было особое промышление Божие в том, что я не взял тебя с собою в изгнание, дабы таким образом явилось доказательство твоей добродетели. Ты принес исповедание, заключен в темницу, как золото расплавлен в печали и болезни. Будь же, чадо мое, еще настойчивее и терпеливее, чтобы просиять, как солнце.
Смотри: Орест и Афрат не хотели нисколько терпеть печали и потому сделались сынами тьмы. А ты, как воин Христов, пострадай еще немного, обращая свой взор на небесное и устремляясь к будущему; ведь настоящее пролетит, как сновидение. Как ты будешь торжествовать немного позже, не только в будущем веке, но и здесь, на земле!
Поэтому прошу, будь благодушен, терпи час за часом, следя за внутренними врагами, чтобы мы были со всех сторон свободны. Если даже и оступимся немного, поскорее встанем. Будем молиться, плакать, обратимся сердцем к Богу, — и тотчас явится помощь. Чадо мое, умоляю твою любовь: соверши свой подвиг, молясь и о спасении меня, грешного. Брат Николай приветствует тебя.
О Фаддей, воин Христов, чадо мое желанное, муж твердый духом, целую тебя письмом, как бы устами, обнимаю тебя объятиями сердца моего. Я возрадовался — и радость моя велика — твоему дерзновению, о благороднейший во всей вселенной от востока солнца, красноречивейший и мудрейший среди всех блестящих риторов. В то время, как одни обезумели, став ниже скотов и сделавшись отступниками от Христа, — речь об Оресте и Афрате, сынах тьмы, — ты пребываешь за Него в темнице и злострадании и переносишь это с дерзновением и горячей ревностью. О, доброе твое послушание, приведшее тебя на такую высоту.
Пострадай еще, чадо мое, подвизайся, терпи, чтобы получить венец: отвечай разумно, ходи в смирении, пребывай в надежде, будь готов ради Бога и кровь источить, на что, как я хорошо знаю, ты и решился. Молись и обо мне, грешном, чтобы мне спастись. Брат Николай приветствует тебя.
Я обращаюсь к тебе вновь, через короткий промежуток времени, ибо радость моя очень сильна и не позволяет мне больше откладывать свою беседу. Так как ты покаялся в грехе, то Господь, медлительный на гнев и быстрый на помилование, простил его.
Что же я воздам Господу моему за то, что не до конца презрел меня, смиренного, и не дал мне утратить овцу, которую я приобрел с большим трудом и болезнями, которая принадлежала к числу избранных в моем стаде, чей голос очень приятно разносился во все стороны, чье поведение было очень благоприлично? Но зачем многословить? Я нашел, что потерял, удержал отнятое.
Поздравляют меня наши покровители — Ангелы, сорадуются единоверные, веселятся богомудрые, один велиар, душетленный волк, печалится. Пусть у тебя и много ран от его укусов, но есть лекарства, полезные для людей и целебные. Так не ленись же, чадо, с тобою я, смиренный; я отдам свою голову за твою душу, только будь благодушен, только стой с этого времени в заповедях Бога нашего.
Это значит, что ты всегда должен быть с братом, с которым ты теперь решил жить, быть внимательным в исполнении заповедей, избегать душевредных мест и смертельного утеса ереси, пожиная все доброе и полезное, с терпением перенося печаль и настоящую нужду, постигающие нас вследствие частых передвижений с места на место, молясь и обо мне, грешном. Спасайся, чадо мое любезное, отныне и до века.
Я рад за тебя, любезное мое чадо Виссарион, так как ты стал достоянием Божиим среди братий твоих. Ты всегда стремился к прекрасному и дерзновенно стоял за истину, и теперь, войдя в темницу, как золото в печи, ты явился образцом подвижничества, принес исповедание. А что же сверх этого совершили мученики? Разумеется, они претерпели смерть за Христа. Но и ты сделал то же произволением, так как заключенный в темнице всегда подвергается опасности быть убитым. Слава Прославившему тебя до такой степени! Благодарение Призвавшему тебя в такую славу!
Горе отрекшимся от Господа, несчастным Оресту и Афрату. Они отпали от Христа ради малого удовольствия, лишились и ныне монашеского образа, и в будущем веке будут отвергнуты Христом, от Которого отреклись. Так поступили они, ибо были плевелами по природе.
А ты, чадо мое, совершай свой путь, претерпевая печаль, будь готов умереть кровавой смертью, чтобы и мне, грешному, как твоему отцу, получить добрую славу. Чадо мое, мужайся, стой до конца, как и начал, молясь и обо мне, грешном. Приветствует тебя брат Николай.
Чада мои любезные, я опять навещаю вас письмом, желая узнать, как вы себя чувствуете, как переносите заключение за Господа. Благодарение Богу за то, что вы явились исповедниками Христа, столпами и утверждением Церкви; ибо хотя вы малы среди братий ваших и не вменяетесь ни во что у благочестивых, но у Бога вы велики и причислены ко святым. Братия, обратите внимание на ваше призвание: какова высота, сколь велико дарование! С твердым терпением положитесь на Господа, изо дня в день ожидая Его милости; по–братски относитесь друг к другу.
Братия мои и чада, Тит и Филон, смотрите — вы терпите заключение за Бога и с Богом. Зная, что с вами Христос, не падайте духом. Когда Он изволит, вы выйдете из темницы, как золото из плавильни, совершенно чистые, удостоившиеся почтения, славы и нетленных венцов. Памятуя о такой награде, будьте довольны, терпеливы, радостны,
