в день, хотя холодный мистраль уже набрал полную силу, а в отель возвращалась покрытая пылью, как мельник после утомительной работы».
В 1895 г. королева отправилась в Симье возле Ниццы и так полюбила это чудное место, что затем приезжала сюда в течение четырех последующих лет, останавливаясь вначале в «Гранд-отеле», а затем в отеле «Эксельсиор», переименованном в ее честь в «Королевский Эксельсиор». Именно сюда приезжал президент Франции Феликс Фор, чтобы отдать дань уважения престарелой королеве. Поскольку ее понимание дипломатического протокола на подобного рода приемах предполагало отношение к президенту как к монарху, королева срочно вызвала из Канн принца Уэльского, который должен был встретить президента у входа и препроводить его в покои королевы. «Три принцессы и сопровождавшие их придворные дамы находились наверху лестницы, — отметила в дневнике королева. — Я стояла у двери гостиной и пригласила его сесть. Он был чрезвычайно вежлив и любезен и всячески демонстрировал превосходные манеры, стараясь казаться великим грандом, а не каким-нибудь парвеню, хотя на самом деле его отец был простым мебельщиком на небольшой фабрике в Париже. Во время беседы он избегал острых политических вопросов, напомнил, что я пользуюсь большой популярностью у населения, и выразил надежду, что мы устроились достаточно комфортабельно»[69].
Кроме того, королева довольно часто ездила в расположенную неподалеку Ниццу, этот «природный рай», где чаще всего предпочитала бывать на знаменитом поле под странным названием «Битва цветов». Там она любовалась невероятным разнообразием мира цветов, а ее охранники собирали для нее огромные благоухающие букеты. Именно здесь она провела свою последнюю зарубежную поездку и покинула это райское место с глубоким сожалением. «Мне очень не хочется уезжать на пасмурный и промозглый север, — записала она в дневнике, — но я благодарна за все то наслаждение, которое испытала здесь».
Королева надеялась вернуться в эти чудесные места на следующий год, но беспрецедентные нападки на Англию со стороны французской прессы по поводу Бурской войны сделали такой визит крайне нежелательным. Вместо этого она отправилась в Ирландию, причем сделала это исключительно «по собственной воле», как она объяснила своей дочери. При этом она добавила, что вообще решила оставить все зарубежные поездки и ограничиться отдыхом в своей стране, что, по ее мнению, «принесет большую пользу и доставит немалое удовольствие».
Последний раз королева побывала в Ирландии более пятидесяти лет назад, когда отправилась туда в 1849 г. вместе с мужем и четырьмя детьми. Тогда она была приятно удивлена хорошим видом местных женщин, хотя многие из них были одеты в лохмотья. Они показались ей «очень живописными, с прекрасными черными глазами, черными волосами, нежным цветом кожи и белоснежными зубами». Толпы людей на улицах были довольно «шумными и возбужденными, но при этом дружелюбно настроенными. Люди бегали, толкались, весело смеялись и пронзительно визжали, и все это было так не похоже на англичан.
Королева остановилась в городке Коув, который был временно переименован в «Королевский город» в честь того, что именно «здесь впервые нога королевы ступила на ирландскую землю». После этого она отправилась в Дублин, а по пути ее сопровождали толпы возбужденных людей, музыка оркестров, радостные приветствия и другие общепринятые для местного населения выражения чувств. Все это произвело на королеву неизгладимое впечатление, и никто не мог представить себе тогда, что пройдет немного времени и вся Ирландия превратится в очаг недовольства, фактически став на путь открытого неповиновения монархии. В результате невиданного голода страну захлестнет волна насилия, и королева вынуждена будет ввести военное положение, чтобы хоть как-то усмирить бунтовщиков. Она признала, что «страдания ирландцев стали просто невыносимыми», однако добавила при этом, что сами они превратились в «ужасных людей». «Чем больше делаешь для них добра, тем более неуправляемыми и неблагодарными они становятся». Принц Георг Кембриджский, на которого возлагалась ответственность за военное обеспечение этого визита, подтвердил, что королеву в целом принимали весьма благожелательно и с небывалым энтузиазмом. «Теперь уже нет никаких сомнений, — вспоминал он, — что в душе своей ирландцы настроены вполне лояльно по отношению к монархии, и только отъявленные революционеры и агитаторы настраивают их против нее».
После этого королева приехала в Ирландию только в 1861 г., когда принц Уэльский проходил службу в военном лагере близ Дублина. С тех пор она не посещала эту страну, хотя поводов для этого было предостаточно. Она не скрывала восхищения храбростью ирландских солдат во время войны в Южной Африке и даже учредила в связи с этим особое подразделение под названием Ирландская гвардия. Навестив этих отважных солдат, она, как и в 1849 г., была тронута теплым приемом и лишний раз убедилась в их преданности Британской короне. К счастью, эти люди даже не подозревали о том, что ирландские республиканцы продолжают подстрекать людей против монархии и срывают «Юнион Джек»[70] с разбитых витрин магазинов в Дублине. Один из ее придворных джентльменов, сын Генри Понсонби Фредерик, находился рядом с ней и вспоминал об этом событии:
«Повсюду собирались огромные толпы людей, а когда мы приехали в Дублин, зеваки заполонили все улицы и площади, взобрались на крыши домов, свисали с балконов и выглядывали из окон. Это было что-то невероятное. Я видел немало подобных визитов, однако нигде люди не проявляли такого энтузиазма и такого радушия, как в Дублине. Однако были и такие, кто попытался испортить радостное настроение людей своими неодобрительными выкриками, но их возгласы потонули в общем хоре радостных приветствий».
«Остается лишь сожалеть, что все это закончилось, — записала королева по возвращении в Англию в апреле 1900 г. — Никогда не забуду тот удивительно теплый прием, который был оказан нам в Ирландии. У меня навсегда останется в памяти этот дружелюбный и приветливый народ».
Примерно через месяц из Южной Африки пришло сообщение об освобождении Мейфкинга. Люди «просто сходили с ума от радости», — отметила королева и поспешила нанести визит в колледж имени Веллингтона, где незадолго до этого начал обучение ее внук Дрино, сын принцессы Беатрисы. При въезде на территорию колледжа ее приветствовал огромный плакат с надписью «Добро пожаловать, королева Мейфкинга». А когда она вернулась в Виндзорский дворец, там ее уже встречала большая группа учащихся Итона, которые распевали патриотические песни и выкрикивали здравицы в адрес королевы. Она выглянула из окна кареты и поблагодарила их за приветствие. Когда прозвучала последняя песня, учащиеся Итона с любопытством наблюдали за тем, как возле королевы появился индийский слуга, протянувший ей шотландское виски с содовой.
57. СМЕРТЬ БРАУНА
Однажды утром в марте 1883 г., вскоре после того, как так называемый шотландский поэт Родерик Маклин совершил покушение на королеву, Джон Браун проснулся в Виндзорском дворце с высокой температурой, опухшим лицом и ужасной головной болью, что указывало на рецидив рожистого воспаления, которое неоднократно мучило его в прошлом. По слухам, он «целый день провел в беспомощном состоянии» и лечился от простуды, которую подхватил на холодном ветру во время доставки срочного сообщения королевы леди Флоренс Дикси. Как вспоминал позже доктор Рид, леди Дикси пожаловалась королеве, что подверглась нападению двоих мужчин, возможно, фениев, которые переоделись в женское платье и попытались ограбить ее или даже убить. А спасло ее неожиданное появление ее любимого и грозного сенбернара.
Прошло несколько дней, и мистер Браун, который провел все это время в поисках предполагаемых фениев или хотя бы... каких-нибудь намеков на них, окончательно слег и уже не вставал с постели. 26 марта доктор Рид отметил значительное ухудшение его состояния и к тому же констатировал наступление
