— Воистину- кто не умеет сам, тот учит других!
Леон Николаевич не нашелся что на это ответить. Вместо этого он достал из кармана какой-то жалкий огрызок бумаги (Не у Лиеша ли он его после кровопролитной схватки отобрал?) и что-то на нем накарябал. Мне он конечно не дал почитать, сказав, что записка предназначена лично для Харуны. Впрочем у меня и не было особого желания разбирать его корявый почерк еще более непонятный от размазавшихся чернил. Поместив эту бумаженцию за Барсучихин ошейник он протянул кошку мне:
— На. Телепортируй.
— Хм… И как же?
— Для начала возьми ее в руки… Да… отлично… А теперь подкинь вверх, повыше…
— Что? Зачем? За что?
— Чуть не забыл. Представь себе Харуну и сосредоточься. Да подкидывай, чего стоишь?
Я старательно проделала все что он сказал, от себя добавив страстное желание, чтобы кошка оказалась у Харуны на руках. Эх, знала бы я к чему это приведет! И, о чудо! Кошка с хлопком исчезла.
— Очень хорошо. Признаться я ожидал, что кошка у нас вначале покроется равномерными синяками и только потом, может быть, телепортируется.
— Вандал! Да я за Барсучиху сейчас!..
— Так его! Надо любить братьев наших меньших!
— Ой, кто здесь? — На полметра подскочил ратник. Приятно посмотреть когда человек и даже эльф в отличной спортивной форме.
— Очень приятно познакомиться, меня зовут Стервец, и я плод твоей больной фантазии. Во всем виноваты твои детские комплексы по Фрейду а также чрезмерное употребление алкоголя. — Стервец опустился на задние копытца а передними помахал перед носом у ратника- Вот, посмотрите, уже белая горячка налицо. А ведь такой молодой.
— Я же сегодня не пил! — Ошарашено выдал Леон Николаевич с белым лицом и странно округлившимися глазами, тоже приземляясь на пятую точку. Я растерянно топталась рядом, не зная что предпринять.
И почему Стервец всегда лезет так не вовремя? Впрочем…
— Эй, Леон Николаевич, вам плохо? Вот уж не думала увидеть вас в таком состоянии. А ведь нам говорили, что чрезмерное употребление алкоголя в крупных дозах ведет к галлюцинациям… — Подыграла я. Ратник заметно побледнел, поочередно переводя взгляд с меня на Стервеца и обратно. Затем попытался что-то сказать, но ничего не получилось. Стервец между тем был ужасно доволен произведенным эффектом. На то он и мракобес все-таки.
— Но, э-э-э… он же говорящий.
— Что? Вот уж не ожидала от вас подобного бреда. Вот что значит вырваться из сетей Саньяры. Впрочем, наверное ваш случай не самый тяжелый, на практике по зельям нам показывали и более запущенные случаи. Но не огорчайтесь, в редких случаях алкоголизм даже лечится!
По лицу Леона было видно, что крыша медленно покидает свое ненадежное пристанище. Глядя на эту греющую мне душу картину, я не выдержала и рассмеялась.
— Ну, погоди, Гробовских, тебе мне еще и зачет сдавать! Ты у меня еще побегаешь!
Между тем мне стало его жалко:
— Ну, вот и познакомились. Это мой ослистый мракобес. Я его заколдовала.
— Ага! — Снова влез Стервец- Хозяйка по этой части просто монстр!
— Но, это же невозможно! Заклинание трансфигурации, такого уровня недоступно многим Магистрам.
— А может мы перенесем дискуссию на другое время и поедем дальше?
— Да, наверное…
…
Село Нагибайки мы проехали засветло, оно ничем не было привлекательно, кроме трех вековых дубов, украшавших площадь собраний. Зато ночевать вот пришлось в лесу. Не сказать, чтоб было сильно холодно, но морозец пробирался под полы заколдованной куртки, что заставляло меня передвигаться поближе к костру, так что в конце концов, я едва в него не загремела. Это заставило меня по-другому взглянуть на дубленку моего сопровождающего.
— Товарищ ратник, а вы не хотите поделиться тулупчиком с бедной, замерзшей девушкой? — Проникновенно начала я, препод уронил ложку в кашу, которую в данный момент помешивал, и с шипением и проклятиями принялся ее оттуда выколупывать. — Понятно. — Печально вздохнула я, придется обходиться собственными силами.
Впрочем я уже почти согрелась, так что не стала приставать с дальнейшими репликами к не обращающему на меня внимание преподавателю.
Наконец в котелке приятно забулькала каша, но вскоре уже исчезла в наших, оголодавших за день желудках. Стервец пробовал канючить, требуя мяса, или, на худой конец, колбасы, но спасовал перед грозным окриком ратника и обещанием скормить его самого злобному коняге, предварительно пустив на колбасу самыми зверскими способами. Наконец, все, что можно было съесть- было съедено, а все, что можно было выпить- выпито. Однако спать нам по-прежнему не хотелось.
— Сейчас ты будешь сдавать мне экзамен. — Решил свою скуку направить в образовательское русло преподаватель. А заодно и отомстить за свой позор.
— Как сейчас? А шпаргалки?
— Какие шпаргалки? — Кажется, невозмутимый эльф удивился.
— Ну, как можно сдавать экзамен без шпаргалок? — Сделала круглые глаза я. Надеюсь, что не перестаралась.
— Что ни разу не сдавала?
— Один раз. Потому что экспромтом. Забыла про экзамен.
— И как?
— Трояк. Вышибла дверь с перепугу, и перевернула на Саньяру саркофаг. А покойник умер на месте с перепугу…
— Ладно… — Задумался ратник, решив не рисковать своей шкуркой эльфийского производства.
— А вы когда-нибудь сдавали экзамены?
— Конечно, и не раз.
— А Саньяре?
— Конечно, нет. Только когда на работу устраивался, купился на ее любимый прикол…
— Какой?
— У нее на столе во время экзаменов и других важных мероприятий всегда стоит мисочка с чесноком. Так вот, когда окажешься на экзамене- не вздумай чихнуть! Это своего рода манок на нежить. Потому что под партой еще бидон со святой водой, осиновый кол и серебряное распятие. Тот кто чихнет на чеснок незамедлительно получает святую воду за шкирку, кол в сердце, и распятием по голове.
— Получали?
— Водой да, а с колом она меня не догнала, зато распятием так между лопатками засветила, что до сих пор чешется, как вспомню…
— А еще что-нибудь расскажете?
— Нет, уж. Теперь твоя очередь.
Я начала рассказывать:
— Однажды темной-темной ночью, в темный-темный лес пошел маленький мальчик…
— Стоп, стоп, стоп. Где-то я уже это слышал! — Прервал меня Леон.
— Ну, тогда вот свежий анекдот из женского туалета: «Разговор на дорожной развилке: — Прекрасная Мишель, почему не здороваетесь?.. — Ой, Негений Нахайлович, я вас одетым и не узнала!»
— Жестоко. Но походит на нее. У тебя еще одна попытка. — Отсмеявшись, предложил преподаватель. Я немного обиделась и решила при случае сочинить анекдот и про него.
— Ну, тогда- попробовала я по-другому, — В тридевятом царстве, в тридесятом государстве однажды
