стража тут же выросла пунцовая шишка.
-- Хью! -- крикнула девушка, -- мне бы...
-- Веревку не дам, -- отозвался трактирщик. Все это время он старательно натирал и без того сияющую стойку. -- Вы мне всех посетителей распугаете. Опять же эти. Думаете, что они мне скажут, когда очнутся?
-- Ладно, свяжем ремнями, не впервой. Кстати, -- сказала девушка, роясь в карманах солдат, -- тут тебе и на починку стола хватит.
-- Тебя послушать, я только и делаю, что мелочь из карманов вытрясаю, -- проворчал Хьюго, -- помогаешь вам, так сразу за своего принимают. Я, в отличие от вас, -- он ткнул большим пальцем в грудь, -- честный человек!
Когда Клод вернулся с плотным мешком, набитым вещами, Ингрид уже сидела у стойки.
-- Все, я готов! -- сказал он, протягивая девушке шляпу, -- Хью, присмотришь за вещами парней?
-- Куда мне их девать? -- буркнул трактирщик.
-- Закрой пока у себя, я позже все заберу. И еще, Хью, -- голос Клода внезапно стал трогательно сердечным, -- нам бы в дорогу пожевать чего-нибудь.
-- Хе-хе! -- изображая старческий смех, просипел Хьюго, -- как по счетам платить, так дохлыми кошками кормлю, а как что, сразу пожевать!
-- Хью, -- заговорила Ингрид, -- мы же помогаем тебе с маленькими неприятностями. Почему бы и тебе не помочь нам?
-- Ладно, ладно! -- отмахнулся трактирщик, -- все забирайте! Грабьте! Вычищайте закрома!
Он положил на стойку две заранее приготовленные сумки.
-- Здесь только хлеб и вяленое мясо! -- возмутилась Ингрид, заглянув в одну из них.
-- Жадные грабители, -- процедил трактирщик, -- ты все время утверждала, что у меня ничего нет, кроме пойла? Держи.
На стойку упал бурдюк с вином.
-- Спасибо, Хью, -- улыбнулась девушка, надвигая шляпу на глаза, -- потом сочтемся!
Трактирщик хмыкнул и отвернулся.
Глава 3
В дверь постучали. Отложив томик хроник Каррера, Олаф открыл дверь. В коридоре стоял брат Покоя и Послушания.
-- Брат Олаф, -- прижав ладони к груди, проговорил монах, -- командор приглашает вас на вечернюю трапезу. Памятуя вашу любовь к уединению, командор также добавляет, что будут присутствовать только старшие братья.
-- Хорошо, -- кивнул Олаф. Он действительно недолюбливал шумные компании и был удивлен осведомленности Уоррета.
За столом сидело всего четыре человека. Командор, привстав, указал на место подле себя.
-- Право, брат Олаф, -- заметил Уоррет, когда подали горячее, -- магистр Фостер, помимо того, что одаренный маг, так еще и очень интересный человек. В первый же день своего приезда отправиться осматривать город!
-- Магистр не был в Доргхейме десять лет, -- проговорил Олаф, -- поэтому неудивительно, что он решил пройтись по старым местам.
-- Но как же сопровождение? Ведь он не захотел никого с собой брать!
-- Ничего страшного, за ним присматривают брат Густав и брат Мартин.
Командор еще какое-то время продолжал восхищаться молодым магистром, потом встал и, подняв кубок, сказал:
-- Давайте выпьем за наших гостей!
Вино оказалось немного горьковатым, но довольно приятным на вкус. Олаф сделал несколько глотков, не желая своим отказом ставить командора в неловкое положение. Когда Олаф вернулся к себе, уже стемнело. Он удивился, почему еще не вернулись Фостер и братья, и уже хотел, было, позвать Стефана, как вдруг все поплыло у него перед глазами и, ощутив резкую усталость, он уснул.
-- Брат Олаф, проснитесь, -- кто-то сильно тряс его за плечо.
Олаф приоткрыл глаза, морщась от резкого света, бьющего ему в лицо. Над ним склонился взволнованный Стефан.
-- Брат Олаф, брат Олаф! -- продолжал трясти его Стефан.
-- Который час? -- во рту все пересохло и слова давались ему с трудом.
-- Брат Олаф! -- воскликнул розовощекий монах, -- наконец-то вы проснулись! Беда, брат Олаф, беда!
-- Что случилось?
-- Только что прилетел хрустальный ястреб от брата Густава! Магистр Фостер, брат Олаф, его убили!
-- Что? -- вскричал Олаф и висок пронзила острая боль, а к горлу подкатил неприятный комок.
-- Брат Густав нашел младшего магистра уже мертвым, -- робко проговорил Стефан, -- по-видимому, на господина Алана напали уличные грабители.
-- Где записка? Дай мне ее.
Стефан протянул скомканный листок бумаги. Олаф несколько раз внимательно прочитал записку. Густав не пытался извиняться или оправдываться, он лишь сухо описал произошедшее. Заколотый Фостер и рядом тела шестерых вооруженных людей, убитых магией, место и приблизительное время -- около десяти вечера.
-- Идем, -- сказал Олаф, пряча записку в карман, -- нужно сообщить командору.
-- Но, брат Олаф, мы должны спешить к Густаву!
-- Устав, Стефан, -- вздохнул Олаф, -- таков устав.
Он попытался встать, но ноги не слушались его. Малейшее движение раскатами отдавалось в гудящей голове.
-- Брат Олаф, вам помочь? -- услужливо спросил Стефан.
-- Не нужно, -- сухо ответил тот, усилием воли подавляя предательскую слабость.
Пока они шли по узким коридорам, Олаф пытался привести мысли в порядок. Еще вечером все шло просто замечательно. Приезд, встреча, радость Фостера, оказавшегося в родном городе, и ужин. Олафа сильно смущало свое странное опьянение. 'Неужели Уоррет?' -- думал он.
Командор спал. Олаф приказал стоящему возле двери Уоррета рыцарю немедленно разбудить командора. От своего громкого голоса, гулко разносившегося по темным коридорам, с новой силой заныл висок.
-- Брат Олаф, -- шепотом позвал Стефан, -- что будем делать?
Олаф улыбнулся. Стефан, не смотря на свой внушительный вид и силу, был человек мягкий. Наверное, ему даже совестно, что пришлось разбудить командора.
Дверь открылась и все тот же рыцарь, склонившись в поклоне, сказал:
-- Братья, командор ждет вас!
Комната оказалась кабинетом. Уоррет сидел за массивным столом в кресле с высокой спинкой. На столе, загроможденном книгами и свитками, стояло два подсвечника, слабо освещающих помещение. Слева от стола возвышался громоздкий книжный шкаф, заставленный толстыми фолиантами. Справа угадывались очертания двери, ведущей в спальню. Командор сидел в ночной рубашке с белым колпаком на голове. Он внимательно смотрел на вошедших. Морщинистое сухое лицо было скорее удивленным, нежели встревоженным или напуганным.
