секунды, хотя умом и понимала, что спастись невозможно, но кто-то наивный, прятавшийся глубоко внутри, упорно ждал чуда.
Меня тряхнуло откатом пережитого ужаса, по сердцу прокатилась ледяная волна, и затряслись руки. Я пыталась сильнее стиснуть их в кулаки, но меня трясло все сильнее.
- Ничего, все позади, - мягко уговаривает голосок гольда, - все хорошо! Вам просто сказочно повезло, от уничтожителя еще никто живым и невредимым не уходил.
Ну, не совсем невредимыми, скептически хмыкаю про себя, и во мне, как всегда не вовремя, просыпается голос совести. Вон твой новый учитель даже встать сам не смог, а ты, Катька, так распереживалась, что не поинтересовалась его здоровьем. А что самое смешное и глупое, трясешься как кутенок, уже после того, как вытащили из колодца. Это простое рассуждение вернуло мне способность спокойно дышать и интересоваться окружающим. Благодарно улыбнувшись гольду, решительно поднимаюсь на ноги, и обнаруживаю, что стоя на обломке пола достаю головой почти до края выбитой в потолке дыры. И мне отсюда отлично видно все происходящее вокруг, хотя обычно бывает наоборот, все интересное приходится разглядывать из-за чужих плеч, привстав на цыпочки.
Почти рядом со мной Сирень водит призрачными руками над мускулистой спиной лежащего навзничь мага, и от этих движений с кожи исчезают некрасиво вздувшиеся волдыри. Чуть дальше на поставленных вдоль стен тоннеля скамьях ведьмы отпаивают каким-то снадобьем рыдающую Рябинку, и залечивают друг - другу ожоги и ссадины. А заодно и обожженные руки Байтарза. И между всем этим снуют молчаливые гольды, подавая мази, наливая в кружки из кувшинчиков воду и отвар, и раздавая желающим одежду и одеяла.
- Такой выплеск был, что все щиты к змеям сорвало, - в промежутках между непонятными ругательствами и глотками отвара так доверительно жалуется целительницам черный маг, словно уже забыл, что еще меньше часа назад настойчиво предлагал им комфортную жизнь в своем гареме.
- Мы почувствовали, - согласно кивает ему Малина, - запас сразу наполовину пополнился.
- Хорошо вам, можете выброшенную энергию ловить, мне бы так, - с неподдельной завистью вздохнул маг, чуть прояснив этой короткой фразой еще одну мучащую меня загадку.
- Зато вы накапливаете больше, и заклинания можете мощнее создавать, - в тон ему сетует ведьма, будто беседует не с недавним врагом, а со старой подругой.
- Все, Ургазир, можешь вставать, хватит притворяться, - негромко командует раненому демону Сирень, и, заметив мой неодобрительный взгляд, насмешливо добавляет, - а, ты Кэт, не спеши обвинять меня в жестокости, хотя Роул и задел кинжалом его сердце, для демона это не смертельно. У него есть второе, молодое. Они рождаются с одним, а потом от него отпочковывается второе. Так и меняют их в течении жизни, как деревья листву. Твой учитель тебе этого не объяснил?!
- Нет, - немедленно подобралась я, почувствовав в ее словах скрытый намек на предательство, но ответила, кротко опустив ресницы - мы еще не изучали особенности демонской физиологии. Я вообще хотела бы, поскольку ты моя главная наставница, согласовать перечень навыков, которым будет учить меня маг.
- Спасибо, ученица, за защиту, - легко поднимаясь с почти родного куска камня, отвесил церемонный поклон демон, и ухмыльнулся так насмешливо, что я сразу заподозрила подвох, - и особенно за последнее желание, оно всем нам очень понравилось. Я буду рад учить тебя и дальше.
- Угу, - словно только вспомнив про недавние события, с интересом уставился на меня Байтарз, - так что же это были за сладости-то?
- Давайте вначале отсюда выберемся, потом её сладости пробовать будем, - твердо скомандовала Сирень и первая двинулась к вырубленным в камне ступенькам на верхний уровень тоннелей.
Мы послушной цепочкой поплелись за ней, хотя лично у меня не было никакого желания возвращаться в то страшное помещение. И даже сапфиры в обрамлении алмазов и белого золота не казались такой уж привлекательной платой за пережитый ужас. Хотя, кто же мне их теперь даст, от покровительства черного мага я ведь отказалась.
- Все смогут влезть? - обращаясь сразу ко всем, спросила дикая ведьма вежливо, показывая на простую деревянную лестницу, приставленную к краю круглой дыры гольдами.
Но мне почему-то показалось, что интересует ее один конкретный ответ.
- Рябинке я помогу, - предложил черный маг, и мне показалось, что на его губах промелькнула подозрительно лукавая усмешка.
- Иди сюда, ученица, тебя я буду придерживать, - позвал меня Ургазир, словно не понял ни вопроса ведьмы, ни намека соплеменника.
- Тогда поднимайтесь за мной, - равнодушно скомандовала Сирень и, не касаясь ступеней, улетела вверх.
Следом полез Байтарз, одной рукой держа на мощном плече завернутую в одеяло Рябинку, а другой придерживаясь за перекладины.
- Тебя так же поднять? - веселые искорки скачут в непроницаемых глазах демона.
- Ты себя подними, весельчак У, - скептически фыркнула я, и, хватаясь за перекладины, белкой взлетела в сокровищницу.
Опыт великая вещь, а мне столько раз за жизнь приходилось лазать не только по железной пожарной лестнице интерната, но и по шатким лесенкам на сеновал и в теткин погреб, что эти несколько ступенек можно считать легкой разминкой.
В сокровищнице царит такой разгром, словно сюда обрушились одновременно землетрясение, смерч, пожар и деревенская свадьба. От потрясения я не сразу замечаю сидящего на полу у сундука Роула, лицо его прикрыто ладонями и сквозь пальцы течет струйка крови. Душа рванула меня к нему, но холодно звякнули на дне опустевшего сердца нетающие осколки, и кто-то умный, недавно поселившийся в моем мозгу доходчиво объяснил, что нечего мне в ту сторону даже смотреть. Тут полно ведьм и магов, которые отлично умеют лечить, и есть любящая его Рябинка, ждущая от князя сына.
Я решительно отвернулась и потопала дальше, вглубь сокровищницы, в надежде найти местечко почище. Садиться на сундуки, ушлепанные горелой мешаниной из фольги, шоколада и пластмассы, почему-то не хотелось.
- Кэт, ты куда?! - так дружно рявкнули два абсолютно непохожих голоса, что я даже вяло восхитилась.
Надо же, всего несколько часов, как они оказались в одном педагогическом коллективе, а какое завидное единодушие!
- Хочу где-нибудь сесть, - опустив руки по швам, смиренно отвечаю сразу обоим, - что-то ноги устали.
- Не нужно отходить далеко от меня, - Сирень неумолима, - там могут быть другие ловушки.
Вот с этого бы и начинала, от слова ловушка теперь я буду подскакивать в любое время дня и ночи. Впрочем, судя по хитрому взгляду учителя, он тоже явно не поверил моей показной покорности. Ох, чувствую, натерплюсь я от них, пока стану настоящей ведьмой.
Украдкой вздохнув, делаю пару шагов назад, и сталкиваюсь со знакомым командиром гольдов, несущим вместе с помощником удобное креслице, накрытое шкурой. Вначале мне показалось, что оно ажурно сплетено из ивовых прутьев, но усевшись и прикоснувшись рукой, понимаю, это металл. Теперь мне понятно, почему они таскают эти кресла по двое. Вскоре уже все присутствующие устроены с удобствами, а толпа деловито снующих гольдов продолжает убирать следы разгрома и обустраивать временное пристанище.
Еще через четверть часа Малина позвала меня умыться, и я с удовольствием последовала за ней. Вернувшись, обнаруживаем стол, установленный гольдами посреди расчищенной площадки, где раньше ночевал Байтарз, и постепенно заполняющийся горшочками и мисками с едой.
В желудке мгновенно проснулся голодный зверь, и я, не в силах ему противиться, немедленно пробираюсь на свое место и подтягиваю к себе миску побольше. Никто даже внимания на этот маневр не обратил, оказывается, все устали и проголодались не меньше моего. Только минут через двадцать перестук ложек и вилок перестал напоминать шум скорого поезда, а на лицах появилось задумчивое выражение. Типа, а что это, собственно, мы тут ели? Я давно отвалилась на спинку кресла и сквозь длинные ресницы наблюдала за присутствующими. Никогда раньше не подозревала, что это так занимательно. Только в ту
