повествование показывает, что даже это прозрение не заставило его по-настоящему заинтересоваться сознанием, как средой, с которой он и работал. Он как бы изначально, исходно знает, что это такое, и перед ним стоит лишь вопрос, как лучше применить это знание к пациенту, как лучше приводить того к осознаванию.
Я приведу еще один кусок из его размышлений, посвященный именно технике осознавания. Это начало подраздела «Чувствование потенциального 'Я'» пятой главы его знаменитой книги «Взгляд на психотерапию. Становление человека».
«У всех клиентов во время психотерапии наблюдалось то, что можно определить как 'осознание опыта' или даже 'чувствование опыта'.
В этой работе я назвал это как 'чувствование «Я», хотя этот термин также не вполне достигает своей цели. В безопасных отношениях с терапистом, центрированным на клиенте, в отсутствие какой-либо явной или неявной угрозы своему «Я», клиент может позволить себе исследовать различные стороны своего опыта в их чувственной непосредственности так, как они выступают в его сенсорных и висцеральных (относящихся к внутренним органам — АШ) механизмах, не искажая их для того, чтобы они соответствовали имеющейся у него 'Я-концепции'.
Оказалось, что многие из сторон его опыта находятся в серьезном противоречии с его «Я-концепцией» и поэтому обычно не могут быть прочувствованы во всей их полноте. Однако в этих безопасных отношениях они могут просочиться в сознание без искажения» (Там же, с. 120– 121).
Как видите, сознание здесь означает вовсе не те «.глубины, хранящие опыт», которые он увидел при своем первом озарении, а обычную для американских психологов способность осознавать. Сознательное психоанализа. Иными словами, здесь он говорит: если относиться к человеку мягко и душевно, да еще и слушать и пытаться понять, то ему удается осознать многое из того, что он обычно прячет даже от самого себя.
В общем, это пока лишь рождение «новой» психологии, ее первый детский шаг. Что пугает, так это упорное нежелание сделать второй. Даже продвинутые школы в рамках гуманистической психологии предпочитали говорить о сознании громко и уверенно, при этом не вороша общепринятого понимания его как способности осознавать.
Глава 6. Трансперсональная психология. Гроф
Известнейший представитель неакадемической психологии Америки, один из создателей трансперсональной психологии Станислав Гроф издал в 1997 году книгу, которая может считаться вершиной не только гуманистической психологии, но и всего того направления в исследовании себя, которое начали в Америке Великие шестидесятники. Гроф, кстати, поминает их: Джозеф Кэмпбелл, Майкл Харнер, Рам Дасс, Алан Уотте и другие.
Как он пишет в предисловии:
«В этой книге я пытаюсь суммировать философский и духовный опыт моего сорокалетнего личного и профессионального пути, включающего исследование неизведанных границ человеческой психики» (Гроф, Космическая игра, с. 7).
Сама книга называется: «Космическая игра. Исследование рубежей человеческого сознания» (The Cosmic Game. Explorations of the Frontiers of Human Consciousness). Как исследовать сознание, не дав ему определения?
В этой книге есть даже глава «Космос, сознание и дух». И в ней один раз используется слово «сознание» — в заголовке подраздела «Концептуальный вызов со стороны современных исследований сознания». А далее Гроф благополучно забывает о сознании и говорит о психике.
Конечно, можно съесть и такое. Мы привыкли. Но означает это одно — Гроф осознанно о сознании не говорит. Это слово выскакивает у него само собой, когда он оговаривается. Сам же он при этом думает о психике, а еще точнее, о том, как с ней побыстрее распрощаться и перейти к тому, что ему действительно интересно и к тому же пользуется хорошим спросом.
Когда-то в шестидесятые—семидесятые годы, когда в Америке только начинались движение в поисках Страны Востока и ЛСД-революция, великие самоучки, экспериментировавшие над собой, говорили об измененных состояниях сознания. Потом они сменили язык, избегая этих слов, потому что они были им самим непонятны.
И вот Гроф дал научный язык для описания тех состояний, что достигаются при воздействии ЛСД или холотропного дыхания. Звучит это так:
«Чтобы учесть все переживания, которые могут возникнуть в холотропных состояниях, мне пришлось радикально расширить сложившееся на Западе понимание психики (надо думать, это и есть сознание — АШ), добавив к нему две большие области.
Первая из них — это хранилище сильных физических и эмоциональных ощущений, связанных с травмой рождения, таких, как невероятные физические боли в разных частях тела, ощущение удушья, переживание сильной тревоги, безнадежности и ярости. Кроме того, данная сфера содержит богатый спектр соответствующих символических образов, сосредоточенных вокруг рождения, смерти, секса и насилия. Я называю этот уровень психики перинатальным, поскольку он связан с биологическим рождением (греч. peri — 'вокруг, около' и лат. nata-lis —'имеющий отношение к рождению ребенка') <…>
Вторую область, включенную в мою картографию, можно назвать трансперсональной, поскольку основная ее характеристика — переживание выхода за пределы обычных для человека границ тела и Эго» (Там же, с. 24).
В подтверждение того, что я правильно понимаю Грофа, приведу еще один пример использования им понятия «сознание». Его я беру из книги, которая содержит это слово прямо в названии — «Путешествие в поисках себя. Измерения сознания» (Adventure of Self Discovery. Dimensions of consciousness).
Как показывает предметный указатель книги, разговор о сознании ведется в главе «За пределами мозга: трансперсональные измерения психики». Как видите, для Грофа психика и сознание смешиваются во всех работах. Тем не менее, здесь встречаются и упоминания собственно сознания. Но перескажу главу по порядку того, как развивается мысль Грофа:
«Эмпирическое переживание смерти и возрождения, как правило, открывает доступ к области человеческой психики, лежащей за пределами биографии, которую лучше всего назвать трансперсональной. Можно сказать, что перинатальный (здесь: внутриутробный — АШ) уровень бессознательного представляет собой как бы интерфейс между биографической и трансперсональной областями, или между индивидуальным и коллективным бессознательным. В большинстве случаев трансперсональным переживаниям предшествует драматическая встреча с рождением и смертью. Однако это не строго обязательно: непосредственное соприкосновение с трансперсональными элементами и темами эмпирически возможно и без прохождения перинатального уровня.
Общим знаменателем богатой и разветвленной группы трансперсональных феноменов является переход сознания за обычные границы Эго и преодоление ограничений времени и пространства» (Гроф, В поисках себя, с. 54).
О каком сознании здесь говорится, если возможен его «переход за обычные границы Эго»?
В своей биографии, приведенной в книге «Холотропное сознание», Гроф ясно дает понять, что говорит о мистическом понимании сознания, «которое очень близко к опыту «космического сознания», о котором» ему доводилось «читать у великих мистиков мира» (Холотропное сознание, с. 26).
Это хорошо, это очень мне нравится, но это не определение сознания!
И как бы ни были увлекательны рассказы Грофа о его собственных переживаниях особых состояний сознания под воздействием ЛСД или его попытки подвести под холотропное понимание сознания достижения физики, в частности, голографическую теорию Дэвида Бома, это ясности не
