разрешение конфликта с арабами в обозримом будущем верится с трудом. Происходит это из-за того, что еврейское государство на двух уровнях — физическом и эмоциональном — воспринимается нашими соседями как инородное тело. Подобным образом после имплантации организм пытается отторгнуть пересаженное в него, и тогда эскулапам приходится изрядно попотеть, чтобы это все-таки не произошло.
Основатель сионизма Теодор Герцль (1860–1904) в свое время выступал за создание еврейского государства в Уганде. Тогда для некоторых евреев, лишенных на протяжении двух тысячелетий собственного дома, даже эта африканская страна выглядела привлекательной. Барон Гирш предлагал переселить евреев в Аргентину. Однако сегодня после войн и геноцида местного населения в Африке мало кто из нас согласился бы оставаться в Уганде, да и в Латинской Америке в настоящий момент отнюдь не спокойно. Можно сказать, что если выбирать место для еврейского государства, исходя из принципа добрососедских отношений, то идеальным для него будет Антарктида или даже Луна — в заселенных местах земного шара у нас повсюду найдутся враги. Рано или поздно еврейская проблема возникнет в любом случае. В 1825 году Мордехай-Мануэль Ноах основал на острове Гранд-Айленд, около Ниагарского водопада, город-убежище для евреев и назвал его Арарат. Однако можно себе представить, что было бы, если бы там действительно возникло независимое еврейское государство. Мне приходилось бывать в Хабаровске, который находится относительно недалеко от Еврейской автономной области, и если бы еврейским государством вдруг стал Биробиджан, то, я думаю, проблемы не замедлили бы появиться и там.
Вековечная и непреходящая проблема антисемитизма не теряет свою актуальность и сегодня; мы одиноки в этом мире и всегда и везде будем мешать соседям как инородное тело. Основатели светского сионизма считали, что если мы станем «обычным» народом, подобным другим, то антисемитизм исчезнет. В действительности произошел перенос проблемы антисемитизма с индивидуального уровня на государственный. Теперь не отдельные евреи мешают жить добропорядочным гражданам, но целая страна воспринимается как чужеродное образование в ближневосточном регионе. Современный Израиль находится в таком же незавидном положении, в котором некогда пребывал отдельный еврей, независимо от его местожительства, профессии, социального положения и образа жизни.
На протяжении истории выдвигалось множество рациональных и иррациональных причин для ненависти к евреям. Сегодня все они отошли на второй план, поскольку теперь евреев в Буэнос-Айресе, Хабаровске или Париже ненавидят не за образ жизни, не за картавость и не за горбатый нос. Главная причина антисемитизма во всех точках земного шара — наличие у евреев собственного государства.
Это кажется парадоксальным, но появление на политической карте мира еврейского государства не только не помогло разрешить так называемый «еврейский вопрос», но и породило дополнительные трудности. Теперь если арабы побеждают, это дает повод презирать нас. Если же побеждаем мы, то так называемая «прогрессивная» общественность нас ненавидит.
Так или иначе, причина, по которой нас ненавидят, не столь существенна. При советской власти евреев дискриминировали, поскольку они были «пособниками капиталистов», «безродными космополитами» и «скрытыми предателями Родины». На Западе их не любили из-за того, что они «коммунисты», «чужаки» и «им нельзя доверять». Аргументировать свою ненависть можно по-разному, оправдание ей можно найти в любом случае, а вот результат один и тот же. Ненависть к евреям неистребима как хроническая экзема, она — непреложная данность, под которую всякий раз подводится то или иное обоснование.
В результате многие бесхребетные евреи начали приспосабливаться к окружению ради бесконфликтного существования: стали одеваться как все, разговаривать на местном языке, изучать чужую культуру… Но и это усердие породило очередные обвинения: «они слишком много знают», «их английский более совершенен, чем у англичан», «во всем преуспевают, живут лучше, чем мы», «отнимают у нас нашу землю», «растлевают массы», «спаивают народ»…
О том, что среди выдающихся писателей и ученых множество евреев, мы говорим постоянно — и это соответствует истине. В наибольшей степени это относилось к СССР, но не только. Например, в лабораториях Лос-Аламоса, где была разработана атомная бомба, большинство научных сотрудников действительно были евреями. Хотя, может быть, не среди младших научных сотрудников, а среди ведущих ученых: начиная с Роберта Оппенгеймера и Эдварда Теллера, все они, за редкими исключениями, были евреями. То же самое происходило в СССР при создании атомного оружия. Дело дошло до того, что даже исследовательский центр по разработке атомной энергии в негласной переписке стали именовать синагогой.
Евреи нового времени — чего никогда не было в прошлом — принимают самое активное участие в общественной жизни разных стран. В Советском Союзе был введен негласный процент на число евреев, которых принимали в институт или брали на работу, именно потому, что хотели ограничить их влияние на жизнь общества. У меня есть старый друг, потомок двух самых богатых еврейских семей из России — Гальпериных и Гинзбургов. Детство он провел в России, но затем эмигрировал в Европу и стал профессором в Женеве. Однажды на встрече с советским профессором мой друг спросил его о том, почему евреев с большим трудом принимают в институты и университеты, — ведь это несправедливо и неэффективно. Тот ответил, что он филолог, и если бы в этой области всех принимали на равных основаниях, то среди его студентов было бы четыре процента армян, три процента грузин, восемьдесят процентов евреев и тринадцать процентов русских. Он не может позволить себе дискриминацию, и поэтому ему ничего не остается, кроме введения квоты, чтобы национальный состав студентов в какой-то мере отражал процентное соотношение разных народов в населении страны. Конечно же, это неофициальное объяснение. Но оно весьма показательно.
Что же могут предпринять сами евреи в сложившейся ситуации, когда их ненавидят за их способности, продвижение по служебной лестнице, профессиональные достижения? Во-первых, мы должны постоянно помнить о том, какую опасность таит в себе ассимиляция в рамках чуждой культуры. Не думаю, что это должно восприниматься как проявление параноидального психоза, но евреи должны понимать, что они чужды тому обществу и особой любви к ним никто не испытывает. Именно по этой причине им приходится упорно трудиться в той или иной области, если они хотят выжить. Чтобы быть хотя бы наравне с другими в материальном отношении, в профессиональных вопросах им приходится стараться более чем всем остальным. Американские евреи говорят прямо, что хотя Америка — страна равных возможностей, в которой нет дискриминации по национальному признаку, для того, чтобы добиться успеха, надо быть существенно лучше других.
Это же принцип верен и по отношению к еврейскому государству: только для того, чтобы выжить, Израилю надо превосходить своих соседей по всем параметрам. Один из любопытнейших внутриизраильских феноменов, отрицательно сказывающийся на творческой и интеллектуальной активности нации, заключается в том, что в Израиле евреи живут среди подобных себе, среди евреев, и это странным образом ослабляет их стремление к конкуренции, порождая в среде израильских обывателей неприглядное явление: ленивую самоуспокоенность, нежелание стремиться к совершенству.
С учетом неблагоприятной геополитической ситуации Израиль должен обладать самой сильной армией в регионе — как в военное, так и в мирное время. Мощная армия необходима хотя бы для того, чтобы сохранить друзей, не говоря уже о сдерживании врагов. Из этих же соображений Израиль нуждается в развитой экономике.
Однажды я получил приглашение из Йельского университета принять участие в исследовательской работе. Мне, как полагается, надо было заполнить анкету. Все было хорошо до тех пор, пока я не дошел до графы о расовой принадлежности (в Америке университеты требуют предоставлять подобную информацию для статистического отчета федеральному правительству). Хотя я и выгляжу как человек европейской расы, было бы неверным относить к таковой евреев в целом: среди них есть и белые, и желтые, и черные. Израиль не расистское государство, и с таким вопросом мне до сих пор не приходилось сталкиваться. Поэтому проблема с заполнением подобной анкеты поначалу показалась мне в принципе неразрешимой. Однако в конце списка предложенных, но отвергнутых мною рас, в анкете значился еще один, спасительный пункт: «другая раса». И хотя исходно под этим, по-видимому, подразумевались аборигены Австралии и пигмеи, я безо всякого промедления отметил, что принадлежу к «другой расе».
О том, что евреи вылеплены из другого теста не евреям было известно еще в глубокой древности, об этом свидетельствует Танах. «Вот, народ живет отдельно и между народами не числится» («Бемидбар»,
