На страже тишины и спокойствия: из истории внутренних войск России (1811 – 1917 гг.)

149 В качестве иллюстрации приведем обнаруженный в РГВИА документ:

«Рапорт дежурного генерала Главного штаба Е.И.В. о штаб– и обер-офицерах, почитающихся сверх комплекта по внутренней страже на 23 августа 1817 г.

Рассмотрев месячные ведомости о состоянии Отдельного корпуса внутренней стражи, заметил я, что во всех почти оного корпуса гарнизонных батальонах числится необыкновенное число штаб– и обер-офицеров сверх комплекта. Из прилагаемой при сем выписке, составленной по 20 число сего августа, Ваше сиятельство (рапорт адресован и.д. начальника ГШ генерал-адъютанту И.И. Дибичу – С. III.) усмотреть изволите, что в 49 батальонах и двух гарнизонных полках штаб– и обер-офицеров по штатам полагается только 1066 человек. Ныне состоит их 2258, а отделяя из них для пяти батальонов в пополнение комплекта недостающих 2-х штаб– и 26 обер-офицеров действительно остается сверх комплекта по всему корпусу внутренней стражи 1192 человека, которым жалованья в год причитается к выдаче 365260 рублей. А как долго времени многие штаб– и обер-офицеры с представлений гг. главнокомандующих армиями и командиров отдельных корпусов переводились из полков в те внутренние гарнизонные батальоны, кто куда желание объявлял, каковые переводы вероятно и впредь происходить будут, то в предупреждение сего, донося Вашему сиятельству о настоящем состоянии сверх комплекта штаб– и обер-офицеров, обязываюсь покорнейше просить не. угодно ли будет Вам обстоятельство сие донести до сведения Государя Императора... Генерал-лейтенант Закревский.» (РГВИА, ф. 35, оп. 3, св. 117, д. 517, л. 1, 1 об.). А.А. Закревский впоследствии министр внутренних дел (1828 – 1831 гг.).

ГЛАВА 2 Строительство и служебная деятельность внутренней стражи. Деятельность командиров ОКВС (1829 – 1864 гг.)

1. Феномен николаевской эпохи

Рассматриваемый период был насыщен историческими событиями. Вторая четверть XIX в. стала апогеем самодержавия в России, утверждением государственного абсолютизма, как характеризуют историки эпоху Николая I. Разные мнения и оценки вызывала у современников и продолжает вызывать у историков и писателей личность самого императора, его дела. Здесь палитра оценок достаточно широкая, иногда суждения диаметрально противоположные, что, в общем-то, соответствует деятельности этого человека, оставившего заметный след в истории России. Например, славянофил и монархист по своим убеждениям, известный поэт Ф.И. Тютчев написал едкую эпитафию царю:

Не Богу ты служил и не России,
Служил лишь суете своей,
И все дела твои, и добрые и злые, —
Все было ложь в тебе, все призраки пустые:
Ты был не царь, а лицедей¹.

А в старом дореволюционном учебнике русской истории М. Острогорского сказано, что Николай I «обратил внимание на беспорядки в управлении и на злоупотребления чиновников, происходившие оттого, что у нас не было точных законов... В первые же годы своего царствования Николай I увеличил русские владения на востоке счастливыми войнами с Персией и Турцией»². В учебниках советского периода царствование Николая I называлось эпохой реакции, «контрнаступлением реакции»³, многие историки сходились во мнении, определив этот период, как вершину централизации дореформенной России.

Чтобы иметь представление о состоянии России во второй четверти XIX в., достаточно хотя бы коротко проанализировать суть и тенденции социально-экономического, политического развития, общественного движения николаевской эпохи. Это было по-прежнему самодержавное государство с феодально- крепостнической системой хозяйства, но с явно наметившейся тенденцией роста промышленности, развития транспорта, внутренней и внешней торговли. Помещичья собственность на землю и рабочую силу тормозила этот процесс, ограничивала предпринимательскую деятельность, но постепенно промышленный прогресс проникал в Россию. Появились арендаторы, купцы, владельцы мануфактур, мельниц, постоялых дворов. Первая железная дорога, связывающая Царское Село с С.-Петербургом, была построена в 1837 г., а к концу царствования Николая I общая протяженность железных дорог достигла почти 1,5 тыс. верст (что в 15 раз меньше, чем в Англии, но для обширных просторов России и это имело огромное значение). Медленно, но верно формировался капиталистический уклад. Если бы правительство смело пошло на реформы, позаботилось о развитии внутрироссийского рынка, освободило крестьян, Россия к середине века могла стать вровень с развитыми странами Европы, и ее экономическое, политическое и социальное развитие направилось бы совсем по другому пути. Но поскольку в силу целого ряда исторических причин этого не случилось, завязался крепкий узел непримиримых противоречий, развязать который в ту пору оказалось невозможным. Этому препятствовали и политическая система, и усиливавшаяся бюрократизация всех сторон государственной жизни. Ни на какую модернизацию существующего строя самодержавная власть не шла. В общественной жизни внедрялась охранительная идеология. Укреплялся полицейский аппарат, была реорганизована тайная полиция.

Начало царствования Николая I ознаменовалось событием, которое на долгие годы наложило свой мрачный отпечаток. Начав с жестких репрессивных мер против участников восстания 14 декабря 1825 г., новый император и его ближайшее окружение направили свои усилия на искоренение крамолы.

Наступило ужесточение политического режима. Если при Александре I ежегодно в Сибирь в среднем отправлялось 2-3 тыс. арестантов, то при Николае I в первые годы – 10-11 тыс.⁴. За период 1827 – 1846 гг. в Сибирь сослано около 160 тыс. человек⁵.

Социальной базой николаевского режима были помещики, военная и чиновничья бюрократия. Режим стремился взять под свой контроль не только дела, но и мысли, проникая во все поры общественной жизни.

Изданное в 1845 г. «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных», особенно его разделы «О преступлениях государственных» и «О преступлениях и проступках против порядка управления», позволили достаточно широко трактовать закон и преследовать любые формы и проявления инакомыслия, пресекать попытки или намерения ограничить самодержавную власть. Но несмотря на столь устрашающий перечень преступлений, проступков и наказаний, осужденные за политические преступления составляли сравнительно небольшую часть отбывающих наказания⁶. Однако с помощью жандармского аппарата общественному движению в России был нанесен чувствительный удар. В 30-е гг. III отделению удалось раскрыть и разгромить революционные кружки Сунгурова, братьев Критских, Герцена и Огарева. Однако ему было не под силу искоренить свободолюбивые идеи, ставшие впоследствии идеологической основой реформаторских взглядов. Зрели и развивались два основных направления русской общественной мысли – западники и славянофилы. По характеристике Герцена, они, как двуликий Янус, смотрели в разные стороны, но сердце у них было одно. Ни те, ни другие не представляли собой однородные, во всем согласные сообщества. Западники, как известно, разделились на сторонников буржуазно-либерального направления во главе с Т.Н. Грановским, веривших в реформы, и революционно-демократического (Белинский, Герцен, Огарев), убежденных в правоте социалистической идеи, признавая революционные методы ее реализации. Наиболее радикальным, обсуждавшим даже возможность народного восстания, был кружок чиновника Министерства иностранных дел В.М. Буташевича-Петрашевского, который посещал отставной юнкер-поручик Ф.М. Достоевский. На Украине в 1845 г. возникло Кирилло-Мефодиевское общество, членами которого состояли Н.И. Костомаров, Т.Г. Шевченко. Организации эти не были сильно законспирированы, и III отделению не составило большого труда нащупать нити и арестовать всех причастных к ним лиц. 21 петрашевец приговорен был первоначально к смертной казни расстрелянием. Затем смертную казнь заменили ссылкой и каторгой⁷. Репрессиям были подвергнуты и кирилло-мефодиевцы.

В этот период внешняя политика России была направлена на борьбу с революционной опасностью, исходящей с Запада. Проявляя верность Священному союзу, Николай I готов был жертвовать жизнью русских солдат, бросая их на подавление революций («жандарм Европы»). Уступая просьбе австрийского императора Франца Иосифа, он бросил 170-тысячное войско в Венгерский поход 1849 г. Повстанцы были повержены, но это стоило 12 тыс. русских жизней (в боях погибло 708 человек, а умерло от болезней, в основном от холеры, – 10885)⁸.

Вся кампания длилась два месяца, она обошлась в 47,5 млн рублей. Большое значение для России имел «восточный вопрос» (контроль над черноморскими проливами, интересы на Балканах, распространение политического влияния на Ближнем Востоке). В результате войны с Турцией