стесняются в методах. Так что даже и не по модулю гуманность может быть полезной.
На столе Оперативного Командующего Контингента запел селектор:
- Господин адмирал, тут до вас начальник медико-санитарной службы, капитан первого ранга Иннгейре…
- И сильно добивается?
- О!
- Ну впустите, черт бы его…
В каюту буквально влетел красный и взъерошенный каперанг от медицины. С трудом доложившись по форме, он приступил, наконец, к делу:
- Ваше Высокопревосходительство, это ж черт знает что такое происходит! - Косьма Сулима развалился в кресле, с наслаждением наблюдая за происходящим. - Если мне немедленно не выделят дополнительно людей, я просто не могу отвечать за последствия!
- Да в чем, Череп Луга, дело!
- Необходимо срочно проинспектировать все портовые бардаки и притоны! Это же ужас какой-то! Истинный рассадник всего на свете! Только вчера госпитализировали троих с триппером, а сегодня, с утра пораньше, приперлось еще пятеро! А тут еще и просто сифилис, и фрамбезия, и… - Адмирал, взявшись за голову, мучительно застонал, - … гепатит Эвлинга, и мягкий шанкр, которого никто из нас до сих пор никогда не видел, и… И кто его знает что такое еще! Пара недель, - и мы с гарантией увезем по домам такой букет, что…
- Может, - безнадежным голосом вопросил Теннейре, - отменить пока все увольнительные на берег?
- Гос-сподин адмирал! От вас ли я это слышу? С тем же эффектом можно сразу же свернуть операцию и возвращаться домой…
Пообещав сначала 'рассмотреть вопрос' а потом - 'рассмотреть вашу проблему в первую очередь', вихреобразного флот-лекаря удалось вышибить из каюты в какие-то пятнадцать минут, после чего, дрожащими руками достав сигарету, Оперативный Командующий закурил. Мельком глянув на коллегу, он убедился, что тот только благодаря невиданной выдержке сохраняет на лице постное и ханжески- сочувствующее выражение.
- Между прочим, - ничего смешного!
- Господин адмирал! Да мне ли смеяться над подобными вещами? Сам с раннего утра то решаю вопрос о размещении арестованных судов, то выясняю обстоятельства вчерашней драки между морпехами и резервистами…
В глазах адмирала мелькнуло любопытство.
- И как?
- Действуя дружно и организованно, гвардейцам всыпали по первое число… А еще давеча мне пришлось решать вопрос с толчками на постах берегового базирования. Вам- то еще что, у вас народ все- таки поинициативнее, а мои остолопы, кажется, вообще разучились решать самостоятельно хоть что-то…
- Но ведь решают же?
- Это уж само собой! Только перед этим, - вот как вам только что, - мне надо изобразить озабоченность всей этой х-хреновной и, вроде как, одобрение их действий…
Дня два 'солярочные рейды' протекали сравнительно гладко. А потом один из слик-драйверов с десантом на борту был обстрелян из ручных пулеметов. Раненый пилот не сумел толком 'притереть машину' и она сильнее, чем хотелось бы, въехала в надстройки. При этом конструкция из прочного, но все-таки тонюсенького композита смялась, как бумажная, мимоходом расплющив одного из стрелков. В десантной группе при этом осталось всего шестеро не задетых пулями и не слишком помятых при ударе. Они - сцепились со всей пиратской шайкой, продемонстрировав как высокую подготовку, так и истинный воинский дух: когда 'летучка-восемь' высадила на борт болтающейся по воле волн посудины группу одетых в защитные костюмы коммандос из Рифат, там оказались только трупы. Двадцать четыре немолодых пирата, набившихся в суденышко, как сельди в бочку, искромсанные очередями, холодным оружием и боевыми приемами, и шестерых десантников, порезанных мало что не на куски. Изувеченный слик-глайдер, понятное дело, опрокинули за борт первым делом, он точно так же болтался по некрупным волнам и там даже удалось кого- то спасти. А еще какие-то стамесконосы (Это не были люди Силуяна: те, казалось, даже ночью не расставались с оружием, свихнувшись на боеготовности.), высадившись с вертолета, просто- напросто попали в засаду, потеряли троих, отступили к вертолету, поднялись на борт, поливая все шевелящееся огнем из 'роллера', - это была боевая машина, - после чего кто- то, высунувшись из люка на палубе, вбил в геликоптер аж две кумулятивные гранаты. Кружившая неподалеку 'летучка' одной 'острогой' потопила суденышко. Капитан-лейтенант, командовавшей ею, утверждал, будто убедился в том, что из команды никто не уцелел, а расследовать подробнее - не стали. Число вылавливаемых по всем Островам, достигнув некоего пика, пошло на убыль, наметилось какое- то подобие затишья, и кто-то сильно умный рискнул попробовать прорваться за пределы оцепления на каком-то крупном подводном судне, доселе таившемся в совсем уж потаенном укрытии. Субмарина двигалась на 'скорости подкрадывания', но ее все равно услышали. Мало того: за истекшие дни на судах и стационарных постах разместили металлоиндикаторы новейших систем, Индикаторы Возмущений Среды - и бог весть еще что. А кроме того выяснилось, что объединение всех средств наблюдения в единую систему дает новое качество: 'Интегратор' высветил на экранах коллект-поста псевдоголографическую картинку судна, указав все параметры, включая точные координаты, вектор и скорость. Вся эта благодать была передана на патрульный экраноплан, больше известный под именем 'летучка- шесть', и тот уже вполне зряче спустил на субмарину толково настроенную торпеду 'Факт - 66'.
Гладкий, пологий бугор на миг вспух на этом сравнительно- неглубоком месте, с громовым гулом лопнули исполинские воздушные пузыри, и по воде, враз подернувшейся радужным поплыла масса разнообразнейших вещиц и обломков. Больше попыток прорваться как-нибудь под водой не было, как явно и совершенно самоубийственных. Поверху еще можно было надеяться проскочить.
Потом однажды ночью произошла попытка взорвать 'Луг-ен-Бельх' силами трех боевых (по словам эксперта - не очень) пловцов. И не ведали глупые, что вокруг всего судна на глубину до ста пятидесяти метров спускается подтопленный трал из невидимых в воде, тончайших нитей сверхпрочного пластика. Что даже паутина эта, - помимо всего прочего, - соединена с сигнализацией, а подъем и спуск смертоносной снасти осуществляется исключительно капитаном первого ранга Т. Кьерфегером, - изнутри. Когда команда аквалангистов с корабля прибыла к месту разбоя, в живых там оставался только один, - тот, у кого хватило ума не дергаться, рискуя разрезать все на свете о бездефектные нити. Уцелевшего - взяли, узнав из его рассказа массу интересного, но еще более интересным оказалось устройство, при помощи которого собирались отправить на дно их посудину: это оказался 'катализный' ядерный фугас мощностью в четверть килотонны всего-навсего. Ежели кто понимает - коллекционная вещь, ей в музее место. Неисправная - не без того, но, по утверждению одного бывшего специалиста, - исправить вполне можно. А впрочем все было спокойно.
Друг-приятель подошел к нему изображая на лице столько ехидства и яда, что Дубтах сразу почувствовал: очередной период его спокойной жизни в ходе боевых действий для него вот- вот закончится.
- Тут к тебе вечерком должен подойти один твой старый знакомый. Просьбишка у него до тебя будет. Так ты уж, будь добр, - не откажи. Не след обижать хорошего человека.
- Что за знакомый- то?
- Увидишь.
- А что за просьбишка, - тоскливым от предчувствий голосом спросил Дубтах, - будет у знакомого мне хорошего человека?
- Узнаешь.
- Шантажист вы, граф!
- Ну, разве что мелкий…
