был свято уверен в этом, - войска всех времен и народов. И еще: в ходе наблюдений он вдруг осознал очевидное, - ТУТ НЕ БЫЛО ПЕХОТЫ. По крайней мере - ничего похожего на советскую пехоту образца 41-го, да и, чего греха таить, - 42 года. Даже с тем, с чем он имел дело страшной минувшей зимой была большая разница.
Штурмовые отряды, ударные отряды, подвижные группы преследования, именуемые здесь 'бригадами полной комплектности'.
Мотострелки, составляющие со своими верными грузовиками прямо-таки трогательное, нерасторжимое единство. Танковый десант.
Снайперы, автоматчики, самокатчики, гранатометчики, штурмовые саперы, пулеметчики, - даже радисты, - были. Была полевая разведка всех уровней, попутно занимавшаяся диверсиями и террором, и отдельные группы диверсантов. А вот собственно стрелковых частей, понимаемых как бесконечные толпы людей с одинаковым вооружением - не было. Теперь каждый взвод Красной Армии сам являлся, по сути, небольшой армией, способной самостоятельно решать боевые задачи. Могущей просочиться в малейшую щель в обороне, при случае натворив беды не меньше, чем какая-нибудь танковая часть, а потом моментально окопаться, став в прочную оборону. А еще - вызвать резерв для развития успеха. Нет, - все остальное, виданное им в тылу и прифронтовой полосе тоже не внушало ни малейшего оптимизма. Ни бесконечные стада танков новых модификаций, теперь, - он отметил это, - еще и сопровождаемых весьма достойным количеством тяжелых дальнобойных самоходок и пехотой на грузовиках. Ни громадное количество самолетов, застилающих небо или замаскированных на аэродромах. Ни бесконечной длины артиллерийские позиции. Но пехота все-таки была страшнее всего.
Двигаясь вместе с пополнением, он получил очень живое и ясное представление о том всесметающем потоке, который двигался теперь сюда, к Висле и был, как плотиной, остановлен только железной волей Сталинского генералитета. Так волны цунами притормаживают перед мелью, чтобы, встав во весь рост, целой стеной воды обрушиться на обреченный берег. От одного представления о том, что эти - сделают с Германией, со всей уютной старушкой - Европой вообще, пальцы сами сжимались в кулаки так, что ногти вонзались в ладони. Но этого же не может быть?! Это же кошмарный сон! Этого нельзя допустить ни в коем случае! Любыми средствами!!! Газы, бактерии, чума - что угодно, только не это!!!
… 'Да?' - с безнадежной иронией спрашивал, услыхав это, внутренний скептик, усталый, пыльный дьявол, с некоторых пор угнездившийся в его душе: 'При том преимуществе в воздухе, которое у них есть, они попросту не пропустят бомбардировщики с этим твоим газом. Зато получат полное законное право залить Германию, к примеру, люизитом. На весь Берлин, скорее всего, хватит одной этой их 'черной коровы', а они пошлют десять. Им не жалко. Тем более, что и потерь-то не будет.'
А потом его охватывали бесполезные и совершенно непродуктивные сомнения относительно того, можно ли ВСЕ ЭТО - считать полезной разведывательной информацией.
Те самые инженерные батальоны, упомянутые выше в качестве специальных, секретились вовсе не зря. Дело в том, что предложенное коллективом 63-го завода средство вооруженной борьбы в достаточно широких масштабах испытали на укромном, малолюдном севере. По результатам, наряду с рекомендациями по применению, оно получило самую высокую оценку и было признано весьма серьезным. Настолько, что некоторые из частей, получивших бесценный опыт в Финляндии, теперь со всей возможной поспешностью перебросили сюда, на направление главного удара. Мирная, практичная вещь, изначально разработанная для целей герметизации и утепления в крупных самолетах, вот только теперь, после Финляндии, в обсуждении ее боевого применения участвовали такие товарищи, как Г.К. Жуков, К.К. Рокоссовский и А.М. Василевский, а непосредственным исполнителем в данном случае следовало считать товарища Воробева М.П.
Искоса глядя на него, Жуков поймал себя на мысли, что это не его, Жукова следует считать знаковой фигурой, появление которой обозначает скорое наступление на этом участке фронта, а вот этого сапера.
В наше непростое время появление Жукова Г.К. может обозначать что-то, а может являться частью грандиозной стратегической дезинформации. Такого уровня, что правда вообще перестает существовать. Были прецеденты. Даже колоссальное количество ствольной артиллерии, собранной в одном месте, можно трактовать по-разному, а вот если бы абверу удалось отследить появление Михаила Петровича, двояких толкований быть не могло. Он НЕ МОГ полноценно осуществлять свои обязанности, не побывав, - причем предварительно! - на переднем крае перед наступлением. Как и стратегического масштаба наступление, не могло, не имело права и шансов начинаться без его работы. Теперь он, к примеру, прибыл прямиком с Ленинградского фронта, которому, - вот-вот уже! - не миновать изменения своего привычного названия. Сейчас генерал-полковник кажется искренне увлеченным новой игрушкой. Ему не терпелось как можно скорее приступить к боевой учебе своего несгибаемого личного состава. Насчет 'несгибаемости' - это никакая не ирония. Мужеством и мастерством, равно как и заслугами, 'кротовье племя' не уступало на этой войне НИКОМУ. Ни геройским истребителям, ни лихим разведчикам, ни всесокрушающим танкистам.
Всесторонне обсудив все аспекты этого непростого дела и поспорив по ряду частностей, они практически единогласно пришли к выводу, что настоящий эффект новинка даст, если применение ее будет не только неожиданным, но и максимально массированным. Объем поставок, кстати, вполне это допускал. Откровенно говоря, он на двадцать-двадцать пять процентов превосходил то, что требовалось по расчету.
Когда, под аккомпанемент устрашающего шипения компрессоров, солдатики, - бегом! - начали хватать только что отформованные лодочки и стремглав поволокли их к берегу, подполковник Резник схватился за голову: аппетитные, будто свежеиспеченные булочки, остро пахнущие лодки буквально светились в темноте. Как обычно, никто не обратил внимания на самое очевидное. В ужасе он, - бегом! - направился к старшему лейтенанту Краснову, командовавшему компрессорным отрядом, дабы указать на столь серьезное упущение.
- Вы бы их красили, что ли! По ним захочешь, а не промахнешься!
Но матерый технарь, осатанелый и даже какой-то раскаленный от бешеного ритма работы, если и растерялся, то на считанные мгновения:
- Вот им краска! - Корявый от намертво присохшей к рукам пластмассы палец ткнул в непроглядную по ночному времени, полную после недавних дождей грязной жижи колею. - Для маскировки все равно лучше не выдумать!
Впоследствии в жидкость и впрямь начали добавлять красители маскировочного колеру, но на этот раз маскировка по всему фронту проводилась именно этим способом, 'по-красновски'. А 'лодочки' - это просто название такое: а так - вполне себе солидных размеров семиметровые изделия, спокойно бравшие на борт все отделение с полной выкладкой целиком, а нести - да! - мог один человек. Правда - вдвоем было все- таки лучше, потому что солдатиков, какие поменьше, сдувало при боковом ветре и норовило поднять в небо. Еще были 'средние' - 3 х 4, и 'большие' - 4 х 6 метров, при одинаковой метровой толщине, плоты. Те - тем более парусили всерьез, да и весили все-таки солидно, 400 и 200 килограммов соответственно.
С самого начала, изучив все особенности нового средства, командование, разумеется, рассчитывало на переправу передовых пехотных групп во множестве неожиданных для противника мест одновременно, и не более того. По опыту наступления, длившегося почти без пауз уже восемь месяцев, командование отдавало себе отчет в том, что способна натворить даже небольшая группа страшной советской пехоты образца лета 1943 года. Расчет этот, в общем, оправдался. Ночью с 17 на 18 июля через Вислу и Пилицу на свежеиспеченных, заботливо вымазанных грязью и прибрежным илом лодках из отформованной пластиковой пены переправились десятки тысяч бойцов с автоматами, снайперскими винтовками, шанцевым инструментом, ручными пулеметами и 'дулями' в надлежащем количестве.
А еще, - на 'средних' плотах, - 'теремки', тяжелые пулеметы и минометы 82 и 120 миллиметров, взрывчатку, мины и колючую проволоку для экстренного 'осаперивания'.
И, кое-когда, сцепляя плоты, орудия 'ЗиС - 2', 'ЗиС - 2м' и 'ЗиС - 3', - при расчете, кое-каком боезапасе и пехотном охранении, как полагается. А еще, повторными рейсами, где надо и где удалось, многие десятки грузовиков. На такой масштаб усиления первого этапа форсирования никакое командование, планируя
