Видите? Экспортируются рабочие места для пролетариев, при этом создаются рабочие места для люденов и патрархов. Просто этого еще недостаточно, поскольку теряются рабочие места независимо от того, компенсируются они новыми рабочими местами или нет. Кроме того, один люден получает столько же сколько два-три, а то и четыре пролетария. Поэтому даже если денежные потоки таким образом удастся скомпенсировать, из трех пролетариев потерявших работу только один найдет работу обучившись на людена. А это тоже проблема. Что делать с лишними людьми? Да и обучаться на людена не каждый может или хочет. Словом, сплошные проблемы с этим развитием производительных сил.
Evolve, stupid!
Заметим, что рабочие места теряются не только за рубежи Америки в пользу более дешевых производителей. Автоматизация и другие способы повышения производительности труда тоже вносят свой вклад. Этот рост действительно имеет место причем в такой степени, что некоторые экономисты уже начинают предсказывать возвращение некоторых производств в Америку, особенно если цены на нефть начнут подниматься. Логика простая, цена непосредственной рабочей силы начинает составлять все меньшую и меньшую долю в цене продукта, так что становится выгоднее размещать производства ближе к рынкам сбыта, нежели чем к источникам дешевой рабочей силы. Один из российских публицистов недавно радостно писал, что ни одной пары американских джинсов не шьется более в Америке. Так вот, это уже неверно. Например, на мне сейчас одеты именно такие джинсы сшитые в Америке. А причиной является повышение производительности труда и автоматизация, равно как и стоимость доставки их в магазин, где я мог их купить.
Таким образом, как в результате утечки рабочих мест, так и в результате роста производительности, там, где раньше нужно было 10 рабочих, теперь обходятся одним. Что делать остальным девятерым?
Скорее всего это вам уже очевидно, но ради тех, кому еще нет, давайте разберем это поподробнее. Помните, когда в Англии крестьян сгоняли с земли для разведения овец, «экологическая» ниша для крестьян сжалась, а для рабочих мануфактур появилась. Для простых англичан это означало, что крестьянину выжить стало сложнее, а рабочему проще. Не потому что труд крестьянина тяжелее, а рабочего легче, совсем не поэтому, а потому что труднее было остаться крестьянином с землей, и легче рабочим с работой. Помните другой пример, с осушенным болотом. Лягушке на нем стало выжить ну очень тяжело, а полевой мышке наоборот — самое то, если сова не поймает.
Вот примерно то же самое это означает и для Америки. Работы для пролетариев уходят из Америки, в основном безвозвратно, работы для фермеров уже ушли дальше некуда, да и оставшиеся стали куда более интеллектуальными — это уже не средневековый крестьянин, работ для рабов в Америке формально нет уже со времен войны Севера и Юга, охотой и собирательством тоже не проживешь, что остается делать «бедному» американцу? Помирать никто не хочет, и вообще, выживать — в природе человека. Единственные работы еще не отжатые прогрессом и мировой конкуренцией — это работы для люденов.
Словом, большинству американцев придется «эволюционировать».
А для «эволюционировавших» в люденов нужны рабочие места в количестве соответствующем количеству населения, а это уже не шутки. Причем других-то в любом случае не создать, как мы уже видели, а вот для люденов создать рабочие места шанс есть. Будет трудно, но если как следует постараться… Главное — у Америки и выхода-то другого нет. У нее нет огромного сектора населения способного перейти к натуральному хозяйству.
А этими всеми производствами с люденами придется как-то научиться управлять, а сделать это можно только одним способом — сменой производственных отношений от социализма к патрархии.
Одним словом, Америка находится в значительно более жестких условиях в смысле необходимости перехода к новому общественному строю. Либо Америка и американцы «эволюционируют», либо проблемы России покажутся детской шалостью по сравнению с тем, что ждет Америку.
Что ожидать и на что надеяться?
Эту книгу я пишу для России, поэтому и говорить сейчас буду о России. Замечу сразу, что на вопрос «что делать?» я давать ответа не намерен. Как говорится, у России есть президент, ему за это деньги платят, чтобы отвечал на этот вопрос. А вставать в ряды любителей давать «умные» советы власти, я не хочу. Слишком уж многие это пытаются делать, причем с плачевными результатами. Мое дело — в меру скромных возможностей объяснить, что происходит и каков выбор. А решать что делать, пусть останется за теми, кто с этим решением действительно что-то сможет сделать.
Неизбежность исторического процесса
Помните как рабовладение исчезло с появлением феодализма? А как капитализм преобразил по своему образу и подобию весь мир? А то, что социализм вторгся по сути даже в страны неготовые к нему? То же самое произойдет и с патрархией. Хотим мы этого или нет. Выбор простой — или мы преобразим свое обществе в нее, что бы ни пытались сделать марксисты-ленинцы устроившие нам перестройку дабы сохранить свою власть, либо патрархия придет к нам снаружи и ничего сделать с ней мы не сможем. Только всеобщий регресс мировой цивилизации мог бы остановить приход этого нового общества.
Ситуация очень проста: точно так же как капиталисты были неспособны сопротивляться прибыли и тем самым сами работали на создание нового строя — социализма, так и социалистический менеджмент не способен противостоять эффективности, и тем самым будет вынужден работать на создание нового строя — патрархии. Едиственное, что может спасти неэффективного менеджера — это закрытость от внешнего мира и конкуренции (собственно, это в СССР и имело место), а нынешней России просто не хватит сил закрыться от мира.
Япония в 18-19-м веках пыталась, потом в 1853-м году пришел американский коммондор Мэтью Перри на двух фрегатах и двух парусниках, и уже в 1854-м открыл Японию миру по сути не спросив у нее разрешения. А когда незадолго до этого в 1838-м году Китай пытался запретить импорт опиума британскими купцами (вот ведь бизнес у демократов и гуманистов был!), Британская империя в двух опиумных войнах заставила Китай открыться для Запада и западной торговли, легализовать опиум и позволить травить народ наркотиками, заодно отобрав себе по ходу дела Гонконг.
Так же и Россия могла закрыться от мира только сильной армией и ядерным оружием. А теперь сильной армии уже нет, а ядерным оружием по мелочам не отмашешься, да и содержать его тоже недешево стоит. А ведь просачиваться патрархия будет именно по мелочам, любой новый строй так делает. Сначала бусы в обмен на золото и пряности, потом грамотные дикари начинают разбираться в деньгах и что чего стоит, а там глядишь — уже местные экспортеры пряностей рекламируют свои товары в метрополии.
Так что это не вопрос, будет в России патрархия или нет. Везде, где будет прибавочный продукт, везде в России, где человек будет производить больше, чем будет съедать, везде установится этот новый строй, разве что с подконтрольными вкраплениями типа нынешнего капитализма в Малайзии или феодализма Саудовской Аравии. И то, до поры до времени. В той же Малайзиии капитализм держится только на возможности неограниченной эксплуатации работников, и полностью подконтролен транснациональным социалистическим корпорациям, которые выдают заказы на продукцию.
Вопрос в том, будет эта патрархия служить России и народу России, или же внешнему агенту, по сути тем самым международным корпорациям, только эволюционировавшим на следующую ступень своего
