– Все равно. И, мне кажется, ты слишком сильно игнорируешь своих сверстников.
– Просто у нас сейчас много занятий, а у меня еще и дополнительно…
– Если хочешь, я попрошу Эдварда загружать тебя меньше.
– Нет! – тотчас встрепенулся Тадеуш. – Мне очень нравятся эти занятия!
– Это хорошо, но не стоит себя перегружать.
– Все нормально, честно. Просто я не очень люблю ходить… в шумные места. И повышенное внимание чужих тоже…
– Вот никогда бы про тебя такого не подумал!
– Наверное, я достаточно повидал улицу во всех ее проявлениях.
– Я немного не об этом, Тадеуш. Можно быть домоседом, но неужели тебя никто не привлекает? Некоторые из твоего окружения разве что из кожи вон не лезут, чтобы стать тебе ближе.
– Иногда меня это беспокоит, – тихо признался парень.
– Почему? В твоем возрасте такое как раз нормально.
– Знаю. Но мне это не нужно.
Франц сразу почувствовал ложь, но не стал уличать в ней воспитанника, а только проговорил, зарывшись рукой в его светлые локоны:
– Это не так. И мне было бы неприятно знать, что ты пытаешься поломать свою природу. Твой дар вовсе не делает тебя изгоем.
– А если я совсем не такой, как остальные?
– Забудь о своих шрамах. В них нет ничего такого уж ужасного.
– Спасибо, но я не о них.
– Что тогда не так? Скажи, и я попробую помочь.
Тадеуш невольно улыбнулся, потом отвел взгляд, едва слышно ответив:
– Вряд ли тут можно помочь. Просто… противоположный пол меня не привлекает.
– И? – Франц не сразу понял причину волнения.
– Хм…
– Тадеуш, неужели ты мог подумать, что я страдаю какими-либо предрассудками на этот счет? – мужчина едва скрывал свое ликование, уж очень удачно все складывалось, хотя, некоторые вещи он чувствовал лучше многих.
– Ну, мало ли… – похоже, парень решил совсем засмущаться.
– Я наполовину демон, если ты забыл. А, значит, меня очень сложно чем-либо удивить. Тем более этим. Все хорошо. Ты вправе быть с тем, кто тебе нравится, кем бы он ни был.
На эту тираду Тадеуш как-то невразумительно фыркнул, на что Франц поспешил поинтересоваться:
– Есть еще какая-то проблема? Кто-то причинил тебе боль?
– Нет. Я вполне способен постоять за себя.
Мужчина не стал уточнять, что боль можно причинить не только телу. Вместо этого он спросил:
– В чем тогда дело? Уверен, у тебя достаточно поклонников, которые с радостью примут тебя любым, – Франц не утверждал бы этого, если бы не видел своими глазами. Изначально даже подозревал в нем таланты сродни собственным. Но нет. Дело было исключительно в привлекательности юноши. И не только внешней, хотя и ее хватало, а внутренней. Таилось в нем нечто такое, что заставляло людей оборачиваться. Вот только сам парень этого не замечал.
Франц все еще ждал ответа, не собираясь подгонять. На сей раз Тадеуш молчал долго, но, когда терпение опекуна было уже на исходе, едва слышно проговорил, резко сев на диване:
– Мне они не нужны. Есть… ты…
Когда чего-то очень долго желаешь, то потом не сразу веришь в исполнение. Вот и Франц с удивлением, которое перекрыло все остальное, уставился на парня, и задал один из самых глупых в этот момент вопросов:
– Ты имеешь в виду…
– Да, – все еще тихо, но твердо.
– Просто одно чувство легко принять за другое. Например, спутать с благодарностью…
– Я вполне способен их отличить, – все тем же тихим голосом, только куда более уверенным.
– В самом деле… – Франц словно рассуждал с самим собой. Вот только его колебания были истолкованы совсем в другом ключе. Можно было едва ли не физически ощутить, как закрывается Тадеуш. Стараясь придать подрагивающему голосу нарочитую безразличность, он проговорил:
– Не стоит беспокоиться на мой счет. Я не буду тебя… обременять. Можем представить, что этого разговора не было вовсе, и все.
– Зачем? – Франц словно не сразу понял, что парень имел в виду.
– Ну… я справлюсь.
Мужчина глубоко вздохнул, осознавая, потом притянул Тадеуша, буквально заставив смотреть себе в глаза, когда говорил:
– Дело не в этом. Я просто не хочу, чтобы ты справлялся один, понимаешь меня? Ты дорог мне, и значишь… гораздо больше, чем очерчено рамками для опекуна и подопечного.
Тадеуш как зачарованный смотрел в глаза Франца, наблюдая, как проявляется второй, алый, зрачок. Кажется, он так увлекся, что не уловил смысла фразы, или не мог поверить, что понял правильно.
Вдруг необычный взгляд стал четче, а потом… Парень совсем не заметил, как Франц снял очки, и притянул его ближе. Последовавший поцелуй получился сам собой. Где-то на середине «процесса» Тадеуш словно проснулся и всем телом приник к мужчине, одновременно стараясь не менее пылко отвечать на прикосновение горячих губ.
Они целовались, пока парню хватало воздуха в легких, но даже потом Франц и не подумал выпускать его из кольца рук. Честно говря, Тадеуш и не собирался отстраняться, наоборот, уткнулся лбом в плечо мужчины.
Сердце юноши бешено билось, грозя выпрыгнуть из груди, а разум еще не до конца осознал произошедшее. Слишком это походило на сон. Вот только его уж очень реально принялись поглаживать по спине, а совсем рядом с ухом прозвучало:
– Ш-ш. Я не хочу, чтобы тебе стало плохо. Наоборот! И вряд ли тебе показаны такие треволнения.
– Все хорошо, – хрипло и едва слышно отозвался Тадеуш, позволив себе тоже обнять Франца, пусть в такой позе это было и не совсем удобно.
– Да, – тем временем подтвердил мужчина. – Только слишком быстро, правда?
– Это неважно, – попытался отмахнуться юноша.
– Для меня – важно. Я слишком долго ждал, чтобы испортить удовольствие поспешностью.
– Долго ждал? – вскинулся Тадеуш.
– Да, – мягко улыбнулся Франц, целуя парня над правой бровью.
– Но почему тогда…
– До некоторых вещей ты должен был дорасти. К тому же, пусть я и полудемон, но не собирался ни к чему принуждать.
– Я знаю, в тебе есть кровь инкуба.
– Откуда, позволь спросить?
– Некоторые вещи мне просто видны. А если что-то непонятно я спрашиваю у Эдварда. Вот он мне и объяснил. Вместе с ним мы также выяснили, что у меня своеобразный иммунитет к демоническим чарам. Странно, но изредка такое бывает.
– Вот как… – протянул Франц. – Но я даже рад. Мне было бы неприятно осознавать, что я тебя приворожил.
– Нет, это настоящее, – покачал головой Тадеуш.
– Знаю. Я тоже кое-что чувствую.
– Теперь?
– Не совсем, – уклончиво ответил полудемон.
– И… ты скрывал?
