сумасшедший. С собой он взял только Тарика…
Встреча состоялась на поле для гольфа. Построенное еще британскими офицерами для приятного времяпрепровождения на чужой земле — сейчас оно было одним из самых популярных мест для развлечений высшей пакистанской элиты. Была ночь, по периметру поля включили прожектора. Бойцы личной охраны и расквартированного поблизости пехотного полка — заняли позиции по периметру, готовые стрелять. Все было серьезно — с бронетранспортерами у въезда…
Бригадир Шариф не стал брать клюшку. Он почтительно подождал, пока генералы — многие из них в отставке, но они были влиятельнее, чем действующие — закончат играть.
Наконец, двое подошли к нему. Это произошло быстро — ночью играли только четыре лунки, по- быстрому…
Один из подошедших когда-то был начальником Генерального штаба Пакистана. Второй — министром внутренних дел. Отцы Талибана…
— Салам…
— Ва алейкум ас салам, эфенди — поклонился бригадир, хотя перед ним были просто гражданские люди.
— Ты добился своего? — спросил бывший министр.
— Эти люди у меня — коротко ответил бригадир, и добавил — живые.
— Это хорошо. На этом твоя работа выполнена. Утром прибудут люди, ты передашь им всех, кто у тебя есть.
Это в корне противоречило тому, что говорилось раньше.
— Слушаюсь, эфенди… — бригадир не осмелился сказать ни слова против.
Министр и начальник Генерального штаба переглянулись.
— То, что будет происходить дальше — не твоя забота. Ты должен будешь заняться кое-чем иным. И в другом месте. Это очень важная и ответственная работа. За нее ты получишь чин генерал-майора и станешь — таким же, как и мы.
— Ты делом доказал свою преданность, рафик, и мы считаем нужным вознаградить тебя — сказал министр внутренних дел — что же касается награды, то в награду ты получишь дом. Дом в Исламабаде, рядом с нами.
Рафик… Он думал, уже никто не помнит. Ан нет — помнят…
— Аллах, да вознаградит вашу доброту.
— Иди. Утром… точнее следующей ночью — передашь своих пленников нашим людям. И немедленно, со своими людьми ты покинешь Абботабад.
Объект в Абботабаде, известный как «убежище» — никогда и не был домом для Бен Ладена. Это был центр дознания пакистанских спецслужб, использующийся так же в качестве укрытия. Об этом — говорило практически все. Согласно показаниям свидетелей — в здании была очень скромная обстановка, люди спали на кроватях с тонкими пенополиуретановыми матрацами, нормальных одеял то же не было. Внутренняя планировка здания была больше похожа на отель, нежели чем на жилое здание — отдельные, отгороженные друг от друга апартаменты с дверьми, выходящими в коридор. Некоторые коридоры никуда не вели, некоторые двери и ставни — были ложными, когда ты их открывал — то упирался в кирпичную стену. В нескольких местах — в самом доме были поставлены решетки, как в тюрьме, не бронированные двери — а именно решетки. В доме не было почти никаких личных вещей, зато было полно оргтехники. Комната, которую потом назвали классом для детей Бен Ладена — была больше похожа на помещение для брифингов. Никакой дом — так не строится и так не выглядит.
Именно туда — перевезли на следующую ночь пленников, чтобы работать с ними. Но помимо этого — у пакистанских военных были и другие планы. Иначе — пакистанский офицер никогда не подтвердил бы американцам большое значение убежища в Абботабаде и не предоставил бы им свой дом для оборудования там пункта слежения. Да и… как думаете, сколько мог бы тайно просуществовать укомплектованный американцами пункт слежения в таком месте, как Абботабад? А?
Борт вертолета МН-47 160 SOAR USAF, позывной «Фонарь-один»
Ровно двенадцать ноль-ноль по местному. Начало нового дня…
Два вертолета МН-47 — грузные, но оснащенные по последнему слову техники «летающие коровы» оторвались от взлетки Джелалабада и пошли на восток. Самый надежный путь в Пакистан — это «Хайбер Пасс», хайберский проход. Но он плотно прикрыт радарами, теперь это китайские радары и они зорко отслеживают любое движение в этом районе — не просто так все чаще и чаще американские беспилотники терпят крушение в этом районе, особенно беспилотники новых моделей. Они пошли намного севернее, чтобы, перевалив через горные кручи — достигнуть промежуточной точки посадки, которую подобрал для них штаб с помощью трехмерной карты местности и беспилотника, кружившегося несколько суток над этим районом. От промежуточной точки до цели — было примерно семьдесят миль, от границы — три, это было что-то похожее на русло сухой реки, вади…
— Восемьдесят процентов… озабоченно сказал второй пилот вертолета, смотря на показатели работы турбины — мы на пределе.
— Температура? — бросил майор, обратив все свое внимание на экран, показывающий картинку в ночном режиме и на показатель высоты над уровнем поверхности.
— Девятьсот шестьдесят[43], медленно поднимается.
— Контролируй. Что с топливом?
— Немного экономим. Примерно восемь галлонов плюсом.
Несмотря на огромные дополнительные баки, делающие и так широкий вертолет похожим на хомяка, раздувшего щеки, несмотря на то, что МН-47 обладает большой дальностью беспосадочного полета — топливо никогда не бывает лишним. И любой опытный летчик его экономит.
— Время?
— Пять майк.
— Готовность. Правый, левый борт, хвост — готовность на пулеметах.
— Левый борт горячий.
— Правый борт горячий.
— Хвост горячий.
Для этой миссии — вертолеты были тяжело вооружены: три пулемета М3 калибра 12,7 на каждом. Посадочная зона находилась в опасном районе, вертолетам предстояло садиться без поддержки, без возможности быстро сменить посадочную зону и ночью. Такие обстоятельства — требовали возможности самостоятельно зачистить посадочную зону.
Вертолеты перевалили через хребты и теперь шли на пределе — в разреженном воздухе, на полной мощности турбин.
— Два-майк.
— Доложить готовность к посадке.
Зазвучали доклады. Члены экипажа докладывали о состоянии систем, бортстрелки — о наблюдаемых ими целях или их отсутствии. Майор Соколовский начал выполнять мероприятия посадочного режима, по докладам — посадочная площадка была чистой…
— Сэр, внешняя связь, секретная передача! — резко сказал штурман.
Соколовский подключил канал…
— Лима, десант на земле, повторяю — десант на земле! Лезвие-один сбит в районе цели, повторяю — Лезвие-один сбит в районе цели. Сопротивление выше расчетного, нас обстреляли из РПГ.
— Лезвие-два, вопрос — вы можете держаться в воздухе? Доложите ваши повреждения!
— Лима, повреждений нет, мы можем держаться в воздухе, но думаю, что мне придется совершить посадку! Это надолго!
Мать их, они вляпались…
