— Не только. Есть пещера. На востоке.
— Где именно?
— Увидишь сам. Или забыл, чему тебя учили шурави?
— Нет. Не забыл. Сколько там человек?
— Шестеро. Гражданские.
— Охрана?
— Человек десять. Не больше. Самых преданных — остались после его смерти.
— Значит, это все-таки правда. Где он захоронен?
Полковник покачал головой.
— Этого не знаю даже я. Знаешь поговорку: если секрет знают много — это не секрет. Если секрет знают двое — это фокус. Если секрет знает один человек — это магия.
— Разумно.
— Он стал знаменем. Ты знаешь, как это происходит здесь. Мертвый — ценнее живого. Он не совершит харама. Не сойдет с пути…
— Почему именно там? — спросил бригадир.
— Что ты хочешь узнать?
— Они не пошли бы в первое попавшееся место. У стен есть уши, у гор — глаза. Почему именно там?
— Там живет шейх Хамди. Он не только многим обязан — они породнены через детей.
— Через которых?
— Ты не знаешь. Один из его детей появился в Афганистане. Он никогда не признавал его — но всегда помогал. Этот ребенок от шиитки.[39]
— Он тоже там?
— Да. Он тоже там. Все они — там, капитан. Все — там.
— Как узнать дом шейха?
— Самый большой. И первый — от мечети. И поторопись, капитан — я слышал, там неподалеку летали американские вертолеты.
Нет… ничего не предпримут. Бэнкс, который пять лет тут сидел — его вышибли из страны — а Виденс только приехал… в дела не вошел. Время в любом случае есть — если даже они достоверно знают. Но немного.
Бригадир пакистанской армии Алим Шариф козырнул, не по уставу, приложил два пальца к непокрытой голове.
— Счастливо оставаться, полковник.
— И тебе счастья… капитан.
Хлопнула дверь. Газанув, Тойота отъехала, окатив бригадира мелкими камешками и пылью, поднятыми колесами.
Немного придя в себя от встречи с прошлым — бригадир помахал рукой — общий сбор. Захлопали дверцы машин, откинулся задний борт грузовика — и на обочину стали спрыгивать вооруженные до зубов солдаты элитного, горнострелкового полка. Тарик, вышедший из Лэндровера — нес автомат для бригадира и своего приемного отца.
Бригадир передал карту подбежавшему к нему майору, тот глянул на нее, сверился со своей.
— Выступаем. Трое в головной дозор! Смотреть по сторонам — пошли!
Бригадир принял автомат, привычно отвел затвор, чтобы убедиться, что патрон в патроннике. Забросил его за спину.
— Муаллим, я хочу пойти с вами — сказал Тарик — разве я не солдат?
— Гони машины назад — сказал бригадир тоном, не терпящим возражения — это приказ. Сиди на рации, не слезая. Этим — ты поможешь мне.
Бригадир знал, что осталось немного. Даже не знал, скорее — чувствовал. Рано или поздно…везение не может длиться вечно, не одни — так другие. Но он должен успеть сделать то, что сделать должен. И оставить что-то за собой…
Не оборачиваясь, бригадир пошел по тропе, догоняя ушедшую группу спецназа.
Ложились спать здесь рано. С закатом…
Как только солнце зашло за горы и стало темно — горы пришли в движение. Медленно, метр за метром — черные тени пробирались все ближе к деревне. Сжимали кольцо.
— Зульфикар-один,[40] наблюдаю первого — доложил снайпер, лежащий рядом с бригадиром — готов поразить цель.
— Зульфикар-два, наблюдаю цель. Цель движется, готов работать.
За то время, пока отряд спецназа провел у деревни — они вскрыли всю систему охраны и наблюдения, которая здесь была. К деревне было не так-то просто подобраться — она находилась на самом гребне, у верха, что было нетипично для местных поселений. Первый наблюдатель сидел на минарете круглые сутки, наблюдая за возможным появлением вертолетов. Второй — был чуть в стороне, он ошивался у домика, который вероятно строился как гостевой. Пролет небольшого беспилотника, закупленного у США для борьбы с терроризмом — показал, что крыла у этого домика не простая — она построена так, что ее можно быстро сбросить. Значит, там или ДШК или что похлеще. У наблюдателя на минарете гранатомет и он может очень даже неплохо бить по подлетающим вертолетам. А вот нападения с земли они не ждут.
— Группа один на позиции! — доложил один из офицеров. Первая группа должна была блокировать со всех сторон дом шейха.
— Группа два на позиции — доложил майор. Вместе с небольшой, отборной, хорошо подготовленной группой — он взялся зачистить пещеру. Все группы сменили оружие — теперь они были вооружены пистолетами-пулеметами НК МР5К с глушителями и лазерными прицелами, как нельзя лучше подходящими для штурма и зачистки помещений.
— Снайперам — огонь! — принял решение бригадир.
Рядом щелкнула винтовка и сразу — еще раз.
— Зульфикар один, цель поражена.
— Зульфикар два… цель двигается… цель лежит.
— Штурмовым группам вперед!
В бинокль это выглядело совершенно обычно. Черные тени, подбиравшиеся со всех сторон к большому жилому дому, вдруг разом пришли в движение, у ворот — как китайская хлопушка хлопнул взрыв, и группы проникли внутрь. Потом — еще одна вспышка, уже внутри периметра, они могли видеть только отсвет за дувалом.
— Из мечети выходят вооруженные люди — доложил снайпер Зульфикар-один — передвигаются бегом.
— Снайперам один и два, цели на улицах — уничтожить.
Захлопала винтовка, посылая пулю за пулей…
— Группа один — вспышка, вспышка! Именем Аллаха — вспышка!
Бригадир облегченно выдохнул. Он сделал это! И не именем Аллаха — но именем тех, кто погиб тогда. Хотя в этом — он не признался бы и себе самому…
— Вызывайте вертолеты. Немедленно…
Ночь на следующий день
Высшая военная академия, Абботабад
Бригадир пакистанской армии Алим Шариф, сильно поседевший и осунувшийся за последнее время — сидел на раздрызганном стуле в подвале академии, пил чай и слушал приглушенные крики, раздающиеся из импровизированной камеры, в которую превратили одно их помещений с надежным замком в подвале.
