имеющих представление, где именно запрятаны ценности.
К огромному огорчению помещик, который хранил монеты, мертв, мертвы и разбойники. Мы опять там, где и были два года назад, но часть золота в казну все же вернули. Свыше двадцати тысяч монет различной чеканки, казалось бы немало. Но это лишь капля в море, возможно одна тысячная от всего сокровища. В моих изысканиях мне требуются помощники, таковым я и рекомендую вас.
Ну и че меня спрашивать? Вроде у меня выбор есть? После таких предложений не отказываются.
- Для меня это честь, Вениамин Андреевич.
- Ну и славно. А вот сейчас мы с вами выпьем за ваш новый чин.
Отлично, нос чесался не зря. Тем более, как я понял, сюрпризы еще не кончились. И точно, последовали.
Начиная с 1807 года, Россия увеличивала свою армию, готовясь к будущей войне. Были увеличены рекрутские наборы, начинали переформировываться старые части, и создаваться новые. Вот в такие новые части уже послужившие солдаты выдергивались понемногу из других подразделений. Не минул сей жребий и Смоленский гарнизон.
Пока очередь дошла только до кавалерии гарнизонов, а на следующий год обещают полное переформирование гарнизонной службы с заменой ее на Внутреннюю Стражу. Освободившихся солдат выведут в новые линейные полки.
Придумала же какая-то светлая голова поскрести по сусекам. А иначе где еще взять солдат? Всеобщего призыва нет, на рекрутах резко численность армии не увеличишь.
Через неделю всех драгун губернского кавалерийского отряда численностью двадцать четыре человека переводили во вновь сформированный драгунский полк.
Высочайшее повеление, с таким не шутят. Выметают всех, согласно списка. Это чтобы командиры не сплавляли худших бойцов и не хитрили.
На их место, силами местного гарнизона в течении месяца формируется замена - новые двадцать четыре конника. Один обер-офицер, два унтер-офицера, двадцать один нижний чин. Выделялось двадцать строевых лошадей.
Функции кавалеристов были весьма многочисленны, но самые главные - курьерская и конвойная. Все бумаги, которые не доверяются почте, должны доставляться курьерами. Охрана и сопровождение губернатора при поездках также на них. И самое главное - некоторые частные поручения губернатора, о которых посторонним знать не обязательно. От драгун требовалась абсолютная лояльность к их превосходительству.
Нечего и говорить, что в отряде находились только доверенные люди губернатора, и как он был рад, когда их забрали. Правда в его распоряжении оставалась усиленная губернская пехотная рота и уездные команды из которых можно было набрать преданных людей, но приказ был четким - формировать из гарнизона, вот губернатор и проводил кастинг, подбирая людей с помощью знакомых офицеров батальона.
Я ему подошел. Но к добру или к худу это для меня - не ведаю.
Кроме того Васильев из своей роты выделяет еще четверых человек. Вот только обрадуются ли новоявленные драгуны?
Ха, вы думаете, так и побегут в кавалерию? Щас! Это офицеру - лафа, а солдату - тоска.
В пехоте служить ровно в два раза легче. Там солдат обслуживает только себя, а тут в первую очередь - забота о коне. Драгун может недоесть, недоспать, но конь должен быть обихожен и спрос в первую голову за него.
Но это было не последним сюрпризом. Через три недели, может чуть раньше Васильев планирует поездку сроком на месяц. Куда - мне знать рано, но я его должен буду сопровождать конно и оружно. Учеба в корпусе опять откладывается, а это ломает мои планы. Заррраза, во непруха.
ГЛАВА 10
Мужики в капральстве огорчились, узнав о моем переводе в кавалерию говорят, привыкли они ко мне. Да и я к ним, честно говоря, тоже. Вот вроде и гонял их безбожно, но гляди ты….
Васильев разрешил забрать из отделения одного человека. Я пытался уговорить на двоих леших, мол, хорошо себя показали, стрелки отменные то да се - не уломал. Как всегда капитан приподнял бровь и заявил, что хорошие стрелки нужны в его роте тоже. Короче, облом. Хорошо, что не пришлось выбирать, Алесь напросился сам.
Итак, я со вчерашнего дня - драгун. Зачислены мы в списки геройского Иркутского драгунского полка. Из нашей роты отобрали еще двоих рядовых кроме Алеся. И, приятная неожиданность, еще моего приятеля - Игоря Одинцова. Тот, наконец, получил обер-офицерский чин, причем, сразу подпоручика минуя прапорщика.
Чин был присвоен по личному ходатайству губернатора, и теперь новоявленный подпоручик предан своему благодетелю всецело. А что? Очень умно со стороны губернатора. Теперь Одинцов - наш командир и службу тащит и за страх, и за совесть.
Свое прозвище - Тиран Африканский - которое с моей легкой руки прижилось, подпоручик оправдывает на все сто процентов. Парень он хороший, но если дело касается службы, чувство юмора его резко покидает.
Двадцать четыре человека пахали за добрых полсотни сутками, но к сегодняшнему вечеру уже можно сказать, что губернский кавалерийский взвод как боевая единица есть. Практически, всего за три дня, армейский рекорд. Тут надо признать, Одинцов показал себя молодцом.
Казарма, которую покинули наши предшественники - довольно большой сруб, пристроенный к конюшне, была за день переоборудована, вычищена, выбелена и вымыта. Конюшня также убрана и подремонтирована, две ломовые лошади, закрепленные за взводом, вычищенные сами до блеска в денниках шелестели сеном в кормушках, ожидая завтрашнего конского пополнения.
Все имущество взвода, включая каски, седла и прочую конскую сбрую, получено со складов, проверено, приведено в порядок и разложено по своим местам. Та еще работа, скажу я вам.
Военная бюрократия тоже в кратчайший срок оформила все документы по переводу и постановке на довольствие.
Теперь мы числимся в составе Смоленского резервного корпуса и приписаны к Ельнинскому рекрутскому депо, где формируется запасной эскадрон нашего полка. Это наша официальная прописка, а так - мы командированы из Иркутского драгунского полка, десятой бригады, третьей кавалерийской дивизии в личное распоряжение губернатора Смоленской губернии на неопределенный срок. Бумагу с предписанием за подписью командира бригады генерал-майора Скалона Антона Антоновича, Одинцов получил из рук губернатора не далее как вчера. Осталось только вписать фамилии новоявленных драгун.
Кроме драгунской амуниции мы из гарнизонной швальни получили новые мундиры, заказанные еще неделю тому, позже подогнанные по фигуре и с полковыми отличиями.
За счет казны! Качественные! Материал крепок настолько, что руками разорвать почти невозможно. Чудны дела твои Господи. Бывают в армии чудеса.
Поскольку мы все служили в одном батальоне, то солдаты более-менее знали друг друга, новичками были только мы с лесовиком.
Я принял под свою команду второе отделение в составе десяти человек, первым командовал фельдфебель с редкой фамилией Перебыйнис, по имени Иван, по отчеству Михайлович. Мужик отслужил уже двенадцать лет, причем восемь из них в драгунах, в гарнизон попал, как это часто бывает, после ранения. Так что знающий специалист у нас был, весьма многоопытный и обстоятельный.
Практически вся суета с формированием закончена, правда, пока мы еще без строевых лошадей. Завтра ждем табун в двадцать голов.
Вечером, после ужина, Иван Михайлович велел всем нижним чинам и мне собраться в казарме.
