Большая книга ужасов 33

женаты. Скажу — попрощалась с нами и ушла, ведь она даже вещи свои забрала…

— И мой папа, как назло, в Стокгольме, — прошептала с досадой Светлана. — Только через два дня прилетит — все работа у него, работа…

— А моим вообще ничего такого говорить нельзя, — хмуро сообщила Лена. — Они только в панику ударятся. И в полицию меня потащат — сто пудов, знаю я их!

— Может, Дине домой позвонить? — спросила Светлана.

— Нельзя, — Лена помрачнела, — у Динкиной мамы сердце совсем плохое, она иногда неделями в больнице из-за него лежит. И паникерша она еще больше, чем мои родители!

— А папа?

— Папы у Динки нет, — неохотно буркнула Лена. — Он ушел от них, Динка еще совсем маленькой была… — И резюмировала: — Лучше к Карандашу, мне так кажется!

В библиотеке вновь повисла гнетущая тишина. Сам воздух, казалось, сгустился, в нем отчетливо витала тревога. Растерянные и испуганные ребята исподлобья поглядывали друг на друга.

Наконец Гришка неохотно буркнул:

— Ну, хорошо. Спорить я не собираюсь. Я боюсь за Динку ничуть не меньше вашего. Просто знаю: быстро нам ее не найти. — И он угрюмо бросил: — Не забывайте: чтобы вычислить Эльвиру в Германии, полиция внедрила своего человека в банду, и это заняло кучу времени. А у нас времени нет!

Друзья старательно отводили взгляды в сторону. Гришка помолчал и с явным усилием выдохнул:

— Тем более что через день — Пасха. По словам Карандаша, основные ритуалы эти… гм-м-м… эти граждане приурочивают как раз к церковным праздникам. Так что полиция полицией, а что делать нам? Как мы можем помочь поискам Эльвиры и Дины?

Неожиданно в комнате что-то изменилось. Вначале друзья не сообразили — что именно. Потом до них дошло: стихли всхлипывания Лукьяненко. Они посмотрели на Светлану. Девочка хлопотливо стирала платком следы слез, на ее лице неожиданно появилось странное, какое-то очень значительное выражение.

Сергей с надеждой воскликнул:

— Что-то можешь предложить?

Все вдруг вспомнили: именно Светлана Лукьяненко придумала план проверки Эльвиры на «вшивость». Этот же план помог им выжить мачеху Сергея из дома.

Если бы не их оплошность — незачем было отпускать Динку без сопровождающих! — может, уже через пару-тройку дней никто из них и не вспомнил бы об Эльвире. Ведь она сбежала! Жаль, не одна…

— Кажется, могу, — прошептала Светлана.

Она подняла на своих новых друзей засиявшие глаза. Гришка и Лена переглянулись и, несмотря на сложность ситуации, подмигнули друг другу. Светлана взволнованно полезла в карман джинсов и показала ребятам какую-то необычную пластиковую упаковку. В похожих коробочках обычно продают батарейки для наручных часов.

Только в этой оказались запаяны не батарейки, а какие-то крохотные не то иголочки, не то булавочки. Нарядная упаковка была неполной, несколько иголок уже вырезали.

— Вот! — торжественно протянула им свою находку Светлана.

— Что это? — сварливо буркнул Гришка Лапшин. — Ты хочешь сказать, что записалась на курсы кройки и шитья?

— Не остри, — пихнула его, и не слабо, Лена. — Нашел время!

Она взяла у Светы упаковку. Какое-то время внимательно рассматривала ее, только что на зуб не пробовала, потом в упор посмотрела на одноклассницу:

— Объяснись!

— Ну как же, — заволновалась Светлана, — неужели вы не поняли?

Гришка фыркнул. Сергей пожал плечами. Неисправимая Лена лицемерно вздохнула:

— Да уж! Пока не дошло!

— Это же «маячки», — горячо пояснила Лукьяненко. — Ну, по которым человека найти можно! Если есть принимающее устройство.

— Что-о?! — пораженно ахнула Ленка.

— «Маячки»! — Светлана села в кресло и сжала дрожащие руки в кулаки. — Вы не знаете: несколько лет тому назад меня пытались похитить. Ну, чтобы выкуп потребовать… Вот папа и привез их из Англии. И взял с меня слово, что в любой одежде, в которой я выхожу из дома, должна быть спрятана такая штучка.

— Хочешь сказать, — недоверчиво прервала ее Лена, — что ты такую иголочку успела воткнуть в Динкину одежду?

— Нет, не хочу, — отрицательно замотала головой Светлана.

— Тогда что? Не тяни! При чем тут твои иголочки?

— В Дининой одежде я их не прятала, — медленно сказала Светлана и обвела друзей торжествующим взглядом. — Зато Дина сегодня утром замерзла, и я отдала ей свой свитер! Еще в школе. А в его воротнике как раз спрятана такая иголочка!

Ребята дружно ахнули.

— Ты что?! — не веря собственным ушам, прошептал Сергей.

— Одолжила свой свитер Дине, — радостно повторила Светлана. — И там есть одна такая иголка-«маячок».

Гришка выбросил вверх сжатую в кулак правую руку и выдохнул:

— Класс!!!

Лена закричала:

— Молоток!

А Сергей молча бросился в прихожую.

Радостно возбужденные ребята побежали за ним. Взволнованная Лена Парамонова сбивчиво бормотала:

— Теперь моментально — к Карандашу! Как он скажет… так и сделаем…

Глава 22 Снова в мастерской Карандаша

Карандаш, встревоженный внезапным приходом ребят, выслушал их и побледнел, как простыня. И долго стоял посреди мастерской, думая о чем-то своем.

Грустные, встревоженные ребята сидели на любимом диване и наблюдали за выразительным лицом старого художника. Им хотелось надеяться: Карандаш решит все проблемы, и Динка скоро будет дома.

Наконец учитель принял решение. Снял с вешалки свое пальто и сурово приказал ребятам ни в коем случае не уходить из мастерской до его возвращения. И ушел в полицию, наотрез отказавшись взять с собой Сергея, как «свидетеля». Насмешливо поинтересовался — свидетелем чего он является? Или он видел, как Эльвира связала и втащила в машину бедную Дину? Тайно присутствовал при их встрече? Подслушал разговор?

Сергей с ответом не нашелся, и Карашдаш уехал один. Любопытный Гришка только и успел вытянуть из него, что снимок с наброска Сергея уже отправлен в Германию. А вот ответ от сына художник еще не получил.

Комментировать все эти события старый учитель отказался наотрез. Лишь забрал пластиковую упаковку с «маячками» и ласково потрепал Светлану по голове. Да еще сдержанно пообещал ребятам сделать все возможное, чтобы как можно быстрее выручить Дину.

Вернулся Иван Петрович часа через два. Друзья к этому времени уже совершенно извелись от нетерпения. Неизвестность казалась им хуже всего. И собственная беспомощность — тем более. Только переволновавшаяся Светлана незаметно для себя уснула на старом диване. Лена же тосковала. Не зная,