Алкивиад. Как же иначе?
Сократ. Но может ли кто привить другому то, чего он сам не имеет?
Алкивиад. Как мог бы он это сделать?
Сократ. Поэтому прежде всего ему надо самому обрести эту добродетель. Это также долг каждого, кто намерен управлять не только собой и тем, что ему принадлежит, и проявлять об этом заботу, но и заботиться о государстве и его интересах.
Алкивиад. Ты говоришь правду.
Сократ. Поэтому ты должен уготовить себе не свободу властвовать, делая для себя и для города все, что тебе угодно, но рассудительность и справедливость.
Алкивиад. Это очевидно.
Сократ. Ибо если вы – ты и город – будете действовать справедливо и рассудительно, ваши действия будут угодны богам.
Алкивиад. По всей вероятности.
Сократ. И как мы говорили раньше, вы будете в этом случае действовать, вглядываясь в ясный блеск божества.
Алкивиад. Это понятно.
Сократ. А имея этот блеск перед глазами, вы узрите и познаете самих себя и то, что является для вас благом.
Алкивиад. Да.
Сократ. Значит, вы будете действовать правильно и достойно.
Алкивиад. Да.
Сократ. Но я могу поручиться, что, действуя таким образом, вы наверняка будете счастливы.
Алкивиад. Ты – верный поручитель.
Сократ. Если же вы будете действовать несправедливо и брать в пример все безбожное и темное, то, естественно, и дела ваши будут такими и самих себя вы не познаете.
Алкивиад. По-видимому.
Сократ. В самом деле, мой милый Алкивиад, если у кого-либо (будь то частное лицо или государство) есть возможность делать все, что ему вздумается, а ума при этом нет, какая ему может быть уготована судьба? Например, если бы больному была предоставлена возможность делать все, что он вздумает, при том, что он не обладает разумом врача, и он будет действовать как тиран, то есть не сумеет себя обуздать, каков будет его удел? Разве не погубит он скорее всего свое тело?
Алкивиад. Ты прав.
Сократ. А если на корабле любому будет дана возможность делать все, что ему угодно, при том, что у него нет разума и добродетели кормчего, – понимаешь ли ты, что приключилось бы с ним и его спутниками по плаванию?
Алкивиад. Да, в этом случае все они погибли бы.
Сократ. Точно таким же образом обстоит дело в государстве и при всех видах неограниченной власти: как только исчезает добродетель, наступает несчастье.
Алкивиад. Да, это неизбежно.
Сократ. Следовательно, достойнейший мой Алкивиад, тебе надо уготавливать как себе, так и городу, если вы намерены процветать, не тиранию[57], но добродетель.
Алкивиад. Это правда.
Сократ. И раньше, чем будет обретена добродетель, не то что ребенку, но и зрелому мужу лучше не властвовать, но отдать себя под водительство более достойного человека.
Алкивиад. Ясно, что лучше.
Сократ. А то, что лучше, разве не прекраснее?
Алкивиад. Прекраснее.
Сократ. То же, что прекраснее, разве не более подобает?
Алкивиад. Как же иначе?
Сократ. Следовательно, дурному человеку подобает рабствовать: так будет лучше.
Алкивиад. Да.
