резко заострились, кожа истончилась и высохла. Плохо... очень плохо. Темная Бездна! Куда подевалась стальная жесткость в его глазах? Где прежнее высокомерие и презрение к тем, кто хоть немного слабее? Где надменность сильнейшего? Куда исчезла привычная властность? Там даже вечного Огня больше не было! Вообще ничего, что горело раньше! Только бесконечная усталость, как от невидимой, но тяжкой ноши, неимоверная слабость и обреченное смирение: Владыка эльфов слишком близко подошел к краю, чтобы остаться прежним. Однако, вместе с тем, было в его глазах и неимоверное облегчение, искренняя радость от встречи, а еще - немного диковатая надежда, от которой молодому лорду стало сильно не по себе.
- Сын мой... ты все-таки пришел!
- Ты звал, - чуть пожал плечами Таррэн, стараясь не показать, до какой степени поразило его плачевное состояние отца. - Я не мог не прийти.
От Хозяина Серых пределов не укрылся беспокойный взгляд, брошенный Аттарисом на побледневшее лицо повелителя. Он успел заметить, как дернулся в ту же сторону Иттираэль, явно не желая, чтобы излишние потрясения вдруг ускорили неизбежный процесс. Он даже увидел, как осветились лица Совета Старейшин и, особенно, главы Дома Маллентэ, осознавшего в этот миг, что надежда действительно есть. А потом подметил беспокойно выглядывающую из толпы Мирену и перевел дух: добралась, живая, невредимая, а сейчас находится под надежной защитой. Что бы сегодня ни случилось, ллер Виллартэ не даст свое сокровище в обиду - дочь у него осталась всего одна.
В Тронном зале вновь воцарилась неестественная тишина. Перворожденные, получив незаметный знак, бесшумно поднялись с колен, с нескрываемым изумлением рассматривая Отреченного, осмелившегося вернуться в Чертоги. Хранители старательно скрывали удивление в раскосых глазах. Иттираэль незаметно покусывал губы, настороженно поглядывая на Стражей и всем существом чуя, что этот молчаливый тип со скрещенными на груди руками не просто так явился сюда вместе с молодым лордом. Что он не испугается даже бессмертных магов и, если потребуется, будет защищать близкого друга до последнего вздоха. Тем самым наверняка сумев изрядно сократить поголовье эльфов в этом отдельно взятом Лесу. Страшный человек, страшной силы. С ним придется быть осторожным... Иттираэль, поймав оценивающий взгляд Стража, неприязненно передернул плечами: помнил его еще по Аккмалу.
Тем временем, Владыка Л'аэртэ все еще собирался с мыслями, явно не зная, с чего начать тягостный разговор. Таррэн терпеливо ждал, пока он решится. Элиар, выпрямившись во весь рост рядом с побратимом, цепко поглядывал по сторонам, словно отовсюду ждал подвоха. А замершие в центре зала 'послы' не рискнули даже головы поднять, потому что находиться перед грозными очами повелителя следовало только так - смиренно преклонив колени и не смея смотреть ему в глаза. По давней, освященной веками традиции, дошедшей еще со времен Изиара.
В оглушительной тишине Белка вдруг гибким движением поднялась рядом с напарником и неприязненно покосилась на сгорбленные спины попутчиков.
- Знаешь, Линни, - задумчиво бросила в пустоту. - Я, конечно, понимаю, что ты привык отсвечивать задницей перед своим повелителем: этикет, порядки и все такое. Но, ей богу, если ты сейчас же не прекратишь это делать, я по ней двину. Ногой. Честное слово. Кстати, Маликончик, ты следующий, а за тобой получат все остальные, потому что ваши зады - вовсе не то зрелище, на которое мне бы хотелось любоваться ранним утром. Все поняли? Считаю до трех - кто не встал, я не виноват.
- Белик... - укоризненно покосился Линнувиэль.
- Три! - бодро заявила она и под десятками остановившихся взглядов красноречиво занесла ногу.
- Нет! Не надо! - Хранитель непростительно живо развернулся, одновременно принимая вертикальное положение и справедливо полагая, что у нее хватит наглости опозорить его перед всем Лесом.
Гончая удовлетворенно кивнула.
- Молодец. Правильно понимаешь: Владыка со своим Огнем далеко, а я туточки, под боком. И мне глубоко плевать на ваши порядки. Так что готовьтесь, братцы-кролики - я уже иду к вам!
- Перестань, - поморщился Сартас, со вздохом разгибаясь и виновато косясь на странно закашлявшегося повелителя. - Простите за дерзость, мой лорд, но это маленькое чудовище умеет делать гадости, а я бы очень не хотел, чтобы он по привычке исполнил задуманное и прямо на ваших глазах...
- Надрал бы тебе зад, - хмыкнул Шранк, демонстративно складывая руки на груди.
- Да, я... хорошо понимаю тебя, - снова отчаянно закашлялся Тирриниэль. - Мое уважение Гончим и их Вожаку. Рад видеть прославленных воинов в Темном Лесу и прощаю вам эту дерзость. Но только потому, что своими глазами видел, на что вы способны. Линнувиэль, развернись, пожалуйста.
Младший Хранитель вспыхнул до корней волос и поспешно повернулся к грозному Владыке лицом, чтобы тот не оскорбился на недолгое лицезрение чужого тыла. Белка на это только усмехнулась и, бесцеремонно пихнувшись, выбралась вперед. После чего расставила ноги пошире, уперла кулачки в бока и, состроив скептическую гримаску, небрежно кивнула.
- Ну, здравствуй, остроухий. Давно не виделись. Я гляжу, у тебя опять неприятности?
Шестеро Хранителей дружно вздрогнули и едва не отступили на шаг, попав под сдвоенный удар ее хищно прищуренных глаз. И неудивительно: в них невозможно было смотреть спокойно - они поражали, манили и, одновременно, пугали своей бешеной зеленью. Настораживали и привлекали, ломали волю, безжалостно топтали душу. Двадцать лет назад, когда завершалась история с Ключами и Амулетом Изиара, все до единого Хранители присутствовали на Большом Совете в Аккмале и прекрасно помнили, что там умудрилась натворить эта лихая парочка Гончих. А теперь увидели этот ходячий кошмар снова и внутренне содрогнулись: Шранка было сложно забыть. Более того, они успели вспомнить его нечеловеческую быстроту, скорость и поистине дьявольское умение отнимать жизни даже у Перворожденных. А потому беспокойно заерзали, занервничали и выразительно покосились на своего лорда, который единственный был способен на равных поспорить с этими исчадиями Проклятого Леса.
Тирриниэль неожиданно поднялся.
- Здравствуй и ты.
- Ого, - удивилась Белка, когда он, презрев все законы и правила, вдруг коротко поклонился. - Никак, вспомнил меня, ушастый? Узнал, хоть мы виделись совсем недолго? Что ж, хвалю.
Из-под стен донесся дружный стон ужаснувшихся от такого святотатства эльфов, но ни он, ни она, ни Таррэн не обратили внимания. А их недавние попутчики вообще пропустили смертельное оскорбление мимо ушей и сделали вид, что так и надо.
- Узнал, конечно, - мягко улыбнулся Владыка, медленно подходя и с нескрываемым удовольствием изучая ее красивое лицо. - Тебя трудно не узнать, маленькая Гончая, и я искренне рад, что увидел тебя снова. Более того, я глубоко признателен за то, что ты все еще бережешь моего сына. И искренне поражен тем, что вы совсем не изменились за прошедшие двадцать лет... кстати, мне показалось, или раньше у тебя были другие глаза?
- Может, и были, - без тени улыбки кивнула Белка. - Зачем звал?
- По делу.
- Да? То, что ты хреново выглядишь, имеет к этому отношение?
- Разумеется. Торр... прости, Таррэн... наверное, мне следовало найти тебя раньше? Но я, признаться, до последнего сомневался, что ты откликнешься на Зов.
- Может, и не откликнулся бы, если бы не стая, - хмуро просветил его молодой лорд, слегка удивившись необъяснимой покладистости всегда упрямого, черствого и гордого сверх меры отца. Он даже на Совете не позволял себе так разговаривать! А тут, при полном скоплении народа, в присутствии Хранителей, Светлого, Гончих... неужели все ТАК плохо?! Неужели он сдался?!! Неужто опустил руки?!!!
Таррэн осторожно посмотрел внутренним взором и прикусил губу. Да, кажется, дела обстоят не просто плохо, а ОЧЕНЬ плохо: собственных резервов у него почти не осталось. Амулет-накопитель в Венце Силы еще заряжен до упора (интересно, у кого хватило на это сил?), аура пока чистая, без дыр, но такая слабая, что сразу становится понятным - держится на последнем издыхании. Еще немного, и она начнет расползаться быстрее, чем после уничтожения родового перстня. Хватит даже слабого толчка, чтобы она окончательно и в считанные дни угасла.
- Проклятие... насколько далеко все зашло? Сколько у тебя осталось времени?
