переселенцев может наткнуться на эту пещеру. Я решил не оставлять здесь эти находки.
— Разумно. Надеюсь, что схемы и фотографии сделал?
— Конечно, сэр, — голос Уильяма стал немного обиженным.
— Вот и прекрасно. Найденное, как я понимаю, спрятал за пределами форта?
— Перенёс их в другую пещеру, — учёный взмахнул рукой.
— Далеко?
— Нет, здесь, неподалёку. Её трудно обнаружить, — войти можно только во время отлива.
— Дата смерти?
— Я не уверен, на сто процентов, но предварительный анализ…
— К чёрту проценты! Сколько лет лежат эти кости, чёрт бы тебя побрал?
— Около пятидесяти лет, не меньше.
— Пятьдесят лет?! Этого не может быть!
— Когда увидите их личные вещи, будете потрясены ещё больше, — твёрдо сказал Уильям.
27
5 год, по летоисчислению Нового мира
Форт Линкольн
— Итак, мы имеем скелетированные останки трёх человек, — сказал Джек, — и их личные вещи, которые позволяют датировать вашу находку.
— Сэр, я полагаю, что…
— Погоди, Билл, — отмахнулся Чамберс. Он задумчиво грыз мундштук своей прокуренной трубки, рассматривая предметы. — Неужели, старик не врал? Неужели…
Перед нами, на куске парусины, лежали вещи, найденные Тернером в пещере. Ржавый пистолет Кольт 1911А1 в армейской кобуре, три пары ботинок, брезентовый ремень и две зажигалки Зиппо. Одну из них мы нашли, когда собирали кости. Был ещё серебряный портсигар с монограммой «С.В.», боцманский нож, золотое обручальное кольцо и два медальона. Были ещё какие-то мелочи, но я их не разглядывал. Не моё это дело — в костях копаться.
— Как вас понять, сэр? — не унимался Уильям. — Что за старик?
— Что значит? А ты сам подумай, — переспросил он. — Что мы имеем?
— Три суповых набора, для солдатской кухни, — лениво осматривая окрестности, ответил я. Неподалёку от нас, метрах в двухстах, среди высокой травы бродило какое-то странное животное, размером с кабанчика.
— Оставь свои армейские шутки, Нардин! И перестань пялиться на эту свинью, она не будет нападать в одиночку.
— Ладно, остынь. Что с ними будем делать? — я кивнул на три мешка, которые вынесли из пещеры. — Не оставим же здесь. Надо похоронить. Нет, я не против, чтобы вы сидели здесь и дальше, рассматривая бренные останки этих парней, но скоро начнёт темнеть. Ночевать под открытым небом не хочется.
— Ночевать не придётся, — пробурчал Чамберс, — а похоронить да, надо.
Скелеты мы закопали на берегу, недалеко от пещеры. Тернер даже молитву прочитал. В обратную дорогу тронулись уже в сумерках. Темнеет здесь быстро, но уехали мы недалеко, поэтому, уже через двадцать минут, подъезжали к воротам форта. Уильям высадил нас у своей лаборатории и уехал сдать машину. Ночевать решили здесь, в комнате Тернера. Места на полу, для двух спальных мешков вполне хватит, тем более, что Джек хотел что-то обсудить с Биллом. Зная его любовь к долгим разговорам, можно было предположить, что трепаться они закончат заполночь. А мне… Мне было просто интересно, откуда взялись эти, погибшие в пещере парни. Почти за пятьдесят лет, до прибытия сюда нашей «Легенды». Когда Тернер вернулся, мы поужинали консервами, выпили по чашке кофе и закурили.
— Кстати, — поинтересовался я, — что значит твоя фраза про старика?
— Его звали Франклин Рено, — Джек выпустил клуб дыма и прищурился, — и что-то мне подсказывает, что он тогда не соврал.
— Сэр? — подал голос Уильям.
— Да, Билл, ты не ослышался, — кивнул Джек. — Поэтому, твою находку, мы можем смело датировать одна тысяча девятьсот сорок третьим годом. Никак не раньше — на это указывают некоторые вещи, найденные в пещере.
— Ты так уверен? — спросил я. — Именно сорок третий?
— Абсолютно уверенным может быть только господь бог.
— Всегда любил профессионалов, — усмехнулся я, — но и они, мерзавцы, часто ошибаются.
— Смотрите, — Чамберс выложил на стол несколько предметов, — этот боцманский нож, был сделан в 1938 году. Есть дата на клинке. Образец произведённый для флота. И, надо заметить, очень интересная зажигалка Зиппо. Можно сказать — раритет.
— Что в ней такого необычного? — Билл повертел её в руках. — У меня и у мистера Поля, такие же.
— Такие же, да не совсем. Посмотри на номер патента, выбитый на её донышке.
— Такой-же. Ой, нет, тут разница в одну цифру!
— Именно, — кивнул Чамберс, — ошибка в патенте. Вместо номера 2032695, выбит 203695. Зажигалки, с этой ошибкой, встречались в партии, произведённой в 1942 году.
— Откуда такие познания, Джек?
— Собирал коллекцию. Там, — он махнул рукой, — в прошлой жизни.
— Дальше…
— Далее, — обувь, кокарды, плюс рассказ Франклина Рено. Этот старик — личность очень интересная. В молодые годы работал на дядю Сэма, о чём, если честно, вспоминать не любил. Незадолго до своей смерти, когда всех стариков тянет на разговоры, он рассказал одному молодому аспиранту, про один из проектов, в котором участвовал вместе с Альбертом Энштейном. Чтобы там ни утверждал Гувер, про его политические пристрастия и симпатию к коммунистам, но то, что знаменитый физик работал на американские ВМС, это факт.
— И что из этого следует?
— То, что мы нашли результат этого проекта. Некоторые о нём слышали, как о проекте «Радуга», другие называли «Филадельфийским», но суть от этого не меняется. Я не буду утверждать, что совершенно в этом уверен, но что-то мне подсказывает, что не ошибаюсь, да и старик… Армия и физика… И знаете, господа, какие мысли у меня возникают? — Чамберс обвёл нас взглядом и, сделав небольшую паузу, продолжил. — Проводились исследования, для создания корабля-невидимки. Корабль, — невидимый для радаров противника. На эсминец «Элдридж» были установлены специальные генераторы, для создания мощного магнитного поля. К проекту привлекли всех крупных физиков. Даже Энштейна, хоть он и отрицал своё участие. Что произошло на самом деле, мы никогда не узнаем. Видимо, что-то пошло не так и корабль, вместо того, чтобы стать невидимым, проваливается сюда, в этот мир. Что происходит здесь — увольте, не знаю. Может быть штормило и парней просто смыло за борт, а может ещё что-нибудь. Так или иначе, но три человека остались здесь. Двое из них с переломанными костями. У одного были сломаны обе ноги, а у второго ребра и рука.
— И третий, с дыркой в черепе, — кивнул я.
— Скорее всего, когда те, двое, умерли, он застрелился, — высказал свою версию событий Уильям. — Когда понял, что остался один.
— Может быть и так. Одиночество это страшное испытание.
— Да, — Тернер дёрнул щекой и немного помолчав повторил, — да. Это страшно.
— Ладно, парни, — сказал Чамберс после затянувшейся паузы и посмотрел на нас весёлым взглядом, — не надо хмуриться! Жизнь, как ни крути, у нас одна. Хотите быть счастливыми? Тогда не ройтесь в своей памяти.
Когда я проснулся, Чамберса и Тернера на месте не оказалось. Судя по маленькому рюкзаку, который
